Проблема преемственности власти в период боярского правления в 1 половине 16 в.

На фундаменте, заложенном при Иване III, выросла ещё более сильная власть его преемника Василия III. По словам Ивана IV, его дед, т. е. Иван III, ещё выслушивал от бояр «многая поносная и укоризная словеса», Василий же III «встречи», т. е. противоречия, по утверждению современника, не допускал. Когда Берсень Беклемишев, принадлежавший к старому московскому служилому роду, попробовал спорить с великим князем по какому-то вопросу, он услышал от великого князя гневные и оскорбительные слова: «Пойди, смерд, прочь. Не надобен ми еси». Берсень Беклемишев упрекал Василия III в том, что он не совещался с боярами, а все дела решал с несколькими, близкими людьми «сам третей у постели».
По словам австрийского посла Герберштейна, внимательно наблюдавшего московские порядки, Василий III докончил то, что начал его отец: отнял у всех князей и других властелинов все их города и укрепления. По мнению Герберштейна, Василий III превосходил властью всех монархов в мире: «Всех одинаково гнетет он жестоким рабством».
Положение, которое заняла Москва в качестве общерусского политического центра после падения последних удельных столиц, и ряд крупных событий в международной жизни XV в. подняли в литературе вопрос о всемирно-историческом значении Москвы. Церковное значение Константинополя было подорвано Флорентийской унией и разгромом Византии турками. До тех пор русские земли привыкла смотреть на Византийскую империю, как на мировую державу, а на Константинополь - как на центр православия и как на «новый Рим», наследовавший значение древнего, «ветхого Рима». В греческой литературе, известной в русских землях, давно уже делались попытки установить преемственную связь Византийской империи с крупнейшими древними царствами. Когда Византийская империя перестала существовать, представление о церковно-политическом значении её столицы- «града Константина», или «Царьграда», - стало переноситься на Москву, которую начали называть «третьим Римом». Митрополит Зосима называл Ивана III «государем и самодержавцем всея Руси», «новым царем Константином», а Москву - «новым градом Константина». Представление о преемственной связи между тремя мировыми державами нашло законченное выражение в послании монаха псковского Елеазарова монастыря Филофея к Василию III. Он развивает мысль, что «новый Рим» (Константинополь) погиб вследствие измены православию (Флорентийская уния). Русское царство есть последнее мировое царство, а Москва - «третий Рим». Обращаясь к Василию III, Филофей писал: «Блюди и внемли, благочестивый парь, яко вся христианская царства снидошаея в твое едино, яко два Рима падоша, а третий стоит, а четвертому не быт и».