Идеи управления в трудах мыслителей Древнего Египта Шумера и Аккада. Леонид Витальевич Канторович о развитии экономики и управления.

1 Идеи управления в трудах мыслителей Древнего Египта Шумера и Аккада.
1.1 Управление в Древнем Египте
В Древнем Египте в долине Нила к четвертому тысячелетию до н.э. было создано около сорока небольших государств, называвшихся «номы». Они являлись основой того, что в середине четвертого тыс. до н.э. формируются царства Верхнего и Нижнего Египта.
Около 3000 г. до н.э. при царе Менесе царства интегрируются в единое царство Древнего Египта. Это время – начала правления первой династии царей.
К этому времени в царстве Древнего Египта создаются первые, дошедшие до нас источники письменности, в которых есть упоминание самых простых управленческих элементов. Тексты, которые были в данных источниках, представляются максимально краткими. В данных текстах говорится о наличии и важности государственного управления, о том, как важно существование особой группы людей, которые заняты управленческой деятельностью .
Центром управления был царь. Его облик в большем количестве случае восхваляется и идеализируется.
Чаще всего популярность была у кадровых тем. Важно было правильно организовывать большие массы людей для реализации масштабных работ по строительству пирамид, систем орошения и ирригации.
Основной вид хозяйства в эпоху Древних царств и в более поздних государства Шумера и Аккада было земледелие, которое основывалось на искусственном орошении. Поэтому основной функций государственных правителей было поддержание и создание порядка сети орошений, о чем правители постоянно говорили в своих надписях.
Описывая деятельность в управлении, древние египтяне постоянно уделяли внимание взаимоотношениям, которые должны были формироваться между верховными правителями и высшими чиновниками.
2.2 Л. Канторович и система оптимального планирования
В результате многолетних усилий Канторовичу удалось внедрить в производство по крайней мере некоторые из своих идей. Но система оптимального планирования, которая разрабатывалась вместе с российскими экономистами, так и не была создана. Почему это произошло. Многие исследователи говорят на причины, относительно идеологии. Теория Канторовича противоречила теории стоимости, которая тогда была в приоритете. В то время невыгодно было признавать, что на ценовые уровни и уровень заработной платы, наряду с ограничением объемов труда, влияют ограничения на объемы других невоспроизводимых ресурсов (полезных ископаемых, земли).
Сама реализация математики вызывала неприятие, убирала фундамент из под ног экономистов, которые преследовали цель аргументировать решения партии. По этой же причине сопротивление было и со стороны управленцев в науке. Но было и множество других причин.
Для составления задачи оптимального планирования не хватало информации, а для ее решения – вычислительных средств. Этот недостаток частично преодолевался в децентрализованных алгоритмах вычисления плана, предусматривавших непрерывный обмен информацией между «центральным плановым органом», отраслевыми (региональными) планировщиками и предприятиями.
Такие алгоритмы были предложены Дж. Данцигом и П. Вулфом, Я. Корнаи и Т. Липтаком, Э. Маленво и многими другими авторами.
Другое препятствие состояло в том, что рекомендации, вытекавшие из теории оптимального планирования, предполагали использование оптимальных цен, не существовавших в реальности. В плановых экономиках действовали цены, не балансировавшие спрос и предложение, не отражавшие общественные предпочтения, не дававшие оснований для закрытия убыточных предприятий.
Конечно, сторонники оптимального планирования понимали данные сложности, но не придавали им значения. Одновременно с этим, иногда игнорирование неоптимальности цен могло инициировать неверные рекомендации.
Долгое время среди важных пунктов разногласий между сторонниками оптимального планирования и экономистами была тема норматива эффективности. Последний применялся при оценке проектов для сопоставления единовременных затрат и вложений капитала. Вопрос был а в том, нужно ли нормативу эффективности быть единым для народного хозяйства или его нужно дифференцировать по сферам. Сторонники теории оптимального планирования придерживались первой точки зрения, которая вытекала из соответствующих моделей, а их оппоненты говорили о разделении, не приводя теоретических аргументаций, но аппелируя к примерам из практики.
Продолжая рассмотрение сложностей, с которыми столкнулась теория оптимального планирования, важно сказать и о проблеме глобального критерия. Естественно, что в структуре оптимального планирования положение различных групп населения, развитие различных сфер и регионов решающим образом определялось тем, как учитываются их интересы в оптимизирующей функции.
В 1970-е и 1980-е годы этому вопросу были посвящены многочисленные конференции и круглые столы. Но вопрос так и остался без ответа. Стоит заметить, что в демократических системах подобная проблема решается в рамках парламентских процедур. Понимание этого факта послужило одним из оснований для разработки новой политической экономии, возникшей на Западе в конце 1980-х годов. Но самый главный недостаток теории оптимального планирования, видимо, недооцененный Л.В. Канторовичем, состоял в том, что она игнорировала человеческое поведение.
Впрочем, Т. Купманс рассматривал это как достоинство, говоря о том, что развиваемая ими Канторовичем теория закладывает «доинституциональную основу» экономики как науки . Он был прав, но лишь отчасти: игнорирование изначальной несогласованности целей управляющих и управляемых, их склонности к оппортунистическому поведению делали попытки внедрения этой теории безнадежными.
В дальнейшем экономическая наука развивалась в значительной мере по пути преодоления этого недостатка. Модели поведения различных агентов – потребителей, фирм, банков, государства – встраивались в модель общего экономического равновесия Эрроу–Дебре. Теория игр, созданная Дж. фон Нейманом, О. Моргенштерном и Дж. Нэшем, позволила создать теории коррупции, лоббирования, политической конкуренции, взаимодействия при информационной асимметрии, отвечавшие на вопросы, неразрешимые при чисто экономическом подходе.
В результате этой трансформации для теории оптимального планирования в учебниках не осталось места. А важнейшее открытие Л.В. Канторовича – теория двойственных оценок как оптимальных цен, напротив, используется повсеместно, всюду, где речь идет об оптимальном выборе. Но его идеи, став частью экономического мышления, вошли в инструментарий экономиста настолько органично и встречаются столь часто, что ссылка на автора уже не считается обязательной.