какие функции выполняют деньги в каждой из указанных теорий

Сильнее всего последствия от коронакризиса ощутила нефтяная отрасль. Помимо непосредственного влияния COVID-19 на работу предприятий, отрасль пострадала от резкого сокращения спроса, в первую очередь – со стороны транспортного сектора (автомобили и авиаперевозки), который оказался наиболее уязвим из-за карантинных мер по всему миру. Так, в апреле 2020 года, по данным Rystad Energy, спрос упал на 27%, а среднегодовое падение спроса прогнозируется в 11% (10,8 млн. барр./сут.). Для России подобное изменение конъюнктуры нефтяного рынка несет серьезные риски. В целом по итогам первого квартала 2020 года российский экспорт нефти пострадал не сильно. По данным ЦДУ ТЭК, экспорт сырой нефти и газового конденсата из России в январе-апреле 2020 г. составил 86,3 млн тонн, что на 1,8% ниже аналогичного показателя 2019 г. В апреле в дальнее зарубежье было экспортировано 22,2 млн тонн российского нефтяного сырья, т.е. по сравнению с тем же месяцем прошлого года экспорт снизился на 0,3%.
С точки зрения рыночной конкурентоспособности, российские производители смотрятся уверенно, поскольку капитальные и операционные затраты в среднем по отрасли не велики и в основном номинированы в рублях, что позволяет им снижаться в условиях девальвации. Кроме того, российская нефтяная отрасль имеет определенный запас прочности в силу особенностей налогового регулирования, при котором риски низких цен на нефть переносятся на бюджет. Да и для государства в целом цены нефти, заложенные в бюджет, значительно ниже, чем у других ресурсных экономик, хотя и заметно превышают реальный уровень цен в настоящее время.
Тем не менее, жесткая ценовая война ухудшает положение России на мировом нефтяном рынке. Большие скидки на нефть Саудовской Аравии снижают привлекательность российской нефти на ее целевых рынках и приводят к сильному удешевлению российского сорта Urals. В апреле она уже падала до исторических минимумов 1998 г. в 8,48 долл./барр.
Помимо сверхнизких цен, на российскую нефтяную отрасль давит необходимость быстрого и глубокого сокращения добычи. По итогам апрельских встреч ОПЕК+ и министров энергетики G20 Россия взяла на себя самые большие объемы сокращения в среднем по году добыча нефти в России снизится на 0,95 млн барр./сут. или на 45 млн тонн, таким образом добыча нефти и газового конденсата в России в 2020 г. должна составить не более 515 млн тонн.
Масштаб сокращения добычи и падения денежных потоков компаний неизбежно приведет к уменьшению бюджетов и пересмотру инвестиционных программ, в частности в геологоразведку, сокращению заказов для смежных отраслей, явно потребует оптимизации работы НПЗ. В худшем положении оказались малые и средние компании, а также компании с высокой долговой нагрузкой, поскольку у них запас прочности самый низкий. Наиболее уверенно себя будут чувствовать – и это предсказуемо – компании с высокой маржинальностью, хорошим контролем затрат и подушкой финансовой безопасности, а также, разумеется, все компании с госучастием.
Колоссальные объемы необходимого сокращения поднимают сложнейший вопрос о том, как провести его с наименьшими потерями для будущей добычи, для компаний и для бюджета, и сделать это быстро. Уже можно предполагать, что потребуется экстренная адаптация или временное замораживание существующего регуляторного режима в части требований по выполнению лицензионных обязательств компаний, налогообложения при постое скважин и выводе их из эксплуатационного фонда на консервацию и пр.
Для России сложившаяся на нефтяном рынке ситуация означает радикальное сокращение доходов от экспорта – как выручки компаний, так и бюджетных поступлений. Проведенные расчеты демонстрируют, что даже в самом оптимистичном сценарии доходы от экспорта нефти снизятся в два с половиной раза по сравнению с докризисным сценарием, однако, вполне возможны и более негативные сценарии с падением доходов бюджета в 4-10 раз в 2020 г. Пессимистический сценарий, подразумевающий снижение мирового спроса на 11 млн барр./сут. и несоблюдение квот на добычу, может привести российскую нефтяную отрасль к порогу безубыточности для действующих проектов и практически лишить бюджет поступлений от НДПИ и экспортной пошлины.