Роман «братья Карамазовы» как роман-теодицея, проблема полифонии, система героев

Введение
Теодицея — сетование на превратности судьбы, обращенное к, несмотря на наличие в мире зла, справедливому Богу. Одним из самых известных образцов этого жанра является библейское сказание об Иове Многострадальном1, но основная идея сформулирована еще на вавилонских глиняных табличках, написанных, как считается, еще в домонотеистические времена: «Боги, что бросили меня, да подадут [мне] помощь»2.
Проблема сосуществования всеблагого Бога и зла разрабатывалась на протяжении всей истории развития религиозно-философской мысли, и в творчестве Ф. М. Достоевского она нашла одно из наиболее масштабных и ярких проявлений. Решение, которое предложил великий русский писатель, не философский трактат, а последовательность литературных произведений — т. н. «великое пятикнижие», в завершающем романе которой, увидевшем свет незадолго до смерти классика, идея торжества Божественного в человеке, перенесшем и наблюдавшем многочисленные превратности судьбы, выражена наиболее осмысленно.
Философы и литературоведы неоднократно обращали внимание на различные религиозно-философские аспекты романа «Братья Карамазовы», и, в частности, на проблему существования зла вопреки благости Бога.
К теме теодицеи в творчестве Ф. М. Достоевского неоднократно обращался современный философ В. К. Кантор. В своих работах он показал, что автор «Братьев Карамазовых» стал одним из первых русских литераторов, сделавших проблему теодицеи не побочной, а одной из главных в своих произведениях. При этом Ф. М. Достоевский опирался на такие признанные трактаты на эту тему, как «Исповедь» Августина Аврелия, автора равно почитаемого как католической, так и православной ветвями христианской церкви3.
Несмотря на приверженность Ф. М. Достоевского традициям европейской мысли, писатель, по мнению В. К. Кантора, полемизирует с другим философом, посвятившим проблеме теодицеи специальную работу. Речь идет о Г. В. Лейбнице, издавшем в 1710 г. книгу «Теодицея или оправдание Бога». Русский писатель не согласен с тем, что главным в теодицее является идея о том, что Бог пользуется злом в целях добра. Из уст Ивана Карамазова звучит мысль о том, что не трудности, вызываемые злом, отталкивают его от Бога, а сам факт возможности несовершенного мира. Человек не желает жить в таковом — вот что мучает многих героев Ф. М. Достоевского больше, чем само существование зла. «Человеку [извечного] знания не дано. Он может только вопрошать Бога. Но в этом вопрошании он может проявить свободу духа, дарованную ему тоже Богом, но эта свобода может в нравственном отношении, не отвергая Божественную гармонию, вполне оправдывая Бога, предложить свои этические нормы. Этот дуализм и есть открытие Достоевского»4.
При анализе таких многоплановых произведений, как «Братья Карамазовы», следует иметь в виду, что Ф. М. Достоевский, не будучи профессиональным философом, превращает свои художественные произведения в средство донесения до читателя важных религиозно-философских идей, поэтому к ним нельзя относиться как к обычным художественным произведениям. Исследователь творчества писателя, выдающийся литератор Серебряного века Вяч. И. Иванов назвал жанр, в котором написаны фундаментальные произведения писателя «романом-трагедией»5. Казалось бы, эти два понятия плохо совместимы. Цель романа — показать эпические события. Цель трагедии — вызвать эмоции и катарсис. В романе же трагедии ни сюжет, ни эмоциональная составляющая не самоценны. Они взаимосвязаны и служат третей цели — иллюстрируют философскую идею, служат «реактивами», с помощью которых она проверяется на устойчивость. Вяч. Иванов называет это отличие «романа-трагедии» от обычной драмы «трагедией потенциированной». Ее цель — донесение до читателя ракурс, с которого автор смотрит на мир, а не эмоциональное или эстетическое воздействие6. Это следует иметь в виду при религиозно-философском анализе таких программных произведений, как «Братья Карамазовы».
Еще одним исследователем творчества Ф. М. Достоевского, видевшим в его романах нечто большее, чем просто художественную литературу, стал М.М. Бахтин. В своей работе «Проблемы творчества Достоевского» он говорит о полифонии как отличительной особенности творчества писателя: «Для литературно-критической мысли творчество Достоевского распалось на ряд самостоятельных и противоречащих друг другу философем, представленных его героями. Среди них далеко не на первом месте фигурируют и философские воззрения самого автора»7. Но это не потому, что писателю нечего сказать, и он просто художественно описывает окружающую действительность. Как раз наоборот. Множество замкнутых, законченных, конкурирующих «миниидей», выраженных предельно объективно голосами литературных героев, превращаются в полифонию — средство доведения до читателя яркой и ценной главной идеи, всесторонне рассмотренной и философски ценной: «Герой Достоевского не только слово о себе самом и о своем ближайшем окружении - но и слово о мире: он не только сознающий - он - идеолог»8. Поздние романы Ф.М. Достоевского сопоставимы по объему с классическими философскими трактатами Канта или Гегеля. Но количество содержащихся в книгах идей не всегда зависит от толщины томов. Великие авторы, как философы, так и литераторы, подводят читателя к своим главным выводам разнообразными путями, используя приемы, порой довольно неожиданные, чтобы донести идеи наиболее рельефно. Здесь главное не растеряться и «видеть за деревьями лес».
Итак, роман Ф. М. Достоевского «Братья Карамазовы» является чем-то большим чем литературным произведением. Это иллюстрация комплекса религиозно-философских идей, бывших актуальными для российского общества в 1870-1880-е гг., и к разработке которых писатель активно подключился, задействовав весь свой художественный опыт и инструментарий. Целью данной работы является характеристика романа «Братья Карамазовы» как теодицеи, то есть с религиозно-философской точки зрения. Для этого в первой главе будут рассмотрены предпосылки создания романа, как философские, так и исторические. Во второй идея теодицеи будет проиллюстрирована материалами из романа с учетом некоторых событий из биографии писателя, повлиявших, на его мировоззрение в связи с написанием рассматриваемого произведения.
Глава 1. Религиозно-философские предпосылки создания романа «Братья Карамазовы»
1.1. Необходимость религиозного реформирования
в России 2-й половины XIX в.
Влияние, оказанное Ф. М. Достоевским на мировую культуру, необъятно, но его творчество было, прежде всего, сопричастно актуальным событиям и процессам времени жизни писателя.
В пореформенной России (после 1861 г.) шла стремительная модернизация общества, потребность в которой особенно усилилась в последней трети XIX в. в связи с конкуренцией ведущих держав за европейское и мировое лидерство. Одним из вызовов, которые предстояло преодолеть империи Романовых, был комплекс противоречий, связанных с православным христианством как цементирующей нацию идеологией.
Если в 1830-х гг. уваровская триада «Православие. Самодержавие. Народность»9 выглядела непоколебимой, то в последующие десятилетия кризис официальной религии не могли игнорировать ни ее сторонники, ни тем более противники. В. Г. Белинский писал Н. В. Гоголю в 1847 г.: «Про кого русский народ рассказывает похабную сказку? Про попа, попадью, попову дочь и попова работника. Кого русский народ называет: дурья порода, колуханы, жеребцы?… По-Вашему, русский народ — самый религиозный в мире: ложь!»10. Кстати, именно за участие в распространении этого письма Ф. М. Достоевский и был приговорен к гражданской казни два года спустя.
Официальное российское православие в середине XIX в. действительно трудно было назвать религией, которой большинство населения искренне симпатизирует или хотя бы доверяет. Это в последние годы ярко продемонстрировал в своих работах историк А. В. Пыжиков, утверждавший, что христианство в царской России если и было в чести, то в форме старообрядчества. Навязываемую же государством греческую разновидность конфессии, пришедшую из Польши, народ лишь терпел, чтобы не вступать в конфликт с дворянским аппаратом насилия11.
Первыми попыткам привести православие в соответствие с современными социально-политическими реалиями можно считать философскую деятельность славянофилов И. В. Киреевского и А. С. Хомякова. Разрабатывая идею соборности12, они призывали отказаться от религиозности как точного соблюдения требований культа при полном небрежении к моральной составляющей религии. Следовало, по их мнению, вернуться к истокам христианства, руководствоваться искренней верой во всех поступках повседневной жизни, а не только под присмотром начальства и священников. Интересно отметить, что начало теоретического оформления религиозно-философских взглядов А. С. Хомякова (1847-1850 гг.13) совпало с вышеупомянутой атеистической активностью В. Г. Белинского и кружка петрашевцев, в состав которого входил Ф. М. Достоевский, жестко подавленной государством. Однако религиозно-философские взгляды славянофилов, хоть их носители и не подверглись суровым репрессиям, не получили и не могли получить широкого общественного резонанса и стать альтернативой атеистическому нигилизму во времена Николая I, поскольку даже такие робкие альтернативы официальному православию считались признаком неблагонадежности. Таким образом, в годы, когда начиналась писательская карьера Ф. М. Достоевского, не могло быть и речи о проявлении в художестенной литературе такого жанра, как теодицея.
1.2. Влияние концепции Богочеловечества
на взгляды Ф. М. Достоевского
К идеям реформирования национальной религиозной жизни русская общественная мысль вернулась лишь в 1870-м гг. XIX в. Никто, пожалуй, не