Противостояние России и стран коллективного Запада

1.1. Истоки противостояния: Россия-Запад
Европа и Россия всегда были разными.
Еще Петр Великий в 1717 г., на исходе Северной войны посетил Францию, надеясь заручиться посредничеством в прекращении затянувшегося конфликта со Швецией.
Приезд русского царя произвел настоящий фурор во французском обществе. Герцог де Сен-Симон был одним из первых, кто начал формировать во французском общественном сознании то, что позднее назовут «русским миражом» – несколько идеализированное представление о России, а вернее, о ее просвещенных правителях, начиная с царя-реформатора. Вслед за Сен-Симоном над созданием этого привлекательного образа будут трудиться Вольтер, Дидро, Даламбер и некоторые другие просветители, получавшие «пансионы» и иные формы материального поощрения от Екатерины II, продолжательницы дела Петра Великого .
Однако революционная буря, начавшаяся в Париже в 1789 г., рассеяла «русский мираж». С самого начала отношение Екатерины к революции было резко отрицательным, а когда были казнены Людовик XVI и Мария-Антуанетта, русская императрица прониклась к «жакобинам» нескрываемым отвращением и ненавистью, что, впрочем, нисколько не помутило ее политический разум. В отличие от других европейских монархов она воздержалась от участия в военной интервенции против революционной Франции, мудро уповая на то, что в Париже неизбежно явится новый Цезарь, который усмирит взбунтовавшихся галлов. В то же время важно отметить, что Екатерина после 1789 г. предоставила убежище тысячам беженцев из Франции, спасавшимся от революционного террора, многие из которых обрели в России вторую родину. Однако это не помешало формированию негативного имиджа России.
Очередной всплеск русофобских настроений пришелся на завершающий этап Наполеоновских войн. Именно тогда в душах французов поселился страх перед русскими – «новыми варварами», жаждавшими окончательно разорить Францию.
Антирусские настроения в Европе провоцировались и активной внешней политикой России. Наиболее яркие проявления – в ходе Восточного вопроса, обострявшегося в ХIХ столетии с завидной регулярностью. В 1833г. антирусскую волну спровоцировало подписание между Россией и Османской империей Ункяр-Искелессийского договора, значительно усиливавшего позиции России на Черном море и в зоне Проливов.
Анализируя факты русской истории (принятие христианства, отечественная войну с Наполеоном, отмена крепостного права), Н.Я. Данилевский делает вывод, что «вообще не интерес составляет главную пружину, главную двигательную силу русского народа, а внутреннее нравственное сознание» .
Отличает русский народ, в отличие от народов Европы, миролюбие и терпимость. Последняя проявляла себя в религиозной сфере и при освоении Сибири и Дальнего Востока, когда, несмотря на восстания, сохранились все народы. И жестокость российского народа не идет в сравнение с жестокостью европейцев – последние крайне жестоки. Причина миролюбивости – в православии.
Так, взаимодействие Европы и России рассматривается Н. Данилевским через принадлежность их к разным культурно-историческим типам. Это разные типы культур, которые не просто противопоставлены друг другу. Они не сопоставимы друг с другом. При этом Европа – это не географическое, а культурно-историческое понятие. Европа основывается на германо-романской цивилизации.
Чтобы определить принадлежность или непринадлежность России к Европе, Н. Данилевский проводит сравнительный анализ. Критерий различия – характер народов и, соответственно, культур. Последние являются объективацией национального характера. Германо-романский тип описывается им при помощи изучения специфики психики населения Европы, их нравственности, специфики истории. Свойства психики отражены во всей сфере исторической деятельности народов: языке, мифологии, вере, быте, преданиях, искусстве, науке и др. Психический склад народа формируется из общности чувств, идей, верований и интересов. Так создается прочность и сила самого народа. Если же эта сила исчезает, сам народ распадается. Значит, характер народа определяет его судьбу.
Тема психического строя народов рассматривается Н. Я. Данилевским в двух аспектах:
1) Аргументируя, что особенные характеристики характера славянских народов другие, в сравнении с характером народов Европы, Данилевский обосновывает возможность формирования самобытного русско-славянского типа культуры;
2) Данный анализ – аргумент тому, что начала культурно-исторического типа не передаются от одного народа к другому.
Приоритетная черта психического строя народов романо-германского типа - насильственность. Предполагается, что у народов Европы чрезмерно развито чувство личности, индивидуальности. Такой человек предполагает, что другой должен ему уступить. Априори, такой человек ставит других ниже себя. Несправедливым для такого человека не является навязывание своего образа жизни, мыслей другим. Для такого человека естественно подчинение низшего высшему. В политической культуре, социуме такая насильственность отражается в политической раздробленности, аристократизме, угнетении народов, нацеленности на обретение безграничной свободы. В религии насильственность народов Европы – это нетерпимость или отрицание других авторитетов. При этом, по уточнению самого Н. Данилевского, насильственность эта не ликвидируется: «Гони природу в дверь, она влетит в окно» . Тем не менее, есть и положительные моменты такого психического строя: настойчивость, защита своих прав. По мнению Н. Данилевского, индивидуальная свобода – это принцип цивилизации Европы. Европа не терпит внешних ограничений, она может ограничивать только саму себя. Европа достигла колоссальных успехов в политике, культуре, науке, промышленности, технической деятельности. Европа распространила свою власть на все части мира, установила правовые отношения.
Автор «России и Европы» однозначно ответил на вопрос о принадлежности России к Европе, понимаемой как поприще великой германо-романской цивилизации: «К сожалению или к удовольствию, к счастью или несчастью, – нет, не принадлежит» . Не принадлежит, так как исторический путь России был иным, и «она не причастна ни к европейскому добру, ни к европейскому злу».
Россия является колоссальным завоевательным государством, беспрестанно расширяющим свои пределы и, следовательно, угрожающим спокойствию и независимости Европы. Н.Я. Данилевский на большом конкретном материале показывает, что такие представления являются не более чем мифами, причем, занимаясь мифотворчеством по отношению к России, Европа применяет двойные стандарты к оценке действий России и своих собственных действий.
Здесь еще можно привести мнение П. Савицкого. По мнению П. Савицкого, наша страна – это особое образований цивилизации, которое можно описывать через качество «срединности». К примеру, «срединность» Германии ограничена контекстом Европы . Европа – это «западный мыс» Евразии. России же принадлежит центральное положение в самой Евразии. Россия – это не часть Европы, и не продолжение Азии. Россия представляет собой отдельный мир, автономный, со своими духовными и историческими, геополитическими особенностями. Евразия, по мнению П. Савицкого – это не материк или континент. Евразия – это идея, которая отражается в пространстве России, ее культуре, в парадигме истории, в специфичности цивилизации. Основа мира Евразии минимально благоприятна для того, чтобы на ней взращивались сепаратизмы – культурные, политические или экономические. Бесконечные евразийские равнины приводят к тому, что геополитические комбинации приобретают масштабность и широту. Особенность Евразии подчеркивает важность интеграции в политике, культуре и экономике. Поэтому в рамках степей и пустынь Евразии существовал «унифицированный» уклад – быт кочевников. Поэтому именно в Евразии создавались попытки интеграций: скифская, гуннская, монгольская.
Россия же – это не национальное государство. Россия – это уникальный тип цивилизации, которая сформировалась на основе арийско-славянской культуры, кочевничества тюрков и традиций православия. Она – синтез мировой истории.