Уголовное право. Исполнение приказа или распоряжения.

Тема данного исследования начинается с того, что исполнение приказов или распоряжений законодательно закреплено в статье 42 Уголовного кодекса Российской Федерации как самостоятельное обстоятельство, препятствующее криминализации деяния. Первые попытки внедрения данной системы в российское уголовное право в целом связаны с Военным уставом 1715 года, согласно которому подчиненным предписывалось под страхом наказания исполнять приказы или распоряжения начальства и не обсуждать их. Более совершенной в плане регламентации полномочий по исполнению приказов по сравнению с законами предшествующего периода была, несомненно, разработка проекта Российского императорского уголовного уложения 1813 года [1].
Так, среди структурно отличных условий, снижающих степень вины и наказания преступника, были предусмотрены деяния, к которым он был «принужден по приказу» (ст. 91, п. 4) [2, с. 38]. Кодекс также предусматривает, что начальник, принудивший или приказавший подчиненному совершить противозаконное деяние, отвечает за это деяние и все его последствия как подстрекатель, а подчиненный, совершивший его без протеста или доноса, наказывается в размере совершенного им преступления как пособник (статья 309) [3, с.99-100].
Важным достижением является систематизация внутреннего права: В 1830 году было опубликовано Полное собрание законов Российской империи, а в 1832 году - 15-томный Свод законов Российской империи. Сотый том Свода озаглавлен «Законы Российской империи». Статья 100 второго тома Свода гласит, что служащие обязаны не подчиняться незаконным распоряжениям начальника [4, с. 267]. Дальнейшее развитие вопроса об исполнении приказов можно найти в Уложении о наказаниях и исправлениях от 15 августа 1845 года. Так, Н.А. Некрюдов проанализировал содержание статей 438 и 448 Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года (с изменениями 1857 года) и, анализируя содержание пункта 6 статьи 146, пришел к следующему выводу.
Это происходит в том случае, если виновный не осознавал незаконности приказа и в то же время речь идет о действиях подчиненных при исполнении ими своих обязанностей, в рамках которых и было совершено преступление. При несоблюдении указанных условий, даже если виновный сознавал противозаконность деяния и выходил за пределы своих служебных обязанностей, распоряжение начальника, который обычно имеет определенные полномочия по закону или по природе, служит смягчающим обстоятельством [5, с. 417-418].
Статья 403 Уголовно-исполнительного кодекса. Статья 403 Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1885 года гласит, что начальник, приказавший подчиненному совершить «что-либо противозаконное в пределах его служебной деятельности», подлежит «самому строгому наказанию за противозаконное деяние». С другой стороны, подчиненный, выполняющий приказы или просьбы начальника, зная, что они незаконны, подлежит тому же наказанию, но меньшему [6, с.98].
В этой связи очевидно, что условия правомерности поведения лица при исполнении приказаний, предусмотренные Уголовным уложением 1903 года, были положительно восприняты в уголовном праве и остаются таковыми по сей день. Как известно, уголовное право XIX века требовало длительного внимания к теории безусловного повиновения приказам начальства. Эта теория основывалась на взглядах английского философа XVII века Т. Гоббса, который рассматривал подчиненных как орудия в руках начальства, неспособные действовать по собственной воле и «лишенные осознания моральных принципов, того, что запрещено и что разрешено» [10, с. 505].
Однако, по мнению Есипова, такая доктрина могла возникнуть только в прошлые века. Есипов утверждает, что такая доктрина могла возникнуть только в периоды рабства, в периоды абсолютной тирании разного рода, которая неизбежно должна была исчезнуть при первом же появлении гражданских свобод [11, с. 266-267], Н.Д. Сергеевский анализировал, что требование слепого, безусловного и безответственного повиновения начальству в европейской науке давно утратило свою убедительность в XIX веке и «никогда последовательно не применялось на практике» [13, с. 264], такая теория не могла совпадать с отечественной идеей гуманизации уголовной репрессии.
С.М. Бузинский справедливо отмечает, что подчиненные не обязаны совершать противоправные действия, поскольку не находятся в положении тех, кто совершает правонарушения путем угроз. «Их побуждает к повиновению так называемый metus reverentialis [из уважения], который может означать только ситуацию, снижающую чувство вины» [16, с. 130-131]. В рамках этой теории были разработаны определенные критерии (условия, признаки), которые обязывают подчиненных выполнять приказы начальства.