Правовое регулирование Технологии распределенного реестра (Блокчейн)

Представляется, что в настоящее время для определения порядка заключения смарт-контрактов, их правового регулирования и исполнения в нормах ГК РФ отсутствуют ответы на новые экономические условия. Поэтому так важно определить финансовые последствия при переводе контракта в цифровой код, а также способы и методы юридического обеспечения выполнения установленных автоматических условий и т.д.
В связи с этим возможно возникновение иных, дополнительных проблем с предоставлением участниками ВЭД договоров и других документов в государственные и прочие органы России .
Рассуждения исследователей о том, является ли трансакция в информационной системе сделкой, а смарт-контракт - договором, исполнением обязательства или способом обеспечения обязательства, не имеют правового значения до момента юридического оформления фактических отношений в информационной системе на основании норм права. Сложно согласиться с возможностью применения понятийного инструментария гражданского права, прежде всего договорного, к информационной системе. Представляется, что применение классических институтов и субинститутов гражданского права, разработанных законодателем для регулирования отношений в объективной, физической реальности, к электронному взаимодействию субъектов информационной системы ошибочно. Понятийный аппарат гражданского права, оформляющий имущественный оборот, разрабатывался прежде всего для вещей - имеющих товарную форму предметов материального мира (объекты вещных прав) и иных материальных благ. Если, к примеру, возникает вопрос о возможности (в рамках электронного взаимодействия пользователей информационной системы, функционирующей на блокчейн-платформе и изменяющей базу данных определенного пользователя системы) трактовки трансакции как юридического действия - сделки, а взаимодействия двух анонимных пользователей - как юридического отношения, т.е. правоотношения, относительного по своей сути, то на него однозначно следует дать отрицательный ответ.
С трактовкой смарт-контракта как своеобразной "кальки" любого гражданско-правового договора также сложно согласиться . Смарт-контракт как компьютерный код составлен на языке программирования, прочитать который ни юристу, ни сторонам договора не представляется возможным. Вместе с тем условия договора должны быть понятны его сторонам, иначе сделка может быть признана недействительной, если она совершена, например, под влиянием существенного заблуждения (ст. 178 ГК РФ). Кроме того, не все условия договора можно надлежащим образом перевести в программный код. Например, по договору хранения поклажедатель обязан возместить хранителю убытки, причиненные свойствами сданной на хранение вещи, если хранитель, принимая вещь на хранение, не знал и не должен был знать об этих свойствах (ст. 903 ГК РФ); арендодатель обязан предоставить имущество в состоянии, соответствующем условиям договора аренды и назначению имущества (п. 1 ст. 611 ГК РФ); продавец обязан передать покупателю товар, качество которого соответствует договору купли-продажи (п. 1 ст. 469 ГК РФ); подрядчик может принять на себя по договору подряда обязанность выполнить работу, отвечающую требованиям к качеству, более высоким по сравнению с установленными обязательными для сторон требованиями (абз. 2 п. 2 ст. 721 ГК РФ) . Очевидно, что ни программист, ни составленная им компьютерная программа не могут оценить и представить в виде кода ни состояние передаваемого в аренду имущества, ни свойства сданной на хранение вещи, ни качество товара по договору купли-продажи, ни качество работы по сравнению с установленными требованиями по договору подряда и т.п. А это значит, что контрагенты по договору, согласившиеся на упрощенный вариант заключения гражданско-правового договора, в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства могут столкнуться с проблемами, связанными с толкованием договора и его условий.
Кроме того, в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения договорного обязательства могут возникнуть сложности с расторжением договора. Предположим, в смарт-контракте предусмотрен алгоритм автоматизированного расторжения договора. Согласно п. 1 ст. 450 ГК РФ изменение и расторжение договора возможны по соглашению сторон, если иное не предусмотрено Гражданским кодексом, другими законами или договором. Соглашение об изменении и расторжении договора совершается, согласно п. 1 ст. 452 ГК РФ, в той же форме, что и договор, если из закона, иных правовых актов, договора или обычаев не вытекает иное. Следовательно, не только смарт-контракт (рассматриваемый отдельными авторами, в частности Л.Г. Ефимовой и О.Б. Сиземовой, как договор) должен предусматривать условие об автоматизированном расторжении, но и стороны договора должны быть готовы к составлению соглашения о расторжении договора в виде программного кода в случае предусмотренных смарт-контрактом нарушений его условий. Возникает вопрос: а сможет ли состояться автоматизированное расторжение смарт-контракта, если программа не в состоянии адекватно отразить в виде кода нарушение условий договора, поскольку, как было отмечено, не все условия договора можно надлежащим образом перевести в программный код. Представляется, что аналогичная проблема может возникнуть и при трактовке смарт-контракта в качестве исполнения договора.
По тем же основаниям нельзя согласиться с позицией Л.А. Новоселовой о том, что биткоин - это особый вид обязательственного права, в котором с правом каждого владельца биткоина корреспондируют обязанности всех остальных участников соответствующей расчетной системы, закрепленные правилами ее функционирования . Напомним, что биткоин - это пиринговая платежная система, использующая одноименную единицу для учета операций. В данном случае речь идет об особых алгоритмах - алгоритмах биткоина. Обработка любой информации базируется на алгоритмах, предназначенных для ее (информации) формирования, хранения, поиска, представления и контроля. Разработанные IT-специалистом алгоритмы дают возможность сформировать цифровую среду в виде исполняемого кода и данных. Так создаются идеальные объекты, выражаемые в материальной форме посредством знаков, цифр, программного кода и существующие на особых материальных носителях - современных способах и средствах хранения информации. (Отсюда ошибочными представляются суждения авторов о воспринимаемой с помощью материальных носителей цифровой среде как среде идеальной).
Алгоритмы, предназначенные для решения конкретной задачи, обозначаются их создателями по-разному. Так, непрерывная последовательная цепочка блоков какой-либо информации, организованная по определенным правилам (алгоритмам), называется блокчейн. Алгоритм же для обработки информации о владении чем-либо именуют смарт-контрактом (чаще всего он использует технологии блокчейн). Алгоритм для учета операций и совершения трансакций - электронных платежей - называют биткоином (биткоин-система).
Попутно заметим, что блокчейн, как и любая пиринговая система, имеет определенные недостатки. Как отмечают IT-специалисты, одноранговые децентрализованные сети по своей природе небезопасны, поскольку: программное обеспечение выполняет двойственную функцию, выступая и как клиент, и как сервер, что делает пиринговые сети уязвимыми для удаленных хакерских атак; возможна передача поврежденных данных путем изменения уже существующих в сети файлов для транспортировки вредоносного кода в систему. Тем самым рассуждения о безопасности блокчейн-технологий явно преувеличены .
Возможность удаления или корректировки цифровых кодов, быстрого уничтожения цифровых "следов" правонарушения хакерами, безусловно, порождает сложности в установлении состава гражданского правонарушения. Тем не менее хакерское вмешательство в цифровой смарт-контракт, на наш взгляд, следует квалифицировать как деяние, противоправное по своей сути, а не как вариацию цифрового соучастия причинения вреда кредитору должником, являющимся пользователем компьютерной программы. Очевидно, что цифровизация гражданского оборота ставит перед законодателем еще одну задачу - по разработке норм о специальном деликте хакера, закреплению оснований и условий деликтной ответственности причинителя вреда в цифровой среде.