Медицинские организации как субъекты обязательства по возмещению вреда

Обязательства из причинения вреда служат средством для решения важнейших задач. С одной стороны, они являются основанием для восстановления материальных благ, которые были утрачены противоправным поведением, а также способствуют возмещению и компенсации вреда, который явился следствием нарушения нематериальных благ.
Согласно Гражданскому кодексу Российской Федерации (далее – ГК РФ), обязательство - это правоотношение, в котором одна сторона обязана совершить определенные действия в пользу другой стороны. Это может включать как положительные действия (например, выполнение работ или оказание услуг), так и воздержание от определенных действий. Обязательства могут быть как денежными, так и неденежными, и их исполнение может быть обеспечено различными способами, включая залог, поручительство и другие меры[ Гражданский кодекс Российской Федерации (часть четвертая) от 18.12.2006 № 230-ФЗ (ред. от 30.01.2024) // "Собрание законодательства РФ", 25.12.2006, № 52 (1 ч.), ст. 5496.].
Обязательства можно классифицировать по различным критериям. Наиболее распространенной является классификация по основанию возникновения, которая делит обязательства на договорные и деликтные[ Абросимова, А. С. Проблемные аспекты договора медицинского страхования / А. С. Абросимова, Е. В. Надина // Достижения науки и образования. – 2022. – № 3(83). – С. 54.].
Договорные обязательства возникают из соглашений сторон, в то время как деликтные обязательства возникают в результате причинения вреда, не связанного с договорными отношениями. Также обязательства могут быть классифицированы по характеру исполнения (например, обязательства по передаче имущества, обязательства по выполнению работ и т.д.) и по срокам исполнения (срочные и бессрочные).
Обязательства по возмещению вреда могут возникать из различных оснований, однако основными из них являются деликтные и договорные обязательства. Каждое из этих оснований имеет свои особенности и правовые последствия[ Кириллова Е.А. Обязательства из причинения вреда жизни и здоровью пациента биомедицинскими технологиями // Юрист. 2021. № 4. С. 71.].
Деликтные обязательства возникают в результате причинения вреда одной стороной другой стороне вне рамок договорных отношений. Основным источником таких обязательств является ст.1064 ГК РФ, которая устанавливает, что лицо, причинившее вред, обязано его возместить. Деликтные обязательства могут возникать как в результате умышленных действий, так и по неосторожности[ Авакян, А. М. Договор добровольного медицинского страхования: проблемы гражданско-правового регулирования и пути их решения / А. М. Авакян, Е. С. Прилепская // Гуманитарные, социально-экономические и общественные науки. – 2019. – № 11. – С. 135.]. Для возникновения деликтного обязательства необходимо наличие трех условий:
1.факт причинения вреда;
2.противоправное поведение причинителя вреда;
3.причинная связь между действиями причинителя и наступившими последствиями.
Договорные обязательства по возмещению вреда возникают в рамках договорных отношений, когда одна сторона обязуется возместить вред, причиненный другой стороне в результате ненадлежащего исполнения обязательств по договору. Например, в медицинской практике это может проявляться в виде обязательств медицинских организаций по возмещению вреда, причиненного пациентам в результате некачественного оказания медицинских услуг. В данном случае для возникновения обязательства необходимо наличие договора, в котором четко прописаны права и обязанности сторон, а также условия, при которых может возникнуть ответственность за причинение вреда.
Согласно ст. 1064 ГК РФ вред, причиненный в результате противоправного поведения, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Однако, несмотря на то, что вред - центральная категория деликтных обязательств, определение вреда в российском законодательстве отсутствует. Не раскрывается законодателем содержание таких разновидностей вреда, как "вред личности" и "вред имуществу". Также отсутствует и законодательное разделение понятий "ущерб", "вред", "убытки", что приводит к периодическим дискуссиям в науке гражданского права об их содержании. В большей или меньшей степени разработано понятие "моральный вред", но при этом накопился целый ряд проблем, связанных с практическими аспектами компенсации морального вреда в гражданском процессе, которая реализуется в гражданском судопроизводстве в исковой форме[ Акопов, В. И. Медицинское право : учебник и практикум для вузов / В. И. Акопов. - Москва : Издательство Юрайт, 2020. – С.102.].
Сложившаяся неопределенность в понимании содержания категории "вред" и смежных категорий не только осложняет развитие гражданского и гражданско-процессуального законодательства, но и препятствует эффективному правоприменению. Можно согласиться с мнением о том, что определения вреда, которые предлагаются в публикациях научно-теоретического, научно-практического и учебного характера, а также в разъяснениях высших судебных инстанций, оказываются оторванными от законодательства и практики его применения[ Радайде Д.С. Родовое понятие вреда, видовое по отношению к нему понятие института обязательств вследствие причинения вреда и смежные понятия гражданского права // Ученые записки КФУ им. В.И. Вернадского. Юридические науки. 2020. Т. 6. № 2. С. 148.].
Поскольку общее правило о компенсации вреда во всех случаях его причинения нашло свое отражение в Своде гражданских законов Российской империи, понятие вреда стало предметом внимания еще дореволюционных ученых. Активизация внимания к деликтным обязательствам произошла в связи с подготовкой проекта Гражданского уложения.
Так, в докладе на собрании Киевского юридического общества в 1899 г. И.А. Покровский дал развернутый анализ обязательств из деликтов в проекте Гражданского уложения. В этом докладе ученый указывал на недопустимые ограничения в понимании Проектом содержания понятия вреда, например, в части признания нравственного вреда, неопределенность в разъяснении такого условия, как причинная связь, противоречивость в объяснении соразмерности вознаграждения со степенями вины.
Однако основная причина неудовлетворенности разработчиков проекта и их критиков состояла в отсутствии ориентиров для суда при решении вопроса о компенсации вреда и его объеме[ Анпилогова, Т. А. Договор добровольного медицинского страхования: понятие и юридические характеристики / Т. А. Анпилогова // Студенческий вестник. – 2020. – № 22-2(120). – С. 14.].
Проект Гражданского уложения так и остался проектом, и дальнейшие попытки сформулировать понятие вреда и его разновидностей предпринимали уже советские ученые[ Шевчук, Е. П. К вопросу о распределении презумпций в обязательствах по возмещению вреда здоровью пациента в Российской Федерации / Е. П. Шевчук // Закон и право. – 2023. – № 12. – С. 154.].
В рамках первой волны успешной кодификации в ГК РСФСР 1922 г. было закреплено правило, в соответствии с которым причинивший вред личности или имуществу другого обязан возместить причиненный вред (ст. 403).
В следующем ГК РСФСР, 1964 г., законодательное положение внешне не изменилось: "Вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный организации, подлежит возмещению лицом, причинившим вред, в полном объеме, за исключением случаев, предусмотренных законодательством Союза ССР" (абз. 1 ст. 444).
Но в ГК РСФСР 1964 г. расширилось регулирование в области обязательств из причинения вреда и в количественном плане, и в качественном. То есть и увеличилось количество статей, и увеличилось количество видов деликтных обязательств, что, разумеется, не замедлило положительно сказаться на правоприменении. Наиболее удачным традиционно считается определение вреда, данное М.М. Агарковым. По его мнению, вредом можно назвать "всякое умаление того или иного личного или имущественного блага". Также он отмечал, что убытки в цивилистической теории большинством авторов понимаются как "всякий имущественный вред в его денежном выражении".
Примерно ту же позицию занимает Е.А. Флейшиц, понимая под вредом "уничтожение или умаление охраняемого советским правом блага". Она также уточняет, что такими благами являются "разнообразнейшие материальные вещи, а также нематериальные блага". Также Е.А. Флейшиц полагает, что вред, который может быть выражен и возмещен в деньгах, называют имущественным вредом; вред, который не может быть возмещен в деньгах, называют неимущественным вредом. А денежное выражение имущественного вреда она называет убытком.
Но, несмотря на развитие доктрины обязательств из причинения вреда, определенная оторванность доктринальных дефиниций понятия "вред" от практики по-прежнему прослеживалась.
 Понятие вреда, которое было дано Н.С. Малеиным, не раз критиковалось именно за отсутствие практического значения. Слишком широкое и абстрактное понятие неприменимо и остается, таким образом, невостребованным[ Сурков, А. Н. Ответственность медицинских организаций за причинение вреда здоровью (на основе судебной практики) / А. Н. Сурков, Б. В. Агарков // Вестник Саратовской государственной юридической академии. – 2023. – № 5(154). – С. 195.].
В отношении убытков Н.С. Малеин был более конкретен. В частности, он разделял взгляды О.С. Иоффе относительно того, что понятие убытков должно охватывать все виды убытков. Также оба правоведа сходятся во мнении о том, что убытки нельзя рассматривать только как денежную оценку ущерба. Таким образом, он приходит к выводу о том, что "убытки - самостоятельное понятие по отношению к понятию вреда, применяется ли последнее в вещественном или социальном смысле. Их и нужно поэтому определять не при помощи категории вреда, а столь же самостоятельно, как любые вообще наступившие в имущественной сфере отрицательные последствия[ Анисимов, А.П. Гражданское право. Общая часть : учебник для среднего профессионального образования / А.П. Анисимов, М.Ю. Козлова, А.Я. Рыженков ; под общей редакцией А. Я. Рыженкова. - 5-е изд., перераб. и доп. - Москва : Издательство Юрайт. - 2022. – С.104.]".
 В целом можно отметить, что в советской юридической науке предпринимались попытки не только раскрыть содержание понятий "вред", "ущерб" и "убытки", но и провести разграничение этих понятий, пусть в большей мере это были попытки выявить терминологические различия. В современной доктрине сформировалось два основных подхода к определению вреда: либо вред понимается как последствие нарушения субъективных прав, либо все же вред связывается с последствиями нарушения и прав, и благ.
В.В. Витрянский высказал мнение о том, что под вредом нужно понимать негативные последствия в имущественной сфере лица, чьи права нарушены, и это мнение было поддержано учеными[ Аракелян, Н. Л. Адаптация молодых врачей к профессиональной деятельности в амбулаторно-поликлинических медицинских организациях / Н. Л. Аракелян, Е. С. Воробцова // Здоровье мегаполиса. – 2024. – Т. 5, № 1. – С. 29.].
Судебная коллегия по гражданским делам ВС РФ имеет следующую позицию: "По смыслу ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред рассматривается как всякое умаление охраняемого законом материального или нематериального блага, любые неблагоприятные изменения в охраняемом законом благе, которое может быть как имущественным, так и неимущественным (нематериальным)" (Определение ВС РФ от 27 января 2015 г. № 81-КГ14-19[ Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 27.01.2015 № 81-КГ14-19 // https://base.garant.ru/70883746]).
В основном авторы правильно приходят к выводу о том, что вред может быть связан с умалением и материального, и нематериального блага. Этот подход представляется и более соответствующим реальности, и более приближенным к положениям действующего ГК РФ.
Хотя в названии гл. 59 ГК РФ говорится только об обязательствах из причинения вреда, содержание главы свидетельствует о том, что под вредом должен пониматься и вред имуществу, и вред личности. Например, в п. 1 ст. 1064 ГК РФ отдельно выделяется вред, причиненный личности, имуществу гражданина и имуществу юридического лица.
При этом использование термина "личность" в данном законодательном положении вполне способно поставить в тупик.
Если попробовать понять, что представляет из себя вред, причиненный личности, опираясь на законодательные положения ГК РФ, можно согласиться с теми учеными, у которых данные попытки оставляют ощущение недоумения. А понимание данной категории вреда необходимо, потому что понятие "вред личности" используется не только в ГК РФ, но и в других законодательных актах, в частности в ст. 60 Градостроительного кодекса РФ.
В законе, кроме всего прочего, еще и не уточнены характер и виды вреда, который может быть причинен личности. Это приводит к правоприменительным проблемам, возникающим, когда суд толкует понятие "вред, причиненный личности". Можно долго рассуждать о вопросах судейского усмотрения и его пределах, однако нельзя не согласиться с тем, что предпосылки для этого создаются в том числе и недостаточной конкретизацией законодательных положений[ Баринов, Е. X. Юридическая ответственность медицинских работников и организаций. Правовые основы : учебное пособие / Баринов Е. X. , Добровольская Н. Е. , Скребнева Н. А. и др. - Москва : ГЭОТАР-Медиа, 2021. – С.154.].
Памятуя о первом правиле толкования А.Ф. Черданцева, который полагал, что словам и выражениям следует придавать то значение, которое они имеют в соответствующем литературном языке, можно попробовать понять термин "личность" с помощью словарей.
Данные определения дают основания для промежуточного вывода о том, что вред личности можно толковать максимально широко. В некоторых сферах пошли по сходному пути. Например, в области страхования ответственности вредом, причиненным личности, считается и материальный, и моральный вред, а также нарушение прав личности[ Васильев С.А., Зенин С.С., Бабкин Б.В. Правовые механизмы защиты прав и свобод человека и гражданина при проведении диагностики и редактирования генома // Проблемы права. 2022. № 1 (84). С. 49 - 56.]. То есть страховое право трактует "вред личности" максимально широко, что, однако, неприменимо для толкования понятия "вред личности", которое использовано в ст. 1064 ГК РФ, поскольку такое понимание "вреда личности" создает непреодолимые препятствия для корректной интерпретации этих законодательных положений.
Можно обратиться к доктрине, где говорилось, в частности, что "вред, причиненный личности потерпевшего, является по общему правилу посягательством на его личные права (право на честь, на телесную неприкосновенность, право на имя и др.)".
Более корректной представляется точка зрения о том, что употребляемым в актах законодательства словам и терминам в первую очередь следует придавать то значение, которое вытекает из законодательства.[ Баринова, И. В. Проблемы рассмотрения гражданских дел о причинение вреда здоровью и жизни граждан вследствие применения лекарственных средств / И. В. Баринова // Юридическая наука. – 2024. – № 8. – С. 374.]
Рассмотрим условия возникновения обязательств по возмещению вреда.
Традиционно в гражданском праве противоправность называют одним из условий наступления гражданско-правовой ответственности. Аналогичный подход отражен и в судебной практике[ Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 9 марта 2021 г. № 4-КГ20-72-К1 // https://base.garant.ru/409474743], в частности, Конституционный Суд РФ неоднократно указывал, что возмещение вреда предполагает противоправность действий его причинителя[ Определение Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 16 сентября 2021 г. № 88-14578/2021 по делу № 2-2731/2020 К1 // https://base.garant.ru/323280218].
Начиная исследовать обозначенную проблему, следует оговориться, что ее решение напрямую зависит от того, что мы понимаем под категорией противоправности: идет ли речь сугубо о нарушении нормы объективного права, или это нарушение субъективного гражданского права либо того и другого одновременно.
 Называя поведение субъекта в качестве одного из условий возмещения вреда, закон никак не характеризует его с точки зрения противоправности или правомерности, должно оно нарушать нормы права или нет (ст.1064 ГК РФ). Более того, п.3 ст.1064 ГК РФ указывает на возможность возмещения вреда, причиненного правомерными действиями, что позволяет предположить безразличность законодателя к характеру поведения причинителя вреда.
Проблема возникновения субъективного права на защиту, деликтного обязательства и наступления гражданско-правовой ответственности существует длительное время и связана, на наш взгляд, с ассимиляцией деликтного обязательства с гражданско-правовой ответственностью. Следствием такого подхода является растворение одной категории в другой, что неверно. Обязательство может возникнуть из любых действий (противоправных или правомерных). В случае, если оно возникает в результате противоправного поведения, наступает гражданско-правовая ответственность, а если из правомерного - ответственность не наступает, но возникает компенсаторное обязательство, позволяющее восстановить субъективные права потерпевшего за счет лица, указанного в законе[ Басова, А. В. Медицинское право : учебник для вузов / А. В. Басова ; под редакцией Г. Н. Комковой. - Москва : Издательство Юрайт, 2023. – С.147.].
Следует согласиться с мнением Л.А. Чеговадзе о том, что решать проблемы перечня условий привлечения к гражданского правовой ответственности, основания возникновения деликтного обязательства необходимо применительно к каждой из стадий развития правоотношения из причинения вреда.
Так, причинение вреда порождает субъективное право на защиту. Это первая стадия, запускающая развитие правоотношения. На этой стадии абсолютно индифферентно, какими действиями причинен вред - правомерными или противоправными.
Волеизъявление потерпевшего (выраженная воля на восстановление нарушенного права, которой, кстати, может и не быть, и тогда переход к следующей стадии не состоится) порождает вторую стадию - возникновение обязательства, где, как и на первой стадии, противоправность или правомерность поведения причинителя вреда не играет сколько-нибудь определенной роли, важно, причинен вред или нет[ Садовский, В. В. Прогнозирование действий потребителя при ненадлежащем оказании стоматологической услуги / В. В. Садовский, В. А. Купряхин, В. В. Сергеев // Проблемы стоматологии. – 2022. – Т. 18, № 2. – С. 188.].
А вот при дальнейшем развитии правоотношения, в частности, на стадии исполнения обязательства существует прямая зависимость между противоправным поведением и наступлением гражданско-правовой ответственности, помимо этого противоправность/правомерность поведения влияет и на размер возмещения вреда. Безусловно, данные выводы правомерны лишь в рамках предмета нашего исследования, посвященного сугубо деликтным обязательствам[ Васильев С.А., Зенин С.С., Бабкин Б.В. Правовые механизмы защиты прав и свобод человека и гражданина при проведении диагностики и редактирования генома // Проблемы права. 2022. № 1 (84). С. 49.].
В гражданском праве нарушение нормы объективного права само по себе не играет столь значимой роли, как в публичных отраслях права. Как верно отмечал В.Ф. Яковлев, "в гражданско-правовом порядке нельзя применять санкции против любого противоправного поведения или против любого правонарушения. Их можно применять лишь против лица, которое своим действием или бездействием нарушает субъективное право". В свою очередь, В.В. Витрянский считает нарушение субъективного гражданского права единственным и общим основанием гражданско-правовой ответственности.
 Действительно, только факт нарушения нормы права не влечет неблагоприятных последствий для нарушителя (но, как мы покажем далее, влияет на выбор средства восстановления нарушенного права). Последствия наступят лишь тогда, когда нарушены субъективное гражданское право или охраняемый законом интерес. Подтверждение данному выводу мы находим в нормах гражданского права. Например, из содержания абз.1 ст.13 ГК РФ прямо вытекает, что не соответствующий закону ненормативный акт государственного органа может быть признан недействительным только при условии нарушения им гражданских прав и интересов гражданина или юридического лица. То есть само по себе несоответствие закону не является тем юридическим фактом, который позволит признать ненормативный акт недействительным.