Харктеристика русских переселенцев по материалам периодической печати Российской империи

1900-х гг. весь урожай хлопка после очистки на заводах шел в Россию. С 1865 по 1907 гг. потребление Россией хлопка увеличилось в 10 раз. Отдельные районы русского Туркестана начали специализироваться на производстве хлопка: в 6 уездах края под хлопчатник отводилось до 100% посевных площадей, в 13 уездах - от 90 до 80%, в 16 - от 75 до 60% [9; 10].
Осенью 1900 г. под руководством А. И. Урсати началось строительство железной дороги от Оренбурга до Ташкента, причем одновременно с двух сторон. ОТЖД начала работу в январе 1906 г., открыв прямой выход в Центральную Россию. Следствием стал резкий взлет хлопководства. С 1906 по 1916 г., площади хлопководства выросли так же, как за предшествующие четверть века. Параллельно в промышленности развивается предприятия по первичной обработке хлопка и получению хлопкового масла (в 1914 г. из края было вывезено 2,5 млн. пудов хлопкового масла). Обе отрасли - и сельскохозяйственная, и промышленная, - были необходимы для русской текстильной промышленности, и правительство содействовало этому. Так, местные сорта хлопка с короткими волокнами были замещены американскими длинноволокнистыми, которые уже могли конкурировать с индийским и афганским хлопком на мировом рынке.
Железные дороги подтолкнули и добычу угля и нефти (с конца 1870-х гг. до 1911 г. общая добыча угля в крае возросла с 0,4 до 3,5 млн. пуд.). Крупнейший нефтепромысел Туркестана «Чимион» в начале XX в. обслуживал нужды железных дорог, давая ежегодно примерно 3 млн. пуд. нефти в год. Царское правительство, потратив более 400 млн. руб. на строительство САЖД и ОТЖД, предполагало военное использование этих трасс, однако в итоге они способствовали экономическому подъему.
С начала освоения Туркестана у русских пересе¬ленцев было особое положение в регионе, что повлия¬ло на формирование их социокультурных особенно¬стей. Анализируя различные документальные источни¬ки о русском освоении Туркестана в конце XIX - нача¬ле XX в., можно выделить следующие социокультур¬ные характеристики русского сообщества: 1) правосла¬вие; 2) проживание отдельными анклавами во вновь создаваемых переселенческих поселках или «русской части» городов Туркестана; 3) отчужденность и неконсолидированность переселенцев.
Русская администрация Туркестана придавала важное значение религии водворяемых переселен¬цев - православию, что было закреплено в Туркестан¬ском положении 1886 г., согласно которому утвер¬ждались правила переселения в край. В Туркестан¬ском положении 1886 г. было прописано требование приоритетного переселения православных во вновь присоединенную окраину. К водворению в Туркестан допускались преимущественно русские православного вероисповедания, принадлежавшие к сословию сель¬ских обывателей. Переселенцам отводились участки из свободных государственных земель, выделяемые, исходя из возможностей данной местности, но не бо¬лее 10 десятин на каждого работника. Русские переселенцы из различных регионов Рос¬сийской империи в Туркестане, различающиеся по диалектам и говору, особенностям ведения хозяйства и быта, традициям и менталитету, успешнее всего могли сплотиться по принципу принадлежности к православной общине. Православие как государ¬ственная религия в Российской империи обеспечивала связь переселенцев с государством в Туркестане, ко¬торый в большинстве был заселен мусульманским коренным населением
На рубеже XIX-XX вв. вследствие столыпинских реформ численность русского населения возросла; началось экономическое преобразование региона. Это вызвало недовольство коренного населения края - его земли сокращались за счет передачи переселенцам. Сенатская ревизия в Туркестане, проведенная в 1908 г. графом К. К. Паленом, привела к предложениям снизить темпы русской колонизации и обеспечить приток «сильных представителей русской народности», а не «отбросов сибирского переселения...». Также Пален предложил усилить русскую администрацию края, реформировать систему управления, расширить права генерал-губернаторов. Предполагалось также объединить национальную и общеимперскую судебные системы, не затрагивая по возможности культуру и религиозную жизнь мусульманского населения. Но новое Положение не было документально окончательно оформлено, и не поступило на рассмотрение Государственного Совета и Государственной Думы.
Основой государственной политики по освоению присоединённого Туркестана стала колонизация сель¬ского населения с целью формирования крепких кре¬стьянских хозяйств, в том числе основанных на вы¬ращивании хлопка. В Туркестане, где проживало как оседло-земледельческое, так и кочевое население, рус¬ская администрация воздерживалась от захвата у ко¬ренного населения орошаемых земель под переселен¬ческие поселки, опасаясь возможного восстания и сокращения хлопковых посевов. Для сель¬ских обывателей из европейских регионов России создавались новые переселенческие поселки, в кото¬рых селились крестьяне, зачастую по соседству с ав¬тохтонным населением региона. В городах прибыв¬шие в край туркестанские управленцы, интеллиген¬ция, врачи, отставные военные и их семьи, ремеслен¬ники и другие проживали в отдельных районах - «русской части».
Во время ревизии в 1910 г. чиновника особых по¬ручений при Переселенческом управлении Н.А. Гав¬рилова в Сырдарьинской, Самаркандской и Ферган¬ской областях были выявлены случаи мошенничества и обмана самовольных переселенцев, покупающих части земельных наделов у старожилов. Не все пере¬селенцы, покупая землю у старожилов, оформляли земельную сделку на уровне Уездного Начальника, у которого земельный надел официально по-прежнему был закреплен за прежним хозяином. «Проходят мно¬гие года бесспорного владения и вдруг находится или наследник, или даже сам продавший раньше дом, за¬являет свои права на землю и требует выдворения новосела. Последний, как не водворенный подлежа¬щею властью и не приписанный, признается не име¬ющим прав и таким образом терпит убытки, сопря¬женные с выдворением».
А.А. Кауфман показал случаи, когда между кре¬стьянами и казахами в Сырдарьинской области завя¬зывались добрососедские деловые отношения, свя¬занные с арендой земли, поливом и т. д. «. особенно при киргизских (казахских.) нравах, нераз-рывно связанных с возникновением «тамырства» (дружбы-побратимства.) и вообще взаимного гостеприимства». Некоторые черты хозяй¬ственной жизни русских успешно были заимствованы в хозяйстве коренного населения Сырдарьинской об¬ласти. В частности, коса-литовка быстро перешла в хозяйство казахов и значительно облегчила заготовку кормовых средств для зимнего содержания скота.
В одной из поездок по русским селениям Сырдарьинской области этнограф И.И. Гейер отмечает тот факт, что в обыденной жизни в присоединенном Тур¬кестане заметно больше проявляется сам факт русско¬го «присутствия».
Исследование Н.В. Перединой «Материалы сенаторской ревизии Туркестанского края 1908-1910 гг.» (источниковед. исследование). Автореф.канд.дисс. М., 1978. Представляет интерес такого источника, как материалы Первой всеобщей переписи населения 1897 г. В исследовании привлечены, также, опубликованные в советское время сборники материалов и документов, статистические сборники, материалы периодической печати досоветского периода (журналы «Вопросы колонизации», «Туркестанские ведомости», «Окраины России». Семиреченские областные ведомости») и др., в которых публиковались статьи, заметки, реплики, очерки, содержащие немало ценных сведений, а также материалы по обследованию местного и русского старожильческого хозяйства и землепользования в Семиреченской области разработанные под руководством П.П. Румянцева. Т. VI. Таблицы. Русские старожильческие селения Лепсинского, Копальского, Верненского, Пишпекского и Пржевальского уездов. Пг„ 1915; т. VII. Пишпекский уезд. Кыргызское хозяйство. Вып. I. Таблицы и др.
В публикации АВ.П. Шмачкова «Крестьянское переселение в Туркестан»(I867-I9I7 гг.). анализируются материалы, освещается положение крестьян-переселенцев на новых местах, рассматриваются вопросы регулирования земельных отношений, отмечается значение переселенческого движения. Справедливо отмечается, что в процессе совместного созидательного труда происходило становление и развитие различных хозяйственных взаимосвязей с местным населением, наряду с этим, уделено внимание изучению форм собственности на землю, землеустройству и землепользованию дехкан и крестьян. Освещается и вопрос о земельных изъятиях у местного населения, освещается религиозный аспект, говорится и о факте многоукладности переселенческой деревни (о сущности и особенностях процесса расслоения крестьян - переселенцев, характере развития, его направленности и специфике и др.)
Названные авторы также отмечают значение орошения голодной степи для развития колонизационного процесса. Неоценимую услугу в решении этих вопросов оказал Главноуправляющий землеустройством и земледелием А.В. Кривошеин, который посетил Туркестанский край в 1912 г. Цель его поездки заключалась в сборе материала о возможности превращения Туркестана в основную хлопковую базу Российской империи. Главноуправляющий землеустройством и земледелием считал, что развитие хлопководства в Туркестане возможно только на базе значительного расширения орошаемых площадей и подъемом его на новый, более высокий уровень хозяйствования, что приведет в дальнейшем к освобождению от чужестранного хлопкового ига. Это подтверждалось данными, полученными специальными экспедициями, изучавшими площади земель Туркестанского края, пригодных для орошения и хлопководства. Из них следовало, что «имеющейся в запасе» водой можно оросить в одних только хлопковых районах ещё не менее 3 миллионов десятин земли, то есть площадь, равную существующему орошенному Туркестану, как бы создать второй Туркестан. Этот новый Туркестан, не уступающий в обширности старому, туземному, может превзойти его богатством и культурностью, и новое население его будет русским. Предполагая, что под хлопчатник занята треть поливной площади, он рассчитывал на получение путем нового орошения около 1 млн. дес. хлопковых посевов примерно 18-20 млн. добавочных пудов волокна, что вполне удовлетворило бы потребности страны в хлопке и обеспечило бы окончательное вытеснение американского хлопка. Тогда в центре Туркестана в бесплодной степи, возникнет новый оазис: целый русский уезд с десятками тысяч жителей и с производством хлопка в сотнях тысяч пудов. В связи с этим особое внимание было обращено в первую очередь на орошение Голодной степи. Предполагалось, что на базе новых ирригационных сооружений можно широко развивать земледелие в этом крае.
С самого начала строительства канала обнаружилось, что для надлежащего осуществления проекта и плана строительства силы строительного штата были совершенно недостаточны. На строительстве канала Николая I в Голодной степи, как и Бухар-арыка, главную рабочую силу составляли русские переселенцы и местные дехкане. Будучи начальником оросительной сети, великий князь Николай Константинович старался привлечь сюда как можно больше переселенцев. Он разослал по губерниям пригласительные телеграммы, обещая обеспечить прибывших переселенцев работой и землей в Голодной степи.
Несмотря на недостатки и замедленные темпы работ, поставленная задача была успешно выполнена. 5 октября 1913 г. в Голодной степи состоялось торжественное открытие большого оросительного канала, который получил название «Романовский», в его систему вошел канал им. Николая I, построенный на средства Великого князя Николая Константиновича. В связи с этим на шлюзе большого оросительного канала была установлена памятная стела со следующей мемориальной надписью: «Сей Романовский канал предназначен для орошения северной части Голодной Степи, начало оживления коей положено Его императорским Высочеством Великим Князем Николаем Константиновичем сооружением канала императора Николая I в 1897 г.».
Пуск воды Романовского канала в Голодной степи явился действительно большой победой в службе ирригации. По своим масштабам это был не только один из крупнейших каналов в Азии, но и в России. Кроме того, ирригационная система Голодной степи стала первой инженерной системой в России. Ввод в эксплуатацию в Голодной степи Романовского канала, способного оросить 45 тыс. десятин земли, явился фактом огромного значения. В результате сооружения этой оросительной системы, расширялись посевные площади, главным образом, за счет пустующих целинных земель.
Значительный интерес представляют такие публикации последних лет, как:
• Брежнева С.Н. Русские переселенцы в Туркестане: проблемы взаимоотношения с местным населением // Научные ведомости Белгородского государственного университета. Серия: История. Политология. 2016. Том 37. Выпуск № 37 (222). С. 113−117.;
• Арсланов Р. А., Климашин А. Л.. Периодические издания России рубежа XIX–XX вв. «О социокультурной адаптации русских переселенцев в Средней Азии» Вестник РУДН. 2017 Vol. 16 No 3 347–363.;
• Цыряпкина Ю. Н. Русские переселенцы в Туркестане в конце XIX - начале XX вв. основные социокультурные характеристики. Вестник Томского государственного университета. 2016. №411. С. 183-187.
На их основе можно представить реконструкцию повседневной жизни русских переселенцев в Средней Азии.В частности, русское население Туркестана на рубеже XIX-XX вв. делилось на три основные группы:
горожане, занимающие позиции в администрации и в секторе местной экономики (почти все квалифицированные рабочие в Туркестане являлись европейцами, и, по словам историка Г. Сафарова, «принадлежность к промышленному пролетариату в царской колонии была национальной привилегией русских»
сельские жители: русские крестьяне и казаки, которые с 1890-х гг. направлялись в Туркестан Переселенческим управлением;
русские на военной службе, - их число особенно выросло в 1916 г..
Русские поселенцы обладали монополией вооруженной силы, и потому чувствовали свое превосходство над «туземцами», что проявлялось зачастую в не слишком цивилизованных формах. Г. Сафаров пишет: «О русском переселенце не приходится даже и говорить: начиная с февральской революции, он стал хозяйничать в кишлаках и аулах,