Российско-американские отношения в XX-XXI в

20.Эволюция концепции о праве нации на самоопределение в условиях первой мировой войны

Поворотным моментом в развитии права послужила первая мировая война, в течение войны обнаружилась явная тенденция воюющих стран прокламировать призыв к самоопределению народов, которые проживали на территории противников. В конце XIX-го - начале XX-го века площадь колониальных владений составляла 73 млн. км2, к концу века колоний почти не осталось. После войны за поддержку принципа выступали США и страны Антанты. Наиболее яркими фигурами этого периода можно назвать президента США Вудро Вильсона и Владимира Ильича Ленина. В ходе мирных переговоров после по окончанию войны, Вильсон выступил со своей концепцией принципа национального самоопределения, май 1916 года - Вильсон высказывается в поддержку «внутреннего самоопределения», трактуя его как право народов выбирать подходящую форму правительства. Немного позже он обозначил принцип «внешнего самоопределения», в соответствии с которым народ мог выбирать наиболее подходящую для него форму суверенитета. В обращении к Лиге в поддержку мира 27 мая 1916 года он сказал: «Мы верим в следующие фундаментальные положения: прежде всего, что каждый народ имеет право выбирать, под чьим суверенитетом он хочет жить». Далее, Вильсон по причине противоречий, возникающих в Европе, говорит о том, что самоопределение должен быть основным принципом при определении спорных границ в Европе, любое разрешение территориальных споров должно быть основано на интересах народов проживающих на данной территории. 8-го января 1918 года Вудро Вильсон представил Конгрессу проект мирного договора, завершающего мировую войну, который вошёл в историю как «14 пунктов Вильсона». В нём зафиксировано, что народ является основным субъектом власти, имеющим право на самоопределение. Значительное влияние на международной арене произвело предоставление Россией независимости Польше и Финляндии. Стремясь расположить к себе народы Российской империи, Ленин и другие большевики пообещали реализовать право на самоопределение. Правительство большевиков попыталось реализовать выдвинутый еще в 1914 году лозунг заключения немедленного мира без аннексий и контрибуций, бывший в то время довольно популярным в уставшей от войны Европе, и выдвинуло идею права наций на самоопределение в качестве основы национального государственного строительства. Знаковым было принятие декрета о мире, в котором шла речь о «внутреннем суверенитете», это был один из первых источников антиколониальной идеологии, но по факту механизм выхода из Советской России не был законодательно закреплен, то есть право было фиктивным, практическая реализация этого права была крайне затруднительна. Принцип самоопределения так и не был включен в окончательный текст послевоенного Устава Лиги Наций в силу трудностей его реализации. К подмандатным территориям и колониям, которые перешли к другому государству в результате войны, лишь косвенно было применимо право на самоопределение. Большинство территорий были переданы победителям, не взирая на волеизъявления, проживающих на этих территориях народов, например, как территория Эльзаса и Лотарингии была передана Франции. Итак, в ст. 22-ой Устава Лиги Наций было закреплено неравенство народов.

21.Польский вопрос и США
В конце октября в Австро-Венгрии, а в начале ноября в Германии началась революция, заставив эти страны 11 ноября подписать перемирие, положившее конец войны и оккупации. Для Польши пришло благоприятный момент для реализации собственных государственных проектов. Это активизировало все политические силы, готовые претендовать на лидерство в возрожденной стране. Еще 7 ноября 1918 в условиях австро-немецкой оккупации в Люблине, оставленном австрийскими частями, было создано национальное правительство, которое провозгласил образование Польской Народной Республики, а руководство регентского совета низложенным. Его образовали во главе с лидером И. Дашинская деятели левых «независимых» партий: Польской социалистической партии (ППС), ППСД, ПСЛ- «освобожденных» (Польской крестьянской партии) и Польской организации войсковой (ПОВ). Манифест Люблинского правительства провозгласил Польшу народной республикой с высшими законодательными органами, избранными на основе всеобщего, равного, прямого, пропорционального избирательного права при тайном голосовании, со значительным объемом демократических прав и политических свобод.
Под давлением западных государств, заинтересованных в создании в Польше сильного правительства, способного подавить выступления внутри страны и развернуть противодействие Советской России, 16 января 1919 был образован новое коалиционное правительство во главе с И. Падеревскому (также получил пост министра иностранных дел). Вскоре после образования правительства И. Падеревского, независимость Польши признали и установили с ней дипломатические отношения США (30 января 1919), Франция (24 февраля), Англия (25 февраля) и другие государства. Правительство РСФСР, признав независимость Польской республики, предложил польскому правительству мирно урегулировать все проблемы, интересующие стороны конфликта.
Фактически можно констатировать, что в ходе Первой мировой войны в Восточной Европе на фоне распада бывших империй происходили процессы национально-государственного возрождения, создавались новые независимые страны, одной из которых была Польша. Поэтому провозглашения 11 ноября 1918 независимости Польского государства стало закономерным следствием государственно притязаний польской нации.
Соединенные Штаты установили дипломатические отношения с вновь образованной Польской республикой в апреле 1919, но отношения между двумя странами были отдаленными и сухими, хотя в принципе положительными (посредством американской политики невмешательства, а также потому что партнерство с Польшей не рассматривалось как значимое для интересов США).
Вопрос о международно-правовом статусе Польши и определении ее границ вызвал серьезные противоречия между союзниками, поскольку от его решения зависела конфигурация границ новых национальных государств в Восточной и Центральной Европе, а также решение «русского вопроса». Франция поощряла стремление Польши к территориальному расширению за счет России, намереваясь создать буфер между Россией и Германией. Великобритания, напротив, стремилась ограничить претензии Польши, не допустив тем самым усиления позиций Франции и чрезмерного ослабления Германии. Позиции британской и американской делегаций по польскому вопросу во многом совпадали. Однако администрация США ставила перед собой более масштабную задачу признания союзниками выдвинутых В. Вильсоном принципов послевоенного переустройства, без которых окончательное решение «польского вопроса» было недопустимо.
30 января 1919 г. правительство Польши первым из всех национальных правительств, возникших по периметру границ бывшей Российской империи, получило дипломатическое признание со стороны США. Этот шаг должен был положить начало закреплению права наций на самоопределение в системе международных отношений и стать отправной точкой при определении границ новых государств в Европе. Однако польская делегация, приглашенная на конференцию, озвучила требование о том, чтобы территория страны вернулась к границам, существовавшим в период до разделов.
Свои требования правительство Польши подкрепило активизацией военных действий на Востоке, стараясь де-факто закрепить за собой как можно больше территорий. 5 февраля 1919 г. под давлением Франции было подписано германопольское соглашение об эвакуации германских войск из Литвы и Белоруссии и их замене польскими войсками. Из Франции в Польшу начали перебрасываться войска Ю. Галлера, которые развернули наступательные действия в Восточной Галиции против украинских войск. Как указывал в своем донесении 11 апреля 1919 г. президенту В. Вильсону американский представитель при миссии государств Антанты в Польше генерал-майор Дж. Кернан, «Хотя в Польше во всех сообщениях и разговорах постоянно идет речь об агрессии большевиков, я не мог заметить ничего подобного. Напротив, я с удовлетворением отмечал, что даже незначительные стычки на восточных границах Польши свидетельствовали скорее об агрессивных действиях поляков и о намерении как можно скорее занять русские земли и продвинуться насколько возможно дальше».

22.Отношение США к вопросу о судьбе Закавказья в 1917-1920 гг.

Пришедшее к власти в России советское правительство 29 декабря 1917г. приняло Декрет «О Турецкой Армении», который признавал право армянского народа на свободное самоопределение, восстановление издавна утраченной государственности. Советское правительство официально заявляло, что защищает «право Западной Армении на свободное самоопределение, вплоть до полной независимости». Победа Октябрьской революции и первые декреты Советского правительства вызвали огромный прилив революционной энергии у рабочего класса и беднейшего крестьянства Закавказья, у солдатских масс русской Кавказской армии. Осуществление декрета во многом зависело от организации и сплочения армянских национальных сил, мобилизации для наведения порядка в регионе, создания милиции, пресечения массового дезертирства, использования частей русской армии и, самое главное, от желания советского правительства осуществить собственный декрет. Однако в создавшейся тяжелой ситуации позиция образованного в ноябре 1917 г. в Тифлисе Закавказского комиссариата, и в частности армянского Национального бюро, в отношении Советской России усугубила и без того бедственное положение армянского народа. Нарушив условия подписанного в Ерзнка 18 декабря 1917 г. русско-турецкого перемирия, в феврале 1918 г. турецкие войска перешли в наступление по всему фронту и снова захватили территорию Западной Армении. Османская империя использовала революцию в России как благоприятный момент для реализации своих планов по захвату новых территорий. До середины марта турецкая армия заняла Ерзнка, Байбурд, Трапезунд, Дерджан и Эрзрум.
3 марта 1918 г. между Советской Россией с одной стороны и Германией, Австро-Венгрией, Болгарией и Турцией – с другой, был заключен Брест-Литовский мирный договор. Согласно ст. 4 этого договора и дополнительному русско-турецкому соглашению, к Турции отходили Западная Армения, а также Карсская и Ардаганская области. Россия обязывалась незамедлительно вывести свои войска из Ардаганской, Карсской, Батумской областей, распустить добровольческие отряды, удерживать на Кавказе только одну дивизию, признать границы 1877 г. Используя условия Брестского перемирия в своих интересах, турецкое правительство оказывает давление на Закавказье, требуя его отделения от России, дабы раздробить эту территорию на части и утвердить собственное господство.
Параллельно с возобновлением военных действий в Закавказьестали происходить серьезные политические изменения, которые привели к дестабилизации в регионе. С одной стороны Германия, а с другой – Османская империя, имели планзахвата Закавказья и даже обозначили своих будущих союзников в регионе. Такими союзниками для Германии стала грузинская сторона, а для Османской империи – ряд общественно-политических сил, представлявших мусульманское население Закавказья во главе с партией «Мусават».
Еще одним фактором, обусловившим провал «русской политики» Вильсона, стало отсутствие должного внимания к работе с законодательной властью. Стремление президента избежать обсуждения в Конгрессе таких аспектов американской политики в России как контроль над российскими железными дорогами, поддержка антибольшевистских сил и создание стратегического плацдарма в Закавказье привело к тому, что руководство Белого дома не смогло сформировать прочную социально-политическую базу в поддержку своего курса. Тем не менее, взаимодействие американской администрации с небольшевистскими правительствами в 1917-1920 гг. позволило значительно расширить представление политического руководства США о возможности воздействия на развитие внутриполитических процессов в России. Опыт, накопленный в этот период, способствовал эволюции внешнеполитического механизма США и определил содержание «русского вопроса» для последующих администраций.

23.Финский вопрос в политике США в 1918-1920 гг.

«Финский вопрос», как таковой, отсутствовал в повестке дня официального Вашингтона вплоть до конца 1917 г. Несмотря на то, что с момента открытия первого американского консульства в Хельсингфорсе (Хельсинки) в 1850 г. руководство США получало от своих дипломатических представителей подробные отчеты о социально-экономическом и политическом развитии Финляндии, оно не проявляло сколь-нибудь заметного интереса к этой части Российской империи [4]. Великое княжество Финляндское обладало особым правовым положением в составе Российской империи. Оно имело парламент, государственными языками были признаны шведский и финский. С началом Первой мировой войны правительство России приняло решение не призывать в армию финнов. Особое стратегическое положение Финляндии в балтийском регионе, ее давние и прочные экономические и политические связи с Германией могли стать почвой для роста прогерманских настроений.
Смена власти в России в Феврале 1917 г. придала новое звучание сформулированной американским президентом концепции. По мнению руководства США, революция стала реализацией права российского народа на выбор демократического пути развития и являлась важным доказательством жизнеспособности вильсоновского проекта послевоенного переустройства. Временное правительство кн. Г.Е. Львова провозгласило готовность решить вопрос об отношениях с национальными окраинами империи после созыва Учредительного собрания. 20 марта 1917 г. оно издало манифест, предоставляющий Финляндии права широкой автономии. В этот период правительство В. Вильсона не рассматривало возможность отделения от России приграничных территорий. Приняв решение о вступлении в мировую войну на стороне Антанты в апреле 1917 г., руководство Белого дома было заинтересовано в сохранении территориальной целостности России, от которой зависела судьба Восточного фронта. Однако для политической элиты Финляндии декларации Временного правительства о готовности содействовать праву народов на самоопределение стали основанием для борьбы за суверенитет страны Суоми. Важной частью этой борьбы, по мнению финляндских политиков, должны были стать международно-правовые гарантии, полученные при посредничестве великих держав.
Докладывая об изменениях в отношениях между Россией и Финляндией после Февральской революции, консул США в Петрограде Н. Уиншип в 1917 г. указывал на то, что первая неделя после революции продемонстрировала готовность финнов признать тот факт, что все полномочия по сюзеренитету над Финляндией перешли от Николая II к Временному правительству. «Но по прошествии времени в Финляндии усилилось течение, которое отрицало преемственность и настаивало, что теперь эти полномочия должны быть переданы финскому народу» Сторонниками пересмотра характера взаимоотношений России и Финляндии выступили финские социал-демократы, победившие на выборах в Сейм в 1916 г. В отчетах Н. Уиншип обращал внимание государственного департамента на то, что по мере углубления политического кризиса в России, финские социалисты становятся все более радикальными в своих требованиях. Уже в июне они открыто заявляли о том, что решение «финского вопроса» не является прерогативой Временного правительства. Что отношения между Россией и Финляндией могут быть установлены только волей финского народа и международным договором. Консул отмечал, что серьезное влияние на позицию финских социал-демократов оказывают российские большевики, выступившие за полную и немедленную независимость Финляндии и за выход России из империалистической войны. Эти тревожные тенденции отмечали и другие американские дипломаты. 23 июня 1917 г. американский посланник в Швеции А. Моррис доложил госсекретарю Р. Лансингу о решении конгресса финских социал-демократов, проходившего в Стокгольме, одобрить резолюцию с требованием сделать Финляндию независимой республикой и запретить России иметь там свои войска после войны. Установление независимости скрепить международным соглашением и недостающими гарантиями свободы.
Борьба, развернувшаяся между Временным правительством и финляндским Сеймом летом 1917 г. за разграничение полномочий отразила неспособность Временного правительства стабилизировать обстановку и прийти к компромиссу. Посетивший летом 1917 г. Хельсингфорс, военный министр А.Ф. Керенский заявил, что «доброту русских не надо рассматривать как слабость». В ответ, финские газеты разразились статьями, в которых заявляли о том, что финские партии солидарны в вопросах об отношении к России и что Временное правительство готовится нарушить принципы, которые само же и провозгласило (что каждый народ может сам определять свое будущее) [5, p. 726]. В конце июля 1917 г. Н. Уиншип докладывал: «По мере того, как власть Временного правительства становиться все слабее и слабее, особенно в июне и начале июля под воздействием прогерманских максималистов-социалистов сепаратистское движение в Финляндии выросло и окрепло. Это движение приняло форму проекта о передаче финскому Сейму полноты власти за исключением вопросов внешних сношений и военных, которые останутся в компетенции Временного правительства» [5, p. 731]. В результате июльского кризиса российские власти приняли решение о роспуске финляндского Сейма и назначении досрочных выборов, которые состоялись в октябре. Итоги этих выборов отразили углублявшийся раскол между финскими социалистами, полагавшими, что полномочия должны быть сосредоточены в руках Сейма, и буржуазными партиями, стремившимися закрепить полноту власти в руках Сената. Правительство США никак не комментировало развитие кризиса в отношениях между Россией и Финляндией.
Революция в России стала катализатором политического противостояния в Финляндии. Сейм предложил создать триумвират верховной власти в Финляндии. Социалисты расценили это как попытку государственного переворота и попытались силой свергнуть Сейм. 16 ноября посланник США в Швеции сообщил о том, что социалисты захватили телеграф и госучреждения и объявили Сенат низложенным. По выражению посланника, «история переворота коротка, но корни очень глубоки». В революционные события в Финляндии сразу оказались вовлечены российские войска, железнодорожное сообщение с Россией было прервано, в стране набирало обороты гражданское противостояние. В этой борьбе буржуазные партии Финляндии сделали ставку на отделение от России, как средство предотвратить вмешательство Советской России в финляндский внутриполитический кризис. В результате Финляндия стала первой из национальных окраин России, которая заявила о своем суверенитете в 1917 г., не дожидаясь созыва Учредительного собрания.
6 декабря 1917 г. буржуазный Сейм Финляндии утвердил декларацию о независимости и обратился за международным признанием. Консул США в Хельсингфорсе, выразил свои симпатии к финскому правительству и надежду на то, что правительство США будет первым, кто признает его независимость. Однако из Белого дома последовал отказ. Для руководства официального Вашингтона проблема независимости Финляндии оставалась составной частью «русской политики». Накануне созыва российского Учредительного собрания, в США сочли недопустимым поддержку финского сепаратизма и отказались обсуждать вопрос о предоставлении признания независимости. Посол США в Петрограде Д. Френсис также высказался против признания: «Не представляю, как мы можем признать независимость Финляндии до созыва Учредительного собрания. Подобное признание потребуется Украине и другим провинциям».
В результате Белый дом занял выжидательную позицию. В России началось формирование белого движения. По мнению членов американского правительства, это должно было способствовать быстрой ликвидации власти большевиков в Петрограде. Надеясь сохранить достигнутые с российскими властями после февраля 1917 г. договоренности и укрепить позиции тех политических сил, которые были бы способны предотвратить выход России из войны, руководство официального Вашингтона отказалось формулировать свою позицию по «финскому вопросу».
В начале 1918 г. независимость Финляндии была признана Францией, Германией, Советской Россией и членами Скандинавской лиги. Руководство Белого дома вновь подчеркнуло, что «США не могут признавать какое-либо правительство, пока сам русский народ не выскажет свою волю по этому вопросу» Начавшаяся в январе 1918 г. гражданская война в Финляндии между буржуазным Сенатом и социалистами усугубила ощущение неопределенности американских властей в «финском вопросе». В провозглашенных президентом Вильсоном 8 января 1914 г. «14 пунктах» Финляндия не упоминалась. В выступлении перед Конгрессом президент Вильсон подчеркнул стремление придерживаться принципа территориальной целостности России и одновременно намерение утвердить право наций на самоопределение как ключевую составляющую послевоенной системы международных отношений. При этом обязательными условиями реализации данного права являлись жизнеспособность новых государственных образований и решение вопроса об их международно-правовом статусе и границах при посредничестве Лиги Наций. Обсуждение «14 пунктов» происходило на фоне процесса дезинтеграции Российского государства. Большинство из национальных регионов зимой 1918 г. заявили о своей независимости и вскоре оказались оккупированы странами Четвертного союза. Другим немаловажным фактором стало намерение Франции и Великобритании закрепиться в северо-западном регионе России, в Украине и Закавказье. Соглашение, подписанное между двумя государствами в декабре 1917 г. не предусматривало активного американского участия в контроле над этими территориями. При данных обстоятельствах руководство США намеревалось блокировать решение проблемы национальных государств до начала мирной конференции. Вместе с тем, возросшее военно-стратегическое значение Финляндии в балтийском регионе заставляло американское руководство пристально следить за развитием событий.
Усиление зависимости Финляндии от Германии могло быть предотвращено только поддержкой со стороны союзных и нейтральных стран. В своих обращениях представители буржуазного правительства Финляндии стремились подчеркнуть, что основная задача финляндской Белой гвардии под командованием К. Маннергейма не одержать победу над собственным народом, а отстоять независимость Финляндии перед угрозой большевистской экспансии. 18 февраля 1918 г. оно распространило заявление, в котором обвинило Советскую Россию в разжигании гражданской войны в Финляндии. В заявлении указывалось, что «война в Финляндии - это не гражданская война. Она идет между финскими гражданами и русскими войсками, что противостояние между частью социал-демократов и финским населением никогда не переросло бы в войну, если бы не вмешательство российских войск» [5, p. 752]. Американские дипломаты поддерживали эту позицию, заверяя государственный департамент в том, что «войска Маннергейма не воюют с Россией. Их задача выдворить из Финляндии большевиков и установить независимость Финляндии». Однако правительство США продолжало подчеркнуто дистанцироваться от событий в Финляндии.
Госсекретаря Р. Лансинга всерьез обеспокоило опубликованное в шведских газетах в мае 1918 г. обращение генерала К. Маннергейма. В нем говорилось о дружбе, которую «финский народ всегда испытывал к германскому кайзеру и немецкому народу» [5, p. 782-783]. 11 мая 1918 г. Р. Лансинг направил президенту очередное обращение финских представителей в Вашингтоне с просьбой о дипломатическом признании. По мнению госсекретаря, этот шаг мог предотвратить дальнейшее сближение Финляндии и Германии. Но В. Вильсон ответил, что США признают Финляндию только тогда, «когда она продемонстрирует, что не находиться под контролем Германии».
Намерение США и их союзников предотвратить территориальные захваты Финляндии и добиться от нее нейтралитета только укрепило позиции сторонников прогерманского альянса в Финляндии. 9 октября 1918 г. Сейм Финляндии проголосовал за превращение страны в монархию и пригласил на финляндский престол Фредерика Карла Гессенского. Однако окончание Первой мировой войны в ноябре 1918 г. и поражение Германии подвели черту под планами коронации. Теперь вопрос о будущем страны Суоми зависел от стран-победительниц. Несмотря на имеющиеся противоречия, союзники склонялись к мысли о том, что Финляндия может получить признание, если разорвет отношения с Германией, и из состава правительства уйдут прогермански настроенные монархисты.
В октябре 1918 г. советники президента В. Вильсона, У. Липпман и Ф. Кобб рекомендовали признать и оказать помощь «временным правительствам», возникшим в различных регионах России. Однако президент отказался следовать этим рекомендациям. Он полагал, что появление представителей «не осознавших свои интересы национальностей» на приближавшейся мирной конференции было «крайне нежелательным»Вместе с тем, В. Вильсон информировал Р. Лансинга о том, что считает не целесообразным предоставлять место за столом мирной конференции и России с учетом, по меньшей мере, временного распада ее на пять частей. Государственный секретарь, напротив, полагал, что «США должны настаивать на рассмотрении русских вопросов как части более широких, а не отдельно взятых проблем, проистекающих из того положения, которое на поверку может оказаться по большей части временной дезинтеграцией». Подтверждением этому служил начавшийся в России процесс консолидации антибольшевистских сил. Большинство лидеров белого движения выступили против вмешательства иностранных государств в российско-финляндские отношения. Однако для президента США «финский вопрос» в преддверии начала мирной конференции являлся лишь частью проекта реализации новой системы международных отношений в послевоенном мире. На совещании членов американской делегации на пути в Париж он заявил, что «право самоопределения - властная аксиома, которую отныне не сможет проигнорировать ни один государственный деятель без вреда для себя». При этом пояснив, что применительно к территориям, выделившимся из состава России, это будет означать, что «в соответствии с принципом самоопределения, необходимо выяснить, под чей суверенитет эти государства хотели бы перейти» [7, с. 4244]. В. Вильсон полагал, что большинство народов, вышедших из состава авторитарных империй в ходе Первой мировой войны, не обладали достаточным потенциалом для самостоятельного развития и нуждались в патернализме. Решение вопроса об их международно-правовом статусе и границах должно было осуществляться посредством Лиги Наций. Р Лансинг опасался, что такая трактовка «станет на конференции основой для невозможных требований со стороны малых народов и вызовет во многих странах волнения и недовольство».
Позиция американского президента в отношении принципа самоопределения, с одной стороны, создавала возможность для финляндского руководства добиться международного признания независимости, которое стало бы механизмом сдерживания для России вне зависимости от того, какая политическая сила победит там в гражданском противостоянии. С другой стороны, она открывала дорогу для активного вмешательства иностранных государств в решение вопроса о характере политического развития Финляндии и ее границах. Несмотря на окончание Первой мировой войны, Финляндия к началу 1919 г. сохраняла свое военно-стратегическое значение в балтийском регионе. Это подогревало у финляндской политической элиты стремление использовать военно-силовой метод для решения вопроса о территориальных рамках государства.

24.Роль Конгресса США в реализации «русской политики» Вашингтона в 1919 – 1920 гг.

Парламентская обструкция вильсоновского внешнеполитического курса выявила недостаточную эффективность внешнеполитического механизма США, наиболее ясно проявившуюся в «русской политике» Вашингтона в 1917-1920 гг. Так уже в 1917 г. стало понятно, что внешнеполитическое ведомство США не сможет стать ключевым инструментом формирования политики в России. Слаборазвитая сеть дипломатических представительств, отсутствие в структуре госдепартамента специального отдела, который мог бы выполнять роль аналитического и координационного центра осложнялось тем, что в представлении В. Вильсона, это ведомство было призвано лишь претворять в жизнь президентские инициативы. Полагаясь на мнение узкого круга доверенных советников, в число которых государственный секретарь Р. Лансинг не входил, глава американского государства способствовал углублению раскола в правящем кабинете по вопросу о целях и методах политики в России, что серьезно осложнило работу американских дипломатов. Серьезные просчеты в организации внешнеполитической деятельности в этот период обусловили тот факт, что официальный Вашингтон часто занимал выжидательную позицию, и формулировал свое видение развития небольшевистского движения постфактум.

25.Проблема российско-американских отношений 1917-1920 в отечественной историографии

Официальный Вашингтон ответил на это, подобно другим государствам, актом непризнания Страны Советов. Дипломатические отношения между двумя государствами были прерваны. Белый дом встал на путь политики изоляции молодой республики, продолжавшейся 16 лет. Период непризнания Соединёнными Штатами советского правительства являлся аномалией, противоестественным явлением, свидетельствовавшим о недальновидности и ограниченности политики лидеров США. Их нежелание урегулировать сложившееся ненормальное положение и согласиться с принципом сосуществования двух государств,
как показала жизнь, негативно отражалось и на американской политике, и на ситуации в мире. И только выдающийся государственный деятель, президент Франклин Делано Рузвельт совершил смелый и решительный шаг. Придя в Белый дом в ноябре 1932 г., он восстановил в ноябре 1933 г. дипломатические отношения с советским правительством, которое последовательно, целеустремлённо, настойчиво призывало к созданию атмосферы взаимопонимания и доверия между двумя государствами в интересах сотрудничества и сохранения всеобщего мира. Путь к этому был долгим и трудным. Советскому правительству и сторонникам признания СССР Соединёнными Штатами пришлось преодолевать большие препятствия, воздвигнутые официальным Вашингтоном.
Период непризнания привлекал внимание отечественных историков. По этому вопросу в нашей стране имеется значительная литература. В 20-е гг. и в начале 30-х гг. ХХ в. советская наука сделала первые шаги в области изучения отношений между СССР и CШA. Первой историко-публицистической работой такого рода была книга М. Павловича (М.А. Вельтмана). Собрав и обобщив большой материал, автор попытался рассмотреть мотивы и цели политики США в отношении Советского государства в первые послеоктябрьские годы, в частности участие США в военной интервенции.
Опубликованные в 20-е гг. ХХ в. многочисленные статьи, брошюры и книги по вопросам международного положения и внешней политики СССР, а также о роли США в международных делах лишь в незначительной степени затрагивали вопросы советско-американских отношений. Как правило, в этих работах отмечалось, что США, в отличие от других государств, ставших на путь нормализации дипломатических и торговых отношений с Советским Союзом, продолжают политику непризнания СССР, рассматривая её как форму борьбы против социализма.
В связи с политической борьбой вокруг вопроса о признании СССР, развернувшейся в США в годы мирового экономического кризиса (1929-1933 гг.), и повышенным интересом американской общественности к первому пятилетнему плану развития народного хозяйства СССР, советская печать в начале 30-х гг. уделяла большое внимание проблеме отношений с Соединёнными Штатами. Авторы ряда опубликованных работ рассматривали трудности в развитии торговли, вызванные отсутствием для неё договорно-правовой основы; мотивы политики непризнания СССР Соединёнными Штатами, позиции политических и деловых кругов США относительно нормализации отношений с Советским Союзом.
Существенным пробелом до 1960-х гг. являлось отсутствие работ о борьбе Советского государства за нормализацию отношений с США в первые годы после Октября. В частности, слабо были изучены ранние советскоамериканские отношения (конец 1917-1918 гг.). За эту проблему взялся Р.Ш. Ганелин который на основе архивных документов осветил историю подготовки миссии во главе с С.М. Семковым, которую советское правительство намеревалось послать весной 1918 г. в США для ликвидации российских заказов военного времени и налаживания взаимовыгодных экономических связей. Некоторые аспекты деятельности американского Красного Креста в Советской России и взаимоотношения между правительством и главой миссии Красного Креста Р. Робинсом рассмотрели Л.А. Гвишиани и В.Л. Мальков Следует, однако, заметить, что деятельность американских дипломатических и консульских представителей и миссии Красного Креста в Советской России в 1917-1918 гг. нуждается в дополнительном изучении.
Ценным начинанием явилось исследование большой и разносторонней работы, которую осуществляло представительство РСФСР в США во главе с Л.К. Мартенсом. Советская миссия функционировала с марта 1919 г. по январь 1921 г., выполняя поставленную перед ней задачу: добиваться прорыва экономической блокады, устанавливая торговые отношения между обеими странами, и прекращения военной интервенции.
Деятельность миссии Мартенса освещена на основе архивных документов в монографии В.К. Фураева. О преследованиях, которым американские власти подвергали советского представителя, не признанного правительством США, подробно рассказали Г.Е. Рейхберг и Б.С. Шапик Им же принадлежит и краткий биографический очерк жизни и деятельности Л.К. Мартенса.