Категория «Ничто» как проблема метафизики. Мартин Хайдеггер «Что такое метафизика?».

Введение

Актуальность настоящего исследования состоит в том, что категория «ничто» является предметом большого интереса ученых. Особенно эта проблема интересна метафизикам.
По своей сути представить себе категорию, которая являет собой настоящую метафизическую бездну, которая несет за собой настоящую пустоту. Нужно заметить, что для Хайдеггера и его последователей настоящей проблемой было объяснить значение термина «ничто». Это именно пустота за которой нет других терминов. Или это все-таки «нечего».
Попробуем разобраться в хитросплетениях метафизики Хайдеггера. Собственно говоря, главная особенность всех текстов немецкого философа состоит в отличном владении им немецким языком. При этом нужно учитывать, что анализ текстов Хайдеггера невозможен по принципу простого прямого понимания прочитанного текста.
Хайдеггер создает многоэтажную конструкцию философского текста. Кавычки, тире и другие знаки препинания позволяют автору конкретно выделять конкретное слово – Ничто. При этом это мистическое слово Ничто в понимании Хайдеггера имеет огромное количество смыслов и наполнено огромным количеством значений.
Так же следует сказать, что метафизика Хайдеггера построена на этом совсем даже не пустом Ничто. Ничто – это термин, который не просто может применяться в философских текстах. Это термин, который значительно может видоизменять любой текст, добавляя ему многогранность и многозначительность. Ведь в понимании большинства людей ничто – это пустота, за которой ничего нет. Хайдеггер же играет с языком и превращает Ничто не только в пустоту, но и категорию ни чего, т.е. ерунду, пустышку. Или если угодно в значение несущественности, отсутствия именно упоминаемого факта, но присутствия других факторов.

2. Карнап и Хайдеггер: слова и кавычки

Р. Карнап первым попытался раскрыть секрет хайдеггеровских «сфокусированных» на Ничто трансформаций на примере вопросов и ответов о дожде в своей знаменитой и уже упоминавшейся выше статье. Если задают вопрос: «что там, на улице?» – и отвечают: «там дождь», то этот вопрос и этот ответ являются осмысленными; если спрашивают: «что там, на улице?» – и отвечают: «ничего» (на немецком – «ничто») – в том смысле, что нет дождя, то это также приемлемо с точки зрения осмысленности.
Но затем, если мы сформулируем вопрос: «как обстоит дело с этим дождем?» (в том смысле, например, сильный ли дождь, утихает ли он и т.д.), то по аналогии с этим, используя туже грамматическую структуру, можно спросить: «как обстоит дело с этим Ничто?». Далее, утверждению «нам известно о дожде» (буквально: «мы знаем дождь») соответствуют такие утверждения, как: «мы ищем Ничто», «мы находим Ничто», «мы знаем Ничто».

Заключение

Метафизика Ничто скроена по образу и подобию традиционной метафизики как учения о сверхчувственных основах сущего, в данном случае – сущего опыта. Страх, даже беспричинный – это нечто человеческое, даже слишком человеческое. В этом опыте, однако, должно быть открыто нечто сверхчувственное, метачеловеческое, которое уже не есть нечто, но Ничто. Такая схема, при всей ее экстравагантности и апелляции к опыту, казалась бы уже безжизненной в XX в., в эпоху великих лингвистических поворотов. Теперь философ должен показать, сделать ощутимым само движение языка к такого рода метафизике. На этом пути уже не хватает метафор и привычных абстракций – идеи, духа, материи, разума, времени и т.д., – сочетанием которых жила метафизика начиная с Платона. Язык Ничто требует особых средств для того, чтобы ввести этот образ-и-термин, не говоря уже о том, чтобы привести его в действие.