Идеи либерализма в журнале «Русский вестник»

Введение

Актуальность настоящего исследования состоит в том, что сегодня в обществе существует запрос на качественную и независимую журналистику. Общество хочет видеть в журналисте не только писателя умеющего красиво и грамотно говорить, но также еще и хорошего аналитика способного в одной статье объединить и объяснить разрозненные факты и гипотезы.
К сожалению, современная журналистика не может похвастаться наличием большого числа такого рода профессионалов. Поэтому сегодня приходится обращаться к опыту предыдущих поколений журналистов и издателей.
Катков М.Н. относится к числу талантливых журналистов и издателей. Невероятное чутье, тонкий аналитический ум позволяли Каткову издавать журнал, пользовавшийся огромной популярностью. Здесь важно сказать, что Катков, автор журнала и его издатель буквально наполнял его критическими высказываниями, требуя от властей осознания необходимости действовать, принимать решения, обосновывать позицию или просто что-то разъяснять.
В своих статьях Катков и его авторы высказывали либеральные идеи. Однако в тоже время Катков оставался, как убежденным монархистом, так и противником нигилизма. Для Каткова была неприемлема идея революции. Он был сторонником мирного процесса.
Цель работы – выявить особенности идей либерализма высказываемых в журнале «Русский вестник».
Объект исследования – журнал «Русский вестник.
Предмет исследования – особенности идей либерализма высказываемых в журнале «Русский вестник».
Задачи исследования:
1. Проанализировать ситуацию в обществе.
2. Выявить особенности развития либерализма в журнале.
3. Сделать выводы по итогам исследования.

1. Анализ общественно-политической обстановки в России

Русская общественная и во многом интеллектуальная атмосфера александровского царствования довольно существенно меняется в 1862-63 гг. Понятно, что общий консервативный поворот, заметный, фиксируемый, там, где говорится уже о во многом новом курсе или, во всяком случае, о чертах нового курса царствования, приходится на эпоху после каракозовского выстрела, на эпоху после 1866 года. Но водораздел в плане перелома общественного мнения как раз приходится датировать 1862-63 гг. [9, с. 45]
Первые годы александровского царствования можно охарактеризовать как своеобразный либеральный консенсус. Разные позиции, разумеется, там представлены, их спектр очень широк. Мы можем фиксировать его от социалистически-либеральных идей, даже от социализма как такого крайнего фланга, вплоть до консервативных либералов. Но, тем не менее, и те консервативные идеи и представления, которые здесь возникают, оформляются именно в рамках либеральной логики, либеральной риторики.
Т.е. само либеральное мироощущение, либеральное представление является господствующим. Та же самая дворянская оппозиция, пытаясь найти себе, место в новых условиях, пытаясь, стать действительно неким сформулированным оппозиционным центром, очень активно отсылает, с одной стороны, к логике юридических прав, к незыблемости частной собственности, к владельческим правам, к корпоративным структурам. С другой стороны, добивается представительного правления, ограничения монархической власти и т.д. [1, с. 36]
И вот к 1862 году происходит фундаментальная перемена. Вернее, начинается фундаментальная перемена. Символическими здесь становятся пожары Петербурга, когда горит Апраксин рынок и возникают страхи в отношении поджигателей. Напомню, что как раз тогда, в 1862 году, в момент самого пожара на Апраксином рынке, Федор Михайлович Достоевский, на тот момент со своим братом издатель журнала, взволнованный, бежит к Николаю Гавриловичу Чернышевскому, которого он мыслит то ли коноводом всего происходящего, то ли, во всяком случае, имеющим влияние на поджигателей, и умоляет его прекратить пожары, прекратить поджоги.
О пожарах будут спорить потом на протяжении десятилетий, но в глазах общества это во многом воспринимается как поджоги, причем поджоги, связанные с русскими радикалами, поджоги, связанные с «Современником», связанные с лондонской эмиграцией, связанные с русским радикальным движением, с той же самой «Землей и волей». Это довольно неопределенный контур представлений, но само ощущение, что эти пожары, которые затем раскинутся на Россию – затем будут знаменитые «волжские пожары», когда будут гореть поволжские города, включая Симбирск, включая знаменитый самарский пожар, – это все будет связано с русскими и польскими радикалами [2, с. 33].

2. Польское восстание 1863 года

Следующая фундаментальная точка, опора нового мироощущения, нового взгляда – это реакция на польское восстание. Я напомню, что в январе 1863 года в Польше начинается второе восстание (первое восстание – это восстание 1830-31 гг.). И первоначальная реакция на польское восстание, в том числе и со стороны правительства, достаточно неопределенная. Речь идет о том, как реагировать на происходящее. К этому времени политический курс, осуществляемый в Царстве Польском, это курс наместника, брата императора великого князя Константина Николаевича, имеющего репутацию как раз лидера либерального крыла правительства [3, с. 46].
Соответственно, целый ряд высших фигур в правительстве Российской империи определяются как люди, близкие к великому князю, они носят имя «константиновцев». Самыми известными «константиновцами» были министр внутренних дел Валуев и, например, министр народного просвещения Головнин. Так вот, Константин Николаевич как наместник Царства