Русские современники Возрождения

“Властителями душ” значительной части буржуазной интеллигенции, мещанства был не только реакционный немецкий философ Ф. Ницше, но и русские писатели, подобные М. П. Арцыбашеву, А. А. Каменскому и др. Эти писатели видели свободу литературы, жрецами которой они себя провозглашали, прежде всего в культе силы “сверхчеловека”, свободного от морально-нравственных и общественных идеалов.
Глубокая враждебность революционным, демократическим и гуманистическим идеалам, доходящая до цинизма, наглядно проявилась в романе Арцыбашева “Санин”, который пользовался большой популярностью как самый “модный” роман. Его герой издевался над теми, кто “готов пожертвовать жизнью ради конституции”. С ним был солидарен А. Каменский, заявивший, что “всякий общественный подвиг утратил привлекательность и красоту”. Писатели, подобные Арцыбашеву и Каменскому, открыто провозглашали разрыв с наследием революционных демократов, гуманизмом прогрессивной русской интеллигенции.
ФУТУРИЗМ
Вслед за акмеизмом в русской литературе серебряного века начало развиваться такое направление, как футуризм. Его можно назвать авангардным, искусством будущего… Авторы стали отрицать традиционную культуру и наделять свои произведения чертами урбанизма и машинной промышленности. Они попытались объединить несочетаемое: документальные материалы и фантастику, экспериментировать с языковым наследием. И, нужно признать, что им это удалось. Главная черта этого периода серебряного века русской литературы является противоречие. Поэты, как и прежде, объединялись в различные группировки. Была провозглашена революция формы. Авторы пытались освободить ее от содержания. Одновременно с акмеизмом в 1910–1912 гг. возник футуризм. Как и другие модернистские течения, он был внутренне противоречивым. Наиболее значительная из футуристических группировок, получившая впоследствии название кубофутуризма, объединяла таких поэтов серебряного века, как Д. Д. Бурлюк, В. В. Хлебников, А. Крученых, В. В. Каменский, В. В. Маяковский, и некоторых других. Разновидностью футуризма был эгофутуризм И. Северянина (И. В. Лотарев, 1887–1941). В группе футуристов под названием “Центрифуга” начинали свой творческий путь советские поэты Н. Н. Асеев и Б. Л. Пастернак.
Футуризм провозглашал революцию формы, независимой от содержания, абсолютную свободу поэтического слова. Футуристы отказывались от литературных традиций. В своем манифесте с эпатирующим названием “Пощечина общественному вкусу”, опубликованном в сборнике с тем же названием в 1912 г., они призывали сбросить Пушкина, Достоевского, Толстого с “Парохода Современности”. А. Крученых отстаивал право поэта на создание “заумного”, не имеющего определенного значения языка. В его писаниях русская речь действительно заменялась бессмысленным набором слов. Однако В. Хлебников (1885 – 1922), В. В. Каменский (1884 – 1961) сумели в своей творческой практике осуществить интересные эксперименты в области слова, благотворно сказавшиеся на русской и советской поэзии.
В среде поэтов-футуристов начался творческий путь В. В. Маяковского (1893 – 1930). В печати его первые стихи появились в 1912 г. С самого начала Маяковский выделялся в поэзии футуризма, привнеся в нее свою тему. Он всегда выступал не только против “всяческого старья”, но и за созидание нового в общественной жизни.
В годы, предшествовавшие 1917 году, Маяковский был страстным революционным романтиком, обличителем царства “жирных”, предчувствующим революционную грозу. Пафос отрицания всей системы капиталистических отношений, гуманистическая вера в человека с огромной силой звучали в его поэмах “Облако в штанах”, “Флейта-позвоночник”, “Война и мир”, “Человек”. Тему поэмы “Облако в штанах”, опубликованной в 1915 г. в урезанном цензурой виде, Маяковский впоследствии определил как четыре крика “долой”: “Долой вашу любовь!”, “Долой ваше искусство!”, “Долой ваш строй!”, “Долой вашу религию!” Он был первым из поэтов, кто показал в своих произведениях правду нового общества.
Имажинизм
В русской литературе серебряного века присутствовало и такое направление, как имажинизм. Оно проявлялось в создании нового образа. Основной упор делался на метафору. Авторы старались создать настоящие метафорические цепи. Они сопоставляли самые разнообразные элементы противоположных образов, наделяли слова прямым и переносным значением. Серебряный век русской литературы в этом периоде характеризовался эпатажем и анархическими чертами. Авторы начали уходить от грубости.
Начало прошлого столетия в мировой литературе прошло под знаком рождения и угасания многочисленных школ и направлений. Большинство из них получили серьезное развитие в России. К таким течениям следует отнести символизм, акмеизм и футуризм.
Правда, к моменту Октябрьской революции все модернистские школы практически закончили свое существование. Новой стране нужны были новые герои на литературном фронте. И они не преминули о себе заявить. Претензии на лидерство стали поступать от различных школ и объединений. В двери и даже в окна литературы ломились конструктивисты, пролеткультовцы, неоклассики, ничевоки и многие, многие. Практически все они враждовали друг с другом, отстаивая не только пером, но подчас и кулаком свое право на истину.
Однако, среди многообразия литературных амбиций, лишь «имажинизм» (от фр. и англ. image — образ) можно с большой натяжкой считать последней серьезной школой в русской поэзии XX века. Вообще само литературное направление зародилось немного ранее в Англии. В России же были подхвачены не столько идеи имажинизма, сколько его красивый бренд.
29 января 1919 года состоялся первый поэтический вечер имажинистов. На следующий день была опубликована Декларация нового объединения, где стояли подписи отцов русского имажинизма: Шершеневича, Мариенгофа, Есенина, Ивнева.
В своем первом документе русские имажинисты утверждали, что единственным выразительным средством литературы является образ: «только образ, как нафталин, пересыпающий произведение, спасает это последнее от моли времени».
По существу, в этом лозунге не было ничего новаторского, тем более, революционного. Образ широко использовался и футуристами, и символистами и даже классиками реализма. Новым было только завидное упрямство, с которым имажинисты приносили ему в дар и содержание и форму.
Интересно, что одним из организаторов русского имажинизма был экс-футурист Вадим Шершеневич. Это обстоятельство не мешало ему выливать ушаты помоев на представителей своей бывшей школы. Другой лидер Анатолий Мариенгоф, несмотря на свой эстетический нигилизм, в некоторых аспектах нового течения был более консервативен.
Вообще в группу имажинистов входили поэты столь различные, что многим современникам было сложно понять, что этих людей заставляет творить в рамках одной школы. Так, к примеру, Рюрик Ивнев, по словам Брюсова, явно стоял на пути от акмеизма к футуризму. Пожалуй, случайным следует признать и пребывание в этой среде великого русского поэта Сергея Есенина, чье творчество явно выходило из берегов узкого русла имажинизма.
Эти люди больше объединялись в силу каких-то дружеских симпатий и приятного времяпровождения, чем по серьезным теоретическим вопросам современной поэзии. Ведь не секрет, что имажинисты вели достаточно скандальную жизнь, за что нередко попадали в отделения милиции. Выручали в таких ситуациях связи с теми же чекистами. Они хорошо знали Ивнева, который работал личным секретарем Луначарского. Имажинисты