Московская лингвистическая школа

Введение

Актуальность этой работы обусловлена, прежде всего, интересом современных лингвистов к концепциям молодой грамматики как относительно молодого лингвистического направления, а также концепциям последователей этой школы и ее критиков.
К двум категориям относится, в частности, Московская лингвистическая школа. Представители этой школы широко развили идеи молодых грамматистов, но многие аспекты этого учения были опровергнуты и заменены более точными, с точки зрения российских ученых, законами. Эти идеи и законы оказали огромное влияние на формирование современных языковых школ, особенно структуралистских школ, таких как языковые круги в Праге и Копенгагене.

















1 Проблема языка и мышления в трудах Ф.Ф. Фортунатова

В 80-х годах XIX века в России сформировалось направление так называемой "молодой русской грамматики", в которое вошли две крупные языковые школы, развивавшиеся в то время-Московская и Казанская. Вместе с некоторыми западноевропейскими лингвистами они подвергли резкой критике концепции молодых грамматистов, обнаружили неточности и двусмысленности в их преподавании и предложили систему взглядов на теорию языка.
Московская языковая школа сформировалась под влиянием работ, а главное - педагогической деятельности выдающегося русского ученого Филиппа Федоровича Фортунатова. Эта школа иначе называется "формальной", поскольку ее сторонники при изучении всех аспектов языка опирались на лингвистические факты (формальные, фактически представленные в языке) [7].
Представителями Московской лингвистической школы были такие выдающиеся лингвисты, как Шахматов А.А., Пешковский А.М., Покровский М.М., С. Т. Щепкин и другие.
В своих работах Ф. Ф. Фортунатов часто ставил и решал не только чисто лингвистические, но и лингвистические и философские проблемы. Одной из основных проблем было соотношение языка и мышления.
Фортунатов считал, что не только язык зависит от мышления, но и мышление зависит от языка. По его словам, "мыслительный процесс заключается в формировании чувства корреляции между представлениями как частями целостного мышления" [13]. Представление в его понимании" ... представляет собой представление определенного объекта мышления ... представления являются заменителями других представлений в мышлении, то есть представлений знаков для мышления"; "все представления - это репродукции ощущений по происхождению». И, наконец: "представление как хорошо известное духовное явление - это след ощущения, которое сохраняется в течение некоторого времени после того, как причина, вызвавшая это ощущение, больше не действует, и которое затем может быть воспроизведено действием закона психической Ассоциации" [10].
Главной особенностью концепции Ф. Ф. Фортунатова является то, что при рассмотрении вопроса о взаимосвязи между языком и мышлением он исходит из чувственной и образной формы последнего, не проводя различия между представлениями и понятиями. В чувственной форме мышления, одним из компонентов которой является репрезентация, невозможно обобщить все свойства в одном образе, поскольку образ все еще сохраняет определенные индивидуальные особенности. Поскольку, например, слово "карандаш" может означать любой карандаш, существует разделение всех характеристик карандаша от тех, которые могут относиться к любому карандашу, являясь индивидуальными характеристиками для этого изображения, которые также отличают карандаш от других объектов. Похоже, именно это имел в виду Фортунатов, когда писал: "Все наши чувства и, следовательно, наши идеи индивидуальны". анализируя слово "Береза" в качестве примера, он подчеркивает, что объектом мышления, обозначаемым этим словом, является конкретная "индивидуальная" Береза по свойствам, которые она имеет в общем с другими березами [16].

2 Учение о форме слова в трудах Ф.Ф. Фортунатова

Подобно тому, как мышление, по Фортунатову, состоит из отношения представлений, форма слова является результатом отношения, существующего в определенном языке в определенную эпоху.
Фортунатов понимал это слово как любой речевой звук, имеющий значение на языке, который не зависит от других звуков, являющихся словами. Он разделил слова на полные, частичные и сложные, или сложные слова. Полные слова - это слова, обозначающие объекты мышления и образующие части целого предложения или предложения. Отдельные конечные слова могут иметь одну форму-" способность отдельных слов самостоятельно различать для сознания говорящих формальную и значимую принадлежность слова " [6]. Основываясь на другом определении Фортунатова, " наличие делимости на основание и аффикс в слове придает слову то, что мы называем его формой "[15]. Из этих определений можно сделать вывод, что под формой слова Фортунатов понимают внешнее морфологическое выражение грамматического значения, то есть сводят форму к наличию или отсутствию изгиба (внешнего или внутреннего), к словообразовательным аффиксам. Ограничение словообразования внешним звуковым выражением окончания, подмена сущности грамматической формы одним из факторов, создающих эту форму, рассматривается как главный недостаток понятия словообразования Фортунато.
Фортунат различает два типа отдельных полных словоформ в зависимости от того, являются ли они характеристиками отдельных объектов или обозначают отношения между объектами. Исходя из этого, он различает формы индивидуальных характеристик объектов мышления (словообразовательные формы) и формы слов в предложении (формы словоизменения).
Формы словообразования делятся на две категории. Первая категория состоит из форм, указывающих различия в знаке конкретного объекта мышления, обозначаемого данным словом (например, "желтоватый", но "желтый"; "зеленоватый", но "зеленый"; "камень", но "камни"). Ко второй категории относятся формы, образованные на той же основе, но в некотором смысле объекты мышления, обозначаемые другими словами ("белизна" по сравнению с "белым"; "обитатель" по сравнению с" обитателем " и т. д.). Формой словообразования в простых словах может быть форма целого слова (как, например, в формах числа "нож" - "ножи") или форма основания ("красный"). В сложных словообразовательных формах Фортунатов выделяет формы словообразовательной структуры ("самовар"," сосуд") и формы, относящиеся ко второй части этого сложного слова ("длинноногие"), которые не используются отдельно [2].

3 Учение о словосочетании на основе трудов Ф.Ф. Фортунатова

Фраза определяется Фортунатовым как "целое в том смысле, которое образовано сочетанием полного слова (а не частицы) с другим полным словом, будь то выражение целого психологического суждения или выражение его части".
Как мы видим, он наиболее тесно связывает эту концепцию с психологическим суждением, из которого она исходит. В любом предложении различает две части-зависимую, несвязанную и независимую, независимую.
Ученик Фортунатова В. К. Поржезинский, развивая свою мысль, добавляет, что " предложение может быть полным, если оно выражает целое суждение и, следовательно, не является частью другого предложения, и незавершенным, когда оно является только выражением части суждения "[5].
Если психологическое суждение - это предложение в мыслях, то предложение - это предложение в речи: Фортунатов определяет предложение как мысль, выраженную в предложении и состоящую из двух частей, которые могут быть сложными.
Кроме того, согласно определению Фортунатова предложения, между этими частями в целом, которое они образуют, существуют определенные отношения. Затем Фортунатов переходит к идентификации предложения и предложения ("готовое предложение и готовое предложение являются синонимами в лингвистике "), а далее, говоря о предложении, он всегда ссылается на предложение как на форму его выражения.
Предложения могут быть полными или неполными предложениями. Под неполным предложением Фортунатова понимает выражение такого психологического суждения, в котором одна часть находит словесное выражение, а другая-внеязыковое выражение реальности. Например, тип пламени, дыма является предметом психологического суждения, языковым выражением сказуемого которого было бы слово "огонь", следовательно, неполное предложение.
Полное предложение - это выражение психологического суждения, которое в обеих своих частях имеет словесные представления и может состоять не только из одного предложения, но даже из одного слова. Фортунатов называет подобные фразы словосочетаниями. А именно, в индоевропейских языках он различает личные и безличные слова-фразы.
Примерами личных словосочетаний могут быть российское "слушание" либо латинское "хабео", в каком предметом является форма лица. Безличные словосочетания, происхождение которых от fortunates относится к индоевропейскому языку, представляют собой предложения типа:"черный".; "становится прохладным", в каком глагол включает предмет мысли. Подобные безличные слова-фразы также могут быть представлены в виде детализированных предложений и предложений: "был признак потемнения";" в текущее время холодно " и т. д. [9].




Заключение

Московская языковая школа возникла в конце 19 века. Она развилась благодаря мыслям и работам популярного языковеда Филиппа Федоровича Фортунатова. Он стал основоположником московской языковой школы. Ученый обладал богатым опытом работы в области познания и исследования языков, так как длительное время трудился в Московском институте.
Московская языковая школа стала чрезвычайно популярной благодаря исследованиям Фортунатова в области языка, которые радикально поменяли подход к исследованию языковых правил и требований. Он не лишь изучает язык синхронным способом, да и интенсивно применяет диахроническую версию исторического сравнительного изучения языка.