Церковный раскол причины и последствия

Введение

Религиозный раскол, несомненно, является одной из наиболее трагичных страниц средневековой русской истории. В нем оказались в той или иной мере задействованы все слои и категории населения. Он имел огромные экономические, политические, религиозные и нравственные последствия. Последствия раскола не преодолены до сих пор. Рассмотрим основные причины столь глубокого и пагубного разделения.
В Древней Руси идея особого положения русского народа появилась очень рано, чуть ли не с принятием самого христианства. В сочинении «О законе и благодати», написанном около 1037 года, первым русским предстоятелем Церкви – митрополитом Илларионом – утверждалось равноправие Руси с Византией. В XV веке появляется «Повесть о Белом Клобуке», где эта идея принимает мистический характер. Таким образом, согласно этому произведению, исторической задачей Руси становилось хранение истинности православия и сохранения народа в чистоте и святости православного учения. Мысль об особой миссии для всего мира усилились на Руси как раз благодаря совпадению нескольких факторов: усилению Москвы, ослаблению зависимости от Золотой Орды, падению Византии и усилению самосознания русского народа. Венчание Ивана IV на царство окончательно закрепило идею «Москва – третий Рим» и сформировало государственно-правовой взгляд на Московского царя, как правопреемника византийских василевсов, которые традиционно считались, защитниками и покровителями вселенского православия, имевшими право на вмешательство в церковные дела [1].
Особенности церковной и мировоззренческой жизни русского народа в XVII в. возникшие в результате долгой изоляционистской жизни русских от Вселенского Православия, усугублялись также и спецификой социально – политических, церковно-государственных взаимоотношений, сложившихся в Московской Руси. Русский человек был духовно замкнут, ментальный горизонт его чрезвычайно сужен, жизнь проходила среди немногочисленного ряда неизменных явлений. Эта неизменяемость приводила к мысли об их вечности, божественной освященности и неприкосновенности. Постепенно происходило замещение содержания формой, мёртвой буквой. Живая вера подменялась правилом и неизменным обрядом. Правительство, в лице царя и наиболее просвещенных людей чувствовало необходимость перемен и нововведений, но остальная часть общества не видела в этом не только никакой необходимости, но и считала все нововведения крайне вредными [4]. Ускользало от внимания «уставщиков», что истинное и совершенное благочестие выражается в степени усвоения христианских истин человеком и возможности применения их в жизни и деятельности.
К психологическим проблемам раскола, безусловно, относятся амбициозность и нетерпимость представителей высшего государственного и церковного руководства. Особенную роль здесь играют отношения патриарха Никона и царя Алексея Михайловича, прошедшие длинный путь от схемы «взрослый – ребенок»» у зрелого и умудренного опытом Никона и юного, религиозно экзальтированного Алексея, к схеме «монарх – подданный» - когда повзрослевший и почувствовавший власть Алексей Михайлович не терпит рядом независимого советника, бывшего когда-то наставником [6, с.1].
Одновременно с этим общество будоражили слухи о скором пришествии Антихриста, апокалипсические картины, рожденные мессианским мировосприятием, страшили и призывали русских ревнителей древнего благочестия к действию немедленному. Им было уже мало спасения аскетического, в «пустыни», им требовалось спасение мира в миру.
Совокупность множества причин исторического, социально и психологического плана привели к разделению общества, нарастанию социальной конфронтации, переходящей в открытую вражду и противостояние. Это определило появление и развития такого трагичного явления русской общественной и религиозной жизни как раскол. Отсутствие систематического духовного образования в середине XVII в. во многом способствовало этому явлению. Без выработки взвешенной позиции ни духовенству, ни монарху не удалось принять верные и обдуманные решения по реформированию Русской Церкви. Поскольку религиозная сторона жизни общества крайне чувствительна и требуются огромные усилия по преодолению противостояния, созданию максимально комфортных условий для сближения двух, когда-то единых частей единой русской Православной Церкви [14, с.210].

1. Социокультурные предпосылки русского церковного раскола ХVIIв.

В условиях современного постиндустриального общества перед человеком как никогда остро стоит проблема утраты идентичности. В поисках механизмов ее восстановления в современном обществе намечаются тенденции к «возрождению религии», а также актуализация национальных и этнических культурных особенностей [16]. В России тенденции к утверждению собственной самобытности были всегда достаточно сильны, поэтому включение традиционалистских, религиозных и национальных элементов в культурную жизнь современного российского общества является вполне закономерным явлением. Благодаря этим тенденциям в поле зрения социального мифотворчества современности попали церковный раскол и старообрядчество, так как эти феномены русской истории и культуры воспринимаются как в свете религиозного, так и этнического традиционализма. Анализ социокультурных предпосылок церковного раскола позволяет выявить, какие из особенностей русского религиозного мировоззрения повлияли на возникновение старообрядческого движения, насколько эти особенности способны удовлетворить поиск культурной самоидентификации российского общества в наши дни, а также проследить различия между мифологемой «церковного раскола» и реальными характеристиками этого сложного исторического явления.
Причиной разделения Русской Церкви в сер. XVII в., как правило, считают реформы богослужения и исправления церковных книг, проведенные Московским Патриархом Никоном (Никитой Мининым). По замечанию как ряда исследователей, так и самих старообрядцев, неприятие реформы было вызвано не самим фактом ее проведения, но недовольством со стороны широких церковных и общественных кругов конкретными изменениями в богослужебных уставах и методами проведения новшеств в жизнь [12, с.39]. Исправление богослужебных книг неоднократно проводилось и ранее, однако именно никоновская «справа» вызвала особенно бурную реакцию современников и привела к церковному расколу. Изменениями некоторых внешних форм культа реформаторы преследовали цель объединить обрядность Русской и Греческой Церквей, причем не последнюю роль здесь играли политические устремления царя Алексея Михайловича. Однако, по замечанию ряда исследователей, реформа свелась к исправлению русских книг по новым греческим образцам, а не по древним, как-то постулировалось реформаторами изначально [11].
Изменение церковных обрядов было основным поводом к разделению Русской Церкви в описываемый период. Однако причины раскола, как отмечает М. О. Шахов, лежали в плоскости культурных изменений, которые затрагивали онтологические принципы византийско-русского религиозного мышления Древней Руси. Реформа нарушала господствовавшие в православной традиции представления о проявлении трансцендентной сущности в видимой форме церковного обряда, согласно которым форма и существенное содержание православного символа связаны друг с другом не в силу «христианского конвенционализма», но имеют внутреннее объективное единство. Согласно замечанию С. С. Аверинцева, «формальная безупречность технических или обрядовых процессов» входила в византийско-христианское понятие «акривии». Эти мысли мы находим, например, в сочинениях преп. Исаака Сирина, чьи аскетические творения были известны на Руси. Из этого учения органично вытекало средневековое византийско-русское представление о субстанциональности видимого выражения трансцендентных понятий – слова. Роль конкретных молитвенных практик и богослужебной традиции, в которых и проявлялась обрядность, акцентировалась благодаря практической направленности русской религиозной мысли, концентрировавшейся в вопросах личного и конкретно-исторического проявления христианства. Наконец, в простонародном, «профанном» понимании как западных, так и восточных