Воинские и военные преступления в XVII - XVIIIвв в России

Введение
Актуальность темы исследования обусловлена тем, что накопленный военно-исторический опыт нашей страны позволяет извлечь важнейшие уроки для настоящего и будущего. Проблема войны и мира продолжает вызывать интерес современников. Изучение военной истории играет важнейшую роль в сохранении духовного потенциала страны, основой которого является историческая память народа.
1. Военное дело в России в XVII веке
Говоря о военном деле России XVII века, следует прежде всего рассмотреть структуру вооруженных сил Московского государства. Нет сомнения, что русская армия XVII века представляла собой структурированную организацию. Главнокомандующим армией был царь, однако в случае, когда царь по тем или иным причинам не мог присутствовать в армии, руководство осуществляло «доверенное лицо», чаще всего боярин, которому царь мог доверять. У главнокомандующего был свой помощник, который часто контролировал половину армии, но зависел от главнокомандующего. Для управления письменными делами в «штабе» было два делопроизводителя. После главнокомандующего следует начальник отдела распределения денежного жалованья. Однако такая позиция существовала не последовательно, а лишь во время затяжных войн.
Третьим лицом после главнокомандующего был начальник артиллерии, затем «казначей» полков иноземного строя. За этими частями следовали командиры отдельных полков, которые согласовывали свои действия с главнокомандующим, но зачастую находились вдали от основной армии. Завершают эту иерархию командиры полков, составляющих основную армию. После начальников полков следуют сотники, пятидесятники и десятники, которые командуют боевыми частями с соответствующим количеством военнослужащих.
1.1. Понятие преступления и военные преступления по Соборному Уложению 1649 г.
Соборное уложение 1649 г. вобрало в себя многие традиции, выработанные законодателем и судебной практикой в области уголовного права в предшествующий период. Это было результатом развития основных тенденций уголовного права этого периода.
Термины «преступление» и «вина» впервые появились в юридических текстах в конце 16 века. Однако критерием, определяющим преступный характер деяния, была не столько злая воля преступника, сколько степень нарушения общественного интереса.
Необходимость уточнения формы вины была предусмотрена уже в судебных актах XVI века. Более суровые наказания были связаны либо с особым статусом преступника («заведомо вспыльчивый человек»), либо с особыми обстоятельствами преступления (жестокость и хитрость при совершении преступления) [9].
Уложение уточняет понятие «преступление» как противодействие реальной власти и верховенству закона, установленному государством, и выделяет стадии преступления: намерение, покушение на преступление и совершение преступления. Впервые в истории российского законодательства дана классификация преступлений (против государства, против Церкви, уголовные, гражданские преступления). С точки зрения систематики преступлений и их юридической квалификации Соборный кодекс является несомненным достижением. Из преступлений наибольшее внимание уделяется убийствам. Санкция определялась в зависимости от наличия или отсутствия умысла, социального положения преступника и потерпевшего и места совершения преступления (в церкви, при царском дворе или за пределами этих мест). Нанесение увечий, избиение и членовредительство наказывались физически, не исключая принципа возмездия (эквивалентного возмездия), а также компенсации за бесчестие. Грабеж и воровство считались самыми тяжкими преступлениями. Грабеж, будучи более опасным видом преступлений, наказывался строже, чем разбой.
Нормы Кодекса 1649 г. оставались в силе в большей или меньшей степени до принятия в 1832 г. Свода законов Российской империи. Однако коренные изменения в системе военных судов, их формирование как прообраз современной военной судебной системы произошли в эпоху Петра I.
В первую группу преступлений по Уложению, совершенных в ходе боевых действий, вошла военная измена, предполагавшая переход на сторону противника. Особый вид военной измены, согласно своду царских законов, предусматривает сдачу врагу городов и крепостей. Оба вида предательства наказываются конфискацией имущества.
Вторая группа деяний представляла больше всего статей - они содержали положения об уклонении от военной службы.
К ним относятся: побег со службы; бегство с поля боя, выражающее намерение вообще уклониться от службы (впоследствии это стали называть, как и сейчас, дезертирством); заявление военнослужащих об увольнении со службы по возрасту, болезни и ранению, когда экспертиза покажет, что они годны к службе (в терминологии законодательства последующего периода - ложное заболевание); содействие за обещания уклониться от службы путем предоставления отпуска без законных оснований [3].
За уклонение от службы предусматривались различные наказания в зависимости от способа уклонения: от возвращения в строй до «избиения батогом» и тюремного заключения.
Третьей категорией преступлений во время военных действий были посягательства на собственность местных жителей (на территориях, оккупированных противником), повлекшие за собой убытки при закупке припасов, трате хлеба и использовании его на корм лошадям. За эти действия виновные, как правило, должны были возместить причиненный ущерб.
1.2. Цели и система наказаний по Соборному Уложению 1649 г
Цели наказания в соответствии с Уложением различаются. Во-первых, не чужды цели, которыми руководствовалась тогдашняя власть, - это возмездие и имущественная выгода. Принципом наказания, который с большой основательностью заложен в Уложении 1649 г., является возмездие, будь то внешнее или материальное, т. е. воспроизведение состава преступления в составе наказания или лишение блага, которое преступник удержал от другого. Принцип материального соответствия наказанию за преступление проявляется в казни через сожжение за поджог, в заливке расплавленного металла в горло за подлог. Тот же принцип материального возмездия проявляется и в направлении казни на тело, посредством которого совершено преступление: при краже - отсечение руки, при ложном совершении - отрезание языка. Именно этим началом внешнего возмездия объясняется в ряде случаев кажущееся нарушение внутренней связи между тяжестью преступления и строгостью наказания. Но принцип материального возмездия можно считать не только единственным, но и главным принципом.
Вторая цель наказания, унаследованная от «Русской Правды», — имущественные блага. Сюда следует отнести только те виды наказания, которые выбраны и установлены по имущественным мотивам, т. е. штраф, конфискация, ссылка [12].
Существует мнение, что основной целью наказания по Соборному Уложению должно быть уничтожение преступников; но с этим можно было бы согласиться только в том случае, если бы за каждое преступление была только смертная казнь, или вечная ссылка и заключение, однако мы видим, что существовало и много других видов наказаний, не приводивших к указанной цели.
2. Возникновение и формирование военно-уголовного законодательства в России в XVII – XVIII вв.
С появлением в России регулярной армии возникла необходимость создания формализованных правил, с помощью которых управлялась бы военная организация государства - военного права, а также поддержания общественного порядка и дисциплины в воинских частях и охраны. против преступных посягательств как против Вооружённых Сил и военнослужащих, так и против преступлений, совершаемых военнослужащими, поскольку без этого невозможно нормальное функционирование военной организации Государства и управление Вооружёнными Силами.
Предпосылками возникновения военно-уголовного права явились возникновение и развитие некоторых общественных отношений в области обороны и государственной безопасности, которые в XVII веке достигли такого качественного уровня, что определили объективную необходимость существования военно-уголовного права [10].

2.1. Неоконченное преступления по воинскому Артикулу 1715 г.
Нормы воинского Артикула 1715 г. использовались для привлечения военнослужащих, а также гражданского населения к ответственности за государственные и общеуголовные преступления. Следует отметить, что статьи характеризуются более высокой степенью развития правовой технологии по сравнению с предшествующими источниками права. При конструировании ее норм законодатель впервые попытался «использовать максимально емкие и абстрактные правовые формулировки, отходящие от традиционной свободной системы российского права», дополняя общие запреты уголовного права пояснениями и толкованиями.
2.2. Примеры военных преступлений из истории России XVII – XVIII вв.
Из реальных, но неудавшихся попыток «скопа и заговора» привлекает внимание история камер-лакея Александра Турчанинова (1742 г.). Из дела Турчанинова и его сообщников — преображенца-прапорщика Петра Квашнина и сержанта-измайловца Ивана Сновидова, арестованных в 1742 г., видно, что действительно налицо были преступные «скоп и заговор» с целью свержения и убийства императрицы Елизаветы. Сообщники обсуждали, как «собрать партию», причем Квашнин говорил Турчанинову, что он уже подговорил группу гвардейцев. Сновидов обещал Турчанинову, что «для такого дела друзей искать себе будет и кого сыщет, о том ему, Турчанинову, скажет и после сказывал, что у него партии прибрано человек с шестьдесят». У них тоже был конкретный план действий: «Разделить собравшихся на две части и прийти ночью во дворец, схватить стражу и войти в покои Его Императорское Высочество (Петр Федорович) убить, а другая половина должна арестовать лейб-компанию, а кто из них окажет сопротивление, того зарежут». Конечная цель переворота также была ясно выражена: «вернуть Принца Ивана и посадить его на престол по-прежнему» [4].

Заключение
Петр I понимал несовершенство действующего в России законодательства. Таким образом, по его мнению, Уложение 1649 г. недостаточно полно и точно определило элементы государственных преступлений, границы применения формулы «державное слово и дело».
Используя законотворческий опыт царей Алексея Михайловича и Федора Алексеевича при составлении законов, Петр I в то же время считал возможным сделать обширные заимствования как норм, так и терминологии из зарубежного законодательства: шведского, датского, голландского, французского и др.