Учение Фомы Аквинского о душе

Введение

Проблема бессмертия души являлась одной из наиболее значительных философских проблем на протяжении всей истории мировой философии. Пожалуй, лишь в XX в. она отошла на периферию исследовательского интереса (причины и смысл какового вытеснения, впрочем, также могут стать предметом особой рефлексии).
Вместе с тем следует отметить, что интерес к этой проблеме вновь пробуждается, причем не только у историков философии, но и у антропологов (исследование практик достижения бессмертия в различных культурах), физиологов (исследование организмов животного и человека), исследователей этики (например, проблема этичности поддержания жизненных процессов в теле после фактической смерти мозга). Эта тема также становится очень популярной в псевдонаучных кругах («жизнь после смерти», метемпсихоз, криогеника), что является своего рода знамением нашего времени. Ввиду этого исследование философских трактовок данной темы представляется имеющим не только академический интерес.
Фома Аквинский совершает значительный поворот, отказавшись от традиционной многовековой трактовки этой проблемы, базирующейся на платоновских философских началах, и от весьма аргументированной, обширной платоновской концепции бессмертия души и обратившись к аристотелевскому учению о душе, которое, как принято было полагать в те времена (и как зачастую полагается до сих пор), фундирует отрицание бессмертия человеческой души в целом или, по крайней мере, представляет этот вопрос как апорию.
Вопрос о сущности души, о ее смерти и бессмертии представляет интерес в связи с рассмотрением учения Фомы Аквннского, именующего себя аристотелевцем, тем более, что в XIII в. борьба между латинскими аверроистами, во главе с Сигером Брабантским. против умеренных средневековых реалистов, идеологов католической церкви, руководимых Фомой Аквинскнм, шла вокруг вопроса о сущности души, о ее смерти и бессмертии.
В своем учении о душе Фома Аквинский пользовался в основном философией Платона, которая больше подходила религиозно-христианской догме. Однако, излагая свое учение о душе, Аювинский, будучи представителем средневекового, схоластического христианского аристотелизма, использовал также идеалистические ошибки Стагирита, чтобы, пользуясь популярностью великого древнегреческого мыслителя, «доказать» правильность своего религиозно-богословского учения.

Фома Аквинский о душе

Фома Аквинский взял из учения великого мыслителя античного мира только теорию о вегетативной (растительной) и чувственной (животной) душе. Этим он выступал против гелиозоизма, чтобы доказать, что душа человека дана ему христианским богом. Как идеолог католической церкви Аквинский занимает воинствующую позицию против древнегреческих материалистов, которые, якобы, не понимая сущности человеческой души, создали неверные учения о душе и ее деятельности.
Излагая сущность своего учения о душе, Аквинский писал: «Душою называется 'первичное начало жизни во всем живущем в нашем мире, как то мы именуем живые существа «одушевленными», а мертвые - «неодушевленными». Жизнь же обнаруживается преимущественно в двух родах деятельности, то есть в познании и движении. В качестве первоначала этих явлений древние философы, не сумев пойти дальше представления, полагали (душу) как некоторое тело... И вот в соответствии с этим они утверждали, что душа есть некоторое тело».
Нет сомнения, что античные материалисты ошибались, признавая вещественность души. Они признавали материальность души, не различая материю и сознание как свойство материи. Выступая против ошибочности их теории, Аквинский защищает антинаучные догмы католической церкви. Определяя сущность души и духовной деятельности человека, он писал: «Начало 'интеллектуальной деятельности, которое именуем человеческой душой, есть некоторое бестелесное самосущее начало». Исходя из подобного определения души, Аквинский считает, что тело человека в его духовной жизни никакого участия не принимает, ибо душа действует сама по себе, безо всякого участия тела. Называя себя аристотелевцем, Фома Аквинский в вопросах определения сущности души и ее роли выступает с прямо антиаристотелевским заявлением: «Интеллектуальная деятельность или душа не может иметь телесного органа».