Рассмотрение и разрешение дел третейскими судами

Введение
Актуальность темы работы обусловлена тем, что в современных условиях эффективная реализация задач правосудия во многом определяется развитием альтернативных (в соотношении с государственными) юрисдикционных институтов, включая третейское разбирательство. Третейский суд - общепризнанный в правовом обществе способ решения гражданских и некоторых других правовых споров, основанный на автономии воли и равенстве субъектов правоотношений, широкой процессуальной диспозитивности.
Третейская, не публично-властная юрисдикционная деятельность характеризует самоорганизацию гражданского общества, призванного играть ключевую роль в освоении верховенства права, и вместе с тем она не может быть противопоставлена правосудию, стандарты которого - независимость, беспристрастность, справедливость - носят общеюрисдикционный характер. Тем не менее третейским судам в причастности к правосудию зачастую отказывают на том основании, что правосудие является монопольной функцией государства и потому целиком помещается в государственную, судебно-властную сферу.
Актуальность анализа защиты прав субъектов гражданских правоотношений, осуществляемой третейским судом, обусловлена ее научно-практической значимостью и сопоставимостью с современными задачами института защиты прав и законных интересов лиц не только за рубежом, но и в России.
Объектом данной работы являются общественные отношения, возникающие в связи с деятельностью третейский судов.
Предметом работы являются нормы действующего законодательства, регламентирующие рассмотрение и разрешения дел третейскими судами, практика их применения, а так же научная и учебная литература по теме работы.
Целью настоящей работы является рассмотрение и разрешение дел третейским судами.
Задачами работы ставится:
• рассмотреть третейское разбирательство;
• исследовать задачи третейских судов;
• проанализировать защиту гражданских прав третейскими судами;
• проанализировать правовую природу решений третейских судов.
Работа состоит из введения, двух глав, заключения и библиографического списка.


 
1. Третейской разбирательство и задачи третейскихсудов
1.1. Третейское разбирательство
Конституционная сущность третейского суда должна раскрываться на основе учета следующих взаимосвязанных моментов, которые не исчерпываются судебно-юрисдикционными, правоприменительными характеристиками, а отражают специфику этого института в юрисдикционной системе.
Третейский суд санкционирован государством, объективно сопряжен в институционном и функциональном плане с системой государственного правосудия, представляет собой существенную разновидность в общей системе наших судебных органов. Это находит подтверждение и в современном нормативном конституционализме, где вопросы арбитража обычно затрагиваются в увязке с вопросами судебной системы, судебного процесса. Само санкционирование третейства, а также определение его условий, критериев арбитрабельности, основных процедурных правил объясняется, с одной стороны, тем, что по соглашению сторон на рассмотрение третейского суда передается спор, подведомственный по общим правилам государственным судам, с другой - конституционным императивом прав человека, защита которых, включая обеспечение правосудием, должна гарантироваться государством (статьи 2, 18, 45 Конституции РФ ).
Третейство составляет основанную на законе специфическую форму реализации договорно-обусловленной общественно-юрисдикционной деятельности, обязывающие начала которой определяются главным образом добросовестностью в свете действия принципа pacta sunt servanda во взаимосвязи с признанием авторитета арбитража и риском собственных репутационных потерь (статья 38 Федерального закона об арбитраже ). Третейский суд действует в силу компромисса и в установленных компромиссом границах; воля третейского суда обязательна для сторон лишь в пределах, установленных компромиссом, так как действия и волеизъявления третейских судей, совершенные и высказанные вне границ компромисса, не являются актами и постановлениями третейского суда. Такая деятельность может рассматриваться как некая особая форма частного правоприменения, проистекающего из соглашения сторон. При этом нужно учитывать, что арбитражное соглашение - частноправовой договор особого рода, основанный на сочетании материально-правовых и преобладающих процессуальных начал: сам по себе он не порождает, не изменяет и не прекращает гражданских правоотношений, а является основанием юрисдикционного решения вопроса о таких правоотношениях.
Третейский суд максимально приближен - как по комплектованию (обычно состоит из специалистов в конкретной хозяйственной отрасли) и сфере реализации юрисдикционных полномочий, так и по источникам применимого права - к общественно-деловой практике, устоявшимся в ней традиционным, обычным подходам, которые развивают, конкретизируют, дополняют законодательно-нормативное регулирование экономических отношений, а также могут предшествовать ему, опережать, содержать первичные правовые нормы. Все это отличает третейское разбирательство с позиции тесного переплетения позитивистских (официально-нормативных) и естественно-правовых (проистекающих из спонтанных правопорядков) начал, характеризует третейский суд как орган, интегрированный в систему правового регулирования, прежде всего предпринимательского (коммерческого) права.
Между предпринимательским (коммерческим) правом и институтом третейского разбирательства, пишет О.Ю. Скворцов, существует особая взаимосвязь, имеющая генетический характер: как предпринимательское (коммерческое) право является основой для существования третейских судов, так и третейские суды выступают в качестве источника формирования норм предпринимательского (коммерческого) права. И далеко не случайно в этом плане предложение автора, касающееся необходимости введения в российской правовой системе третейского суда по совести (по справедливости), который должен функционировать на основе применения справедливости и моральных норм. Другое дело, что влияющие на формирование правовой позиции третейского суда различные нормативные факторы, как собственно формально-юридические, так и иные, не следует противопоставлять и стремиться обособить в институционном плане; их воздействие непреложно, атрибутивно для третейства независимо от организационной формы его реализации, должно быть взаимосогласованным. Возможностью сторон уполномочить третейский суд принимать решение ex aequo et bono не обусловливается применение общего правила, в соответствии с которым третейский суд при принятии решения учитывает условия договора и обычаи, применимые к конкретной сделке.
Третейский суд выступает особой разновидностью медиативных (примирительно-согласовательных) форм реализации юрисдикционной деятельности, ориентированной в итоге на воспроизводство партнерского взаимодействия между участниками спора (конфликта). Вместо фактора государственного принуждения, на котором во многом основывается эффективность правосудия, осуществляемого государственными судами, в основе альтернативных форм защиты прав, отмечает В.Д. Зорькин, лежит готовность сторон правового конфликта к его урегулированию с целью продолжения дальнейшего сотрудничества. Это явствует уже из того, что основания, процедурные условия и комплектование состава арбитража, применимое право, исполнимость решения определяются согласованием интересов сторон, которые, сознательно отказываясь от обращения к государственному правосудию и прибегая к альтернативному средству защиты, исходят из стратегического интереса обеспечения и поддержания долгосрочных взаимовыгодных отношений.
Медиативность, сопряженная с диспозитивным началом правосудия, может рассматриваться как ориентир всего судебного права: оптимум диспозитивного правосудия, замечает Э.М. Мурадьян, - правосудие согласованных решений, сообразуемых с законом, выработанных в свободном обсуждении сторон совместно с судьей. Однако именно третейство, подразумевающее минимальное участие в его регулировании императивных норм и не опосредованное руководящей, властно-распорядительной позицией суда, дает проявлениям диспозитивности наиболее широкий простор, делает примирение наиболее востребованным. Как свидетельствует зарубежный опыт современных реформ в третейской сфере, значение медиативной роли арбитража возрастает. То обстоятельство, что медиатор в классической ипостаси не обладает полномочиями по принятию обязательного для сторон решения, а лишь организует и проводит переговоры в целях совместного поиска решения по спору, свидетельствует не об отсутствии сопряжения третейского разбирательства с медиативной процедурой, а скорее о методологической упрощенности в понимании медиации в аспекте статусных характеристик осуществляющего ее лица. Суть медиации определяется ее функционально-целевой направленностью на переговорно-согласительные процедуры и результаты, что неотделимо от арбитража. Так, часть 3 статьи 28 Закона Республики Армения "О коммерческом арбитраже" предусматривает, что стороны могут до вынесения решения непосредственно уполномочить арбитражный трибунал разрешить спор в качестве мирового посредника (фр.: