Борьба органов государственной безопасности СССР с националистическими организациями и их незаконными вооруженными формированиями в годы Великой Отечественной войны.

Введение
Борьба отечественных органов безопасности с антисоветским вооруженным подпольем и
бандитизмом на территории СССР в период 1941-1945 гг. велась в глубоком тылу, в прифронтовой
полосе и на освобожденных от оккупации территориях - на Северном Кавказе (Чечено-Ингушетия,
Дагестан, Кабардино-Балкария, Северная Осетия), в Калмыкии, на севере Грузии, в республиках
Средней Азии (Киргизия, Таджикистан, Узбекистан), на Западной Украине, в Западной Белоруссии
и республиках Прибалтики (Литва, Латвия, Эстония).
1. Организация борьбы органов госбезопасности и войск НКВД против националистических
движений, бандформирований и дезертиров на Северном Кавказе
На Северном Кавказе политический бандитизм имел место практически во всех автономных
республиках. Так, на территории Чечено-Ингушской АССР к началу войны действовала 21 банда
общей численностью 96 человек. В январе - феврале 1941 г. одна из повстанческих групп даже
спровоцировала часть населения Итум-Калинского района на вооруженное выступление против
советской власти. В Дагестанской АССР вели подрывную деятельность восемь бандгрупп, из
которых пять банд численностью до 15 боевиков осуществляли террористическую деятельность в
отношении партийно-советского актива республики.
Оперативная обстановка в республиках Средней Азии и Казахстане характеризовалась наличием
большого количества бывших участников бандформирований. К началу войны на территории
Казахской ССР в таких формированиях состояли 1566 боевиков, в Туркменской ССР - 1729, в
Таджикской ССР - 1802, в Киргизской ССР - 1258, в Узбекской ССР - 7943 человека. На границах
Среднеазиатских республик активно действовали бандгруппы, дислоцировавшиеся на
сопредельной территории. Например, в Туркменской ССР в 1940 - первой половине 1941 г. было
ликвидировано 37 таких банд общей численностью 158 человек.
3
В других регионах Северного Кавказа, Закавказья, ряде районов Приморского, Хабаровского и
Алтайского краев, Бурят-Монгольской и Якутской АССР, Иркутской и Читинской областей
оперативная обстановка обострялась наличием большого количества бывших участников
различных антисоветских националистических организаций и бандформирований, часть из
которых находилась на нелегальном положении. Кроме того, в Сибири было сосредоточено
большое количество различных спецпереселенцев и сосланных «врагов народа». По Читинской
области таких лиц было учтено свыше 3 тыс. человек.
Наличие большого количества потенциальных врагов советской власти рассматривалось
спецслужбами иностранных государств как одно из средств подрыва военного потенциала СССР и
оказания помощи немецко-фашистским войскам. Так, органы НКГБ Приморского и Хабаровского
краев отмечали активизацию японской разведки по созданию антисоветских бандформирований
и диверсионно-разведывательных групп, рассчитывавшей использовать бывший
бандповстанческий и иной антисоветский элемент в достижении своих целей. В целом в
Советском Союзе к началу Великой Отечественной войны, по материалам органов НКВД - НКГБ,
активно действовало 196 банд общей численностью 971 человек1.
С началом Великой Отечественной войны оперативная обстановка на Северном Кавказе резко
обострилась. Быстрое продвижение немецких войск усилило сепаратистские надежды
сохранившихся остатков националистических и антисоветских элементов. Они при опоре на
уцелевших главарей, активных участников ранее ликвидированных и действующих банд и
религиозных авторитетов стали собирать кадры, организовывать и осуществлять
террористические акты в отношении партийно-советского актива, призывать население к
уклонению от службы в Красной армии и дезертирству, вести широкую антисоветскую агитацию.
Родовые пережитки (куначество, приоритет кровнородственных и клановых связей, кровная
месть) и неукоснительное следование сложившимся традициям и обычаям, которые
регламентировали семейные и общественные отношения значительной части населения этого
региона, широко использовались националистами в подрывной деятельности, особенно при
проведении вербовочной работы для участия в повстанческих организациях и формированиях.
2.Организация борьбы с антисоветскими формированиями на территориях Украины, Белоруссии
и республик Прибалтики
Предполагалось, что деятельность органов НКВД - НКГБ СССР в Западной Украине, Западной
Белоруссии и республиках Прибалтики будет проходить по уже апробированному варианту, как и
на других освобожденных от немецко-фашистских захватчиков территориях: «зачистка»
территории от остатков немецких воинских частей, разведывательно-диверсионных групп, розыск
агентуры разведывательных, контрразведывательных, карательных и полицейских органов
воевавших против СССР стран, предателей, ставленников и пособников немецко-фашистских
оккупантов, членов националистических организаций и других лиц, сотрудничавших с
оккупантами. На практике вместе с выполнением планируемых задач органам НКВД - НКГБ
пришлось решать задачу по организации и ведению борьбы с открытым организованным
сопротивлением многочисленных и хорошо вооруженных крупных формирований
националистического подполья. В документах НКВД - НКГБ появилось новое понятие -
«антисоветское подполье и его вооруженные банды».
Основной вооруженной силой украинских сепаратистов в 1944-1945 гг. являлась Украинская
повстанческая армия, которая организационно входила в ОУН, но до конца войны в определенной
степени подчиняла себе ее территориальные звенья. Несмотря на то что УПА официально
объявила «войну и большевикам, и немцам», именно немцы с августа 1943 по сентябрь 1944 г.
4
передали УПА 700 орудий и минометов, около 10 тыс. пулеметов, 26 тыс. автоматов, 72 тыс.
винтовок, 22 тыс. пистолетов, 100 тыс. гранат, свыше 12 млн патронов. УПА дислоцировалась
главным образом в лесных массивах западных областей Украины, насчитывала по некоторым
оценкам 80-100 тыс. человек и состояла из четырех групп: северной - «Пивнич», южной -
«Пивдень», восточной - «Схид» и западной - «Захид - Карпаты». Во главе каждой группы стояли
опытные, прошедшие специальную военную подготовку командиры37.
Общая численность обученных формирований УПА в Западной Украине оценивалась немцами в
80-100 тыс. человек. По заявлениям самих украинских националистов, она доходила до 400 тыс. и
даже до 1 млн человек38. Согласно данным прибалтийских историков, в ноябре 1944 г. в лесах
Литвы находились примерно 33 тыс. человек, ушедших в леса Латвии на тот же период - 20 тыс.
человек, а «лесное братство» Эстонии объединяло до 15 тыс. человек39. По оперативным данным
НКГБ - НКВД, на территории ряда западных областей Белорусской ССР, Украинской ССР и
Виленской области Литовской ССР активную борьбу вели польские подпольные организации и их
вооруженные формирования, которые насчитывали до 100 тыс. поляков, из которых 50% имели
стрелковое оружие40.
К 1944 г. ОУН - УПА представляла собой многочисленную и широко разветвленную подпольную
организацию, построенную на принципах глубокой конспирации, безусловного подчинения
нижестоящих звеньев вышестоящим. Украина была разделена на пять частей, в которых
образованы подчиненные центральному «проводу» ОУН краевые «проводы»: на восточных
украинских землях (СУЗ), на западных украинских землях (ЗУЗ), на южных украинских землях
(ПУЗ), на северо-западных украинских землях (ПЗУЗ) и Галицийский краевой «провод» ОУН. Они
подразделялись на организационные звенья: областные, окружные, надрайонные, районные,
подрайонные «проводы» и кустовые группы ОУН. В селах были «станичные» организации. В
каждом «проводе» кроме подрайонных имелись различные «референтуры». Основными из них
являлись: организационно-мобилизационная, пропаганды, службы безопасности (СБ), военная и
хозяйственная. Каждую референтуру возглавлял референт, который подчинялся руководителю
территориальной организации ОУН. Через референтуры осуществлялось выполнение
политических решений руководства ОУН41.
Заключение
Подводя итоги борьбы органов безопасности с антисоветским подпольем в годы войны,
необходимо отметить значительное количество разоблаченных и обезвреженных за годы войны
шпионов и диверсантов, а также существенный оперативный и боевой эффект зафронтовой
деятельности, в ходе которой в тыл противника было переброшено более 2 тыс. оперативных
групп и около 9 тыс. агентов и нанесен фашистам огромный материальный и моральный ущерб.
В то же время, следует отметить, что в деятельности органов безопасности во время Великой
Отечественной войны были и недостатки:
1. Слабая боевая и мобилизационная готовность многих оперативных органов, в том числе в
прифронтовых районах, что не позволило в полной мере развернуть активную борьбу с
разведывательно-подрывной деятельностью фашистских спецслужб в первые дни войны.