АННОТАЦИЯ ПЯТИ СТАТЕЙ ИЗ ЖУРНАЛОВ

Абульханова К.А. Принцип субъекта в отечественной психологии/ Психология. Журнал Высшей школы экономики. Т.2. № 4. 2005. С.3 – 22.

Аннотация.
Настоящая статья посвящена принципу субъекта в отечественной психологии. Рассматриваются подходы различных авторов в трактовке принципа субъекта. При этом, отмечается, что современное состояние отечественной психологии разными учёными оценивается противоположным образом: одними – как кризисное (в негативном смысле), другими – напротив, как оптимальное, плодотворное, что подтверждается рядом достижений психологии, важнейшими из которых оказываются результаты исследований, опирающихся на принцип (или категорию) субъекта.
Гегелевская категория субъекта в качестве источника активности, самодвижения и саморазвития сознания из гносеологической была преобразована в онтологическую С.Л. Рубинштейном. Отмечается, что в концепции Рубинштейна человек выступает в качестве субъекта, а сознание – в качестве его предикта.
В данном исследовании рассматриваются последовательные этапы развития категории субъекта в школе С.Л. Рубинштейна.
В тот же период категория субъекта определяется Д. Н. Узнадзе в контексте теории установки. А в 1960-ые годы Ананьев разработал дифференциальные понятия субъекта познания, субъекта общения и субъекта деятельности в контексте человекознания.
На основании исследования ряда современных проблем из области психологии личности и ряда остальных отраслей автором делается вывод, что противоречивость состояния современной психологии, которое зачастую характеризуется как её кризис, в действительности связана с распространением нового методологического принципа субъекта, новой субъектной парадигмы.
Тем не менее, как отмечает автор, ни одна из концепций не могла быть принята, поскольку на тот момент доминировал бессубъектный, безличностный подход в философии, науке и жизни.
Таким образом, на протяжении всего периода Рубинштейном делались попытки развития принцип единства сознания и деятельности, идею личности в качестве определяющего жизненного пути, принципа детерминизма.
 
Слободчиков В. О соотношении категорий «субъект» и «личность» в контексте психологической антропологии. - Развитие личности №2 . - 2005. – С. 49—58.

Аннотация.
В настоящей статье исследуются проблемы развития и бытия личности, а именно, осуществляется рассмотрение вопроса соотношения категорий «субъект» и «личность» в контексте психологической антропологии.
Статья по смыслу разделена на блоки, а именно:
- Психология человека как антропная наука;
- Психология человека – наука о ценности и смысле бытия;
- Нельзя принудить быть личностью;
- Принцип саморазвития;
- Вопрос о самости человека;
- Теория саморазвития человека;
- Человек – существо сознательное и деятельное;
- Человек – существо общественное
- Со-бытийная общность людей
- Общность, сознание, деятельность – бытийные основания человечности в человеке;
- Субъектность человека;
- Развитие субъектности;
- Категория о бытии;
- Человек как личность;
- Преобразование культуры в личность;
- Личность как собственно человеческое измерение;
- Личностное начало;
- Трансцендентные ценности;
- Теологизм – целостный взгляд на человека;
- Духовное начало человека;
- Человек не только усия, но и ипостась;
- Личность – целостный способ бытия человека;
- Шанс быть личностью.
Подобное выделение блоков в исследовании позволяет рассмотреть категории «субъект» и «личность» с различных сторон, не упуская из внимания важных деталей.
Автором проводится глубокое исследование данных категорий, а также в особенности подчёркивается, что сложность подобной темы состоит в том, что её невозможно обсуждать в рамках традиционной классической психологии, поскольку в ней всё о психике человека, однако не о самом человеке. В этой связи исследование проводится с упором на антропологический контекст психологии.

 
Василюк Ф.Е. Методологический смысл психологического схизиса// Вопросы психологии 1996, № 6.

Аннотация.
В данной статье автор рассматривает методологический смысл психологического схизиса.
Автор отмечает, что период с 1986 по 1991 гг. можно назвать бурным пятилетием, поскольку возникла волна энтузиазма среди психологов-практиков. Автор подчёркивает, что психологической практикой стали заниматься многие, не имея даже специального образования; а психологические консультации заполнили все неакадемические уголки.
Как заверяет автор, факт остаётся фактом: всё это вместе и есть «отечественная психология». Автор продолжает проводить сравнения в психологии, отмечая, что ранее судьба отечественной психологии ковалась за академическими стенами, отныне она определяется тем, как будут складываться взаимоотношения между образовавшимся «морем» и «сушей», между «психологической практикой» и «научной психологией».
Помимо этого, упоминается пророчество Л.С. Выготского – «практика входит в глубочайшие основы научной операции", "становится конструктивным принципом науки», что психология действительно вбирает в свой состав практику и вот-вот начнет изнутри преображаться.
Василюк с сожалением утверждает, что в настоящее время приходится подтверждать не кризис в науке, а её схизис, то есть, её расщепление. Психологическая практика и психологическая наука существуют параллельной жизнью как две субличности диссоциированной личности: у них отсутствует взаимный интерес, различные авторитеты (автор отмечает, что свыше половины психологов-практиков затруднились бы назвать фамилии директоров академических институтов, а директора, в свою очередь, вряд ли информированы о «звёздах» психологической практики), различные системы образования и экономического существования в социуме, непересекающиеся круги общения с иностранными коллегами.
Помимо этого, автор отмечает, что существует ещё один симптом схизиса – отсутствие видения научного, теоретического, методологического значения практики. Вместе с тем, для психологии практика является наиболее полноценным материалом для теории.
Автор в своём исследовании отмечает, что наиболее актуальными и целительными для отечественной психологии являются психотехнические исследования, что их предназначение отнюдь не сводится к разработке эффективных методов и приёмов воздействия на человеческое сознание, но заключается, в первую очередь, в разработке общепсихологической методологии.


 
Гусельцева М.С. Методологические кризисы и типы рациональности// Вопросы психологии. 2006. № 1.

Аннотация.
Настоящая статья посвящена вопросу методологических кризисов и типов рациональности. Автором предпринимается попытка осмыслить историю психологии в концептуальных рамках смены парадигм. Утверждается, что новообразованиями на выходе из методологических кризисов являются типы научной рациональности.
Выделяются следующие этапы развития психологии:
1) допарадигмальное состояние, которое связано со становлением психологии и её пребыванием в лоне философии;
2) классическая рациональность, которая заявила о себе претензией психологии на самостоятельность, становлением классической науки и которая завершилась так называемым открытым кризисом;
3) неклассическая рациональность, которая представляет расцвет психологических школ 20 века, которые ориентируются на многообразные схемы анализа;
4) постнеклассическая рациональность — современный этап, особенностями которого становятся критическая рефлексия науки, междисциплинарный дискурс, сетевой принцип организации знания и герменевтическая ориентация исследований.
Обосновывается, в том числе, гипотеза, что современная культурная психология является ведущим направлением для разработки постнеклассической парадигмы в психологии.
Целью данного исследования является описание