Особенности женских образов в романах Милана Кундеры

Введение

Актуальность настоящей работы состоит в том, что творчество многих советских поэтов и писателей практически неизвестно современному читателю. Особенно это касается тех литературных деятелей, которые были родом из советских республик. Милан Кундера в полной мере относится к числу таких забытых литературных деятелей. Анализируя его творческий путь следует сказать, что пока он писал и действовал в духе советского настоящего и будущего его произведения
2
издавались и были известны по крайней мере в Чехословакии. До читателей живущих в РСФСР и других республиках его произведения доходили в ограниченных объемах и без должной рекламы. В этом отношении следует сказать, что литератор-современник испытывал сложности с возможностью стать известным своим современникам-читателям. В дальнейшем Милан Кундер разочаровался в идее коммунизмасоциализма. Он наглядно смог увидеть, что система не способна на изменения в лучшую сторону, сторону смягчения тоталитарного давления и дарования большего объема прав и свобод человеку. Нужно здесь заметить, что Милан Кундер был свидетелем и участником событий Пражской Весны. Все это оставило в душе писателя тяжелый след. По этой причине он был вынужден иммигрировать из СССР во Францию. Тяжелый отпечаток костной и неповоротливой жизни в СССР привел к тому, что все произведения Кундера-писателя являются тяжелыми, полными депрессивного начала и такого же депрессивного конца. Его персонажи словно маринуются в быте советского общества. Они пытаются найти выход, но выхода из этой банки нет. По крайней мере, конструктивного выхода.

1. Анализ чешского этапа творчества Милана Кундера 1.1. Творческий путь М. Кундера

Фамилия Кундеры нередко произносится с ударением на второй слог: в русском языке ударение обычно стремится к середине слова. Но это неверно. В чешском ударение всегда на первом слоге (Гáшек, Чáпек), поэтому правильно говорить «Ми́лан Кýндера». Во Франции его имя и фамилию произносят в соответствии с правилами французского языка, то есть с ударением на последнем слоге [1]. Большую часть своих книг Кундера написал по-чешски: сборник рассказов «Смешные любови», романы «Шутка», «Жизнь не здесь», «Вальс
3
на прощание», «Книга смеха и забвения», «Невыносимая легкость бытия». «Шутка» (1967) – единственный из его романов, вышедший в Чехословакии. После оккупации Чехословакии советскими войсками в 1968 году Кундера принимал участие в протестных акциях. Его книги оказались под запретом: тексты публиковались либо в переводах, либо в издательстве 68 Publishers, которое основал в Торонто другой чешский писатель, Йозеф Шкворецкий, вместе с женой Зденой Саливаровой. В 1975 году писатель переезжает во Францию: Реннский университет в Бретани приглашает его на позицию профессора. Еще какое-то время он пишет по-чешски, но преподает на французском. В 1990 году Кундера заканчивает роман «Бессмертие», чередуя в нем французский и чешский, а уже все следующие тексты (романы «Неспешность», «Подлинность», «Неведение», «Торжество незначительности», а также сборники эссе) пишет по-французски, запрещая переводить их на чешский язык: «Видеть, как меня чужими руками переводят на родной язык, кажется мне извращением» [21]. Кто же тогда Кундера? На этот вопрос он сам отвечает в сборнике эссе «Искусство романа», вспоминая судьбу другой чешской эмигрантки, Веры Лингартовой: «Когда Лингартова пишет по-французски, она по-прежнему остается чешским писателем? Нет. Она становится французским писателем? Тоже нет. Она где-то там, вне». Свой семинар в Высшей школе социальных наук в Париже Кундера называет «Европейский роман» и постепенно разбирает в нем творчество Кафки, Музиля, Достоевского, Селина, Рабле и др. О своем любимом чешском композиторе Леоше Яначеке он рассуждает в контексте истории европейской музыки. Вероятнее всего, и себя Кундера начал постепенно воспринимать как автора европейского, видя в своем двуязычии обретение творческой свободы и новых художественных возможностей, не говоря уже о том, что с переходом на французский язык его романы стали гораздо быстрее находить читателей по всему миру [12].
4
Кундера родился в семье музыканта. Отец писателя, известный музыковед Людвик Кундера, был учеником знаменитого Леоша Яначека. В детстве Милан учился играть на фортепиано, а подростком изучал музыкальную композицию, которую ему преподавал знакомый отца. «Шла война, и его друг-композитор был вынужден, как еврей, носить желтую звезду. Люди начали его сторониться. Мой отец, не зная, как выразить свою солидарность, решил попросить его в этот самый момент давать мне уроки», – вспоминает Кундера в эссе «Нарушенные завещания». 1.2. Особенности женских образов в романе «Бессмертие»

«Бессмертие», несмотря на множество затронутых тем, это в первую очередь роман-размышление о любви. «Аньес сказала: Если я кого-то люблю, то хочу для него только хорошего. В любви самое главное тот, кого мы любим. Речь о нем и ни о чем более. И я спрашиваю, что значит любовь для того, кто не способен ничего видеть, кроме самого себя. Иначе говоря, что понимает под словом «любовь» абсолютно эгоцентричная женщина. Спрашивать, что такое любовь, не имеет никакого смысла, моя дорогая сестра, – сказала Лора. – Ты либо испытала любовь, либо не испытала. Любовь – это любовь, и ничего больше о ней не скажешь. Это крылья, которые бьются в моей груди и толкают меня к поступкам, кажущимся тебе безрассудными. И это именно то, чего с тобой никогда не бывало. Я тебя знаю, моя дорогая сестра: ты всю жизнь живешь по другую сторону любви. Совершенно по другую. За пределами любви» [7]. Перед нами две сестры: старшая, Аньес, и младшая, Лора. И между ними – муж Аньес Поль. Где-то в стороне – Бернар, любовник Лоры, не выдержавший ее назойливости и давления и разорвавший с ней связь. И совсем далеко, за пределами этого треугольника – тайна Аньес, ее любовник Рубенс.
5
Они такие разные, эти сестры. В то время как эгоцентристка Лора всеми способами стремится заявить о своей персоне, занять лидирующие позиции, Аньес – как не от мира сего: интровертка, всеми помыслами жаждущая уединения, болезненно реагирующая на любой человеческий изъян – будь то телесный или же духовный. Она подобна душе, зажатой в тисках грубой реальности, – рвущейся наружу, стремящейся возвратиться назад, к своим истокам, каковым является даже не Творец, а Нечто Изначальное, Сущее [10]. «Жить – в этом нет никакого счастья. Жить: нести свое больное «я» по миру. Но быть, быть – это счастье. Быть: обратиться в водоем, в каменный бассейн, в который, словно теплый дождь, ниспадает Вселенная», – в этих словах жизненное кредо Аньес [7]. Такие, как она, становятся отшельниками, уходят в монастырь или же избирают другой способ ухода вплоть до суицида, как та девушка, что, сидя на шоссе в ожидании своей смерти, стала причиной гибели многих людей, попавших из-за нее в автокатастрофу. «Как жить в мире, с которым ты не согласна? Как жить с людьми, если ни их страдания, ни их радости не считаешь своими? Если знаешь, что ты чужая среди них?» [7]. Автор не вникает глубоко в обстоятельства жизни Аньес, но некоторые моменты позволяют догадываться о причинах ее пессимизма: одинокое субботнее пробуждение в постели, покинутой уехавшим спозаранку с дружескими визитами мужем (кстати, добрым и отзывчивым, и вроде бы искренне любящим Аньес), непонимание и отстраненность дочери, назойливость и эгоизм младшей сестры, врывающейся бесцеремонно в их мирное с Полем существование. Непрестанно возникающие мысли о бесцельности и тщете земного существования, о той череде случайностей, которыми предопределена судьба человека и которые, в итоге, становятся его крестом [9].
6
Как, например, Лора, сестра Аньес: «…такая же случайность, как форма ее ушей. Она не выбрала себе ни сестру, ни форму ушей». Единственным человеком, с кем ее душа воспаряла ввысь, обретала крылья, был отец. С его уходом мир для Аньес поблек и помутнел – из него ушла духовность, ушла красота, ушла поэзия. И в мире, лишенном понятия о прекрасном, стало так неуютно Аньес [12]. 1.3. Особенности женских образов в романе «Невыносимая легкость»

Роман описывает жизнь трех человек и одной собаки в период Пражской весны и чуть позже, когда в 1968 году советские войска оккупировали Прагу. Главного персонажа зовут Томаш, он успешный хирург, который влюбляется в официантку Терезу. Она переезжает к нему, но Томаш, для которого любовь и секс – разные вещи, эротическую свободу отделяет от любви и сохраняет связь сразу с несколькими женщинами. При этом Томаш видит предопределенность в случайной встрече с Терезой. У Терезы при этом другое отношение и к сексу, и к физиологии, и к жизни. Герои эмигрируют в Цюрих, потом возвращаются в Прагу. У Томаша есть любовница Сабина, в каком-то смысле бунтарка, отвергающая все ханжеские запреты. А у Сабины есть довольно романтичный любовник Франц, скрывающий эту связь от жены и дочери [17]. Гендерные роли Кундерой трактуются довольно жестко, даже старомодно. Его герои покорно вступают в брак и стандартно в нем мучаются, но если кто-то и освобождается от давления партнера – то это мужчина (бросивший жену Франц, овдовевший отец Аньес). Матери во вселенной Кундеры одного типа: угнетающие, контролирующие, властные. Жены – мазохистки с комплексом жертвы (Тереза вынуждена годами терпеть измены Томаша, Аньес не любит мужа, мучается и, тем не менее, не уходит от него). Еще один часто появляющийся женский тип – безумная поклонница (Беттина Брентано, Иммакулата,
7
безымянная журналистка, влюбленная в Генри Киссинджера и проч.) Мужчин, как правило, определяют политическая позиция и сексуальная жизнь [6]. Если одни критики безапелляционно называют Кундеру сексистом, другие, вроде писателя Джонатана Коу, робко предлагают более мягкие термины – например, «андроцентрист». Обе точки зрения, как в случае с любым по-настоящему хорошим писателем, до известной степени верны. Трудно, например, придумать объяснение тому, зачем практически в каждой книге нужно упоминать, как герой-мужчина ни с того ни с сего испытывает дикое желание изнасиловать свою партнершу по сцене, кем бы она ни была. Чем «позднее» роман, тем меньше у нас вероятности узнать, чем вообще занимаются и чего хотят героини Кундеры помимо брака и материнства, и тем более дискомфортными на фоне глубоких и психологически точных замечаний о людях вообще становятся некоторые замечания о женщинах. Вместе с тем трудно отрицать и то, что Кундера достаточно честно исследует все аспекты измен, созависимости и общего супружеского несчастья. И если общий контур отношений героев может показаться банальным, то причины этой банальности, как правило, анализируются с мастерской беспощадностью. Несомненно, мировоззрение Кундеры – продукт эпохи, и это касается не только взглядов на гендер, но (чуть ли не в большей степени) и на политику, массовую культуру, глобализацию. Но важно то, что его взгляд на мужчин и женщин остается в высшей степени сочувственным [5]. Таким образом, можно сделать вывод, что книга Кундеры многослойная. Помимо философии, здесь есть личные драмы, секс (много секса), политика и тема России. Томаш не только крутой хирург, он еще и автор резонансной антисоветской статьи, в результате чего у него начинаются проблемы с работой. Можно сказать, что с виртуозным искусством смешивать личное с философией, серьезность и фривольность Кундера делает политику из постельных историй. И ведь еще недавно нам
8
казалось, что контекст устарел, железного занавеса давно нет, тень КГБ не маячит над всей Европой. Но нет, великие шедевры не стареют, потому что выхватывают главное в природе людей. 2. Анализ французского этапа творчества М. Кундера 2.1. Особенности женских образов в романе «Неспешность»

Роман «Неспешность» – первый роман Кундеры на французском языке. В одном загородном замке по воле приехавшего с женой повествователя происходят две истории [1]: • одна, восходящая к новелле Вивана Денона, в XVIII в.; • вторая – в 90-е годы XX в., на съезде энтомологов. Роман открывается сценой поездки Веры и Милана Кундеры из Парижа в загородный замок, где они проведут ночь. Сгорбившийся в стремительном движении мотоциклист появляется позади них, и Вера высказывает наблюдение – люди становятся безрассудно смелыми, садясь за руль. Здесь заявлена центральная тема романа, – этого лирического размышления о скорости и времени, о технологии и теле, о бегстве и обязательстве, о памяти и забвении: «...человек, оседлавший мотоцикл, может сконцентрироваться только на очередной секунде своей гонки; он цепляется за клочок времени, оторванный и от прошлого, и от будущего; он выдернут из непрерывности времени; он вне его. Иначе говоря, он находится в состоянии экстаза, он ничего не знает ни о своем возрасте, ни о своей жене, детях, заботах и, следовательно, ничего не боится, ибо источник страха – в будущем, а он освобожден от будущего, и ему нечего бояться» [7]. Скорость – это разновидность экстаза, подаренная человеку технической революцией, – провозглашает роман. А затем вопрошает: «Почему исчезла услада неспешности?»
9
В конце этого вступления начинается параллельная поездка – о ней упоминается в новелле, которую читал Милан. Она называется «Никакого завтра» и написана распутником XVIII века Виваном Деноном, избравшим анонимность. В новелле двести лет тому назад молодой шевалье направляется в карете к этому же замку, на тайное свидание с его хозяйкой. 2.2. Особенности женских образов в романе «Подлинность»

Роман «Подлинность» – история искушения, которому подвергли себя Жан-Марк и Шанталь, любящие друг друга супруги, не нуждающиеся в регистрации брака, не собирающиеся продолжить себя в детях. У Шанталь не хватило сил, чтобы спокойствием ответить на очередную провокацию мира, стремящегося ввергнуть душу в почти бессознательную и беспричинную депрессию, и она сказала (сначала себе, потом и Жан-Марку): «На меня больше не оглядываются мужчины» [2]. Если вам когда-либо приходилось скрашивать жизнь вашего партнера, посылая ему (или ей) анонимные любовные письма, при дальнейшем (ближайшем) рассмотрении вы, вероятно, решили, что это была не слишком хорошая идея. На самом деле, учитывая вполне предсказуемые последствия, в подобной ситуации все остаются в проигрыше. Ваш партнер или узнает в вас автора писем – и отправит в психлечебницу, или воспримет письма всерьез – что намного хуже. Тогда вы станете виновником целой цепи волнующих событий, которую, по сути, никогда не сможете прервать. Именно в такой сложной ситуации оказывается Жан-Марк, наивный герой последнего романа Милана Кундеры, «Подлинность». Он пишет страстные послания своей давней любовнице, Шанталь, уверенный, что это облегчит её состояние, которое он принимает за временное эмоциональное расстройство. Подумайте еще раз, Жан-Марк. Шанталь пребывает в состоянии такой внутренней неразберихи, так истончен покров страхов, принуждения,
10
недоверия и паники, что письма толкают ее на край пропасти. Любовники ссорятся и расстаются, а затем по отдельности садятся (или нет?) в один и тот же поезд, следующий из Парижа в Лондон [3].

Заключение

В конце курсовой работы сделаны выводы: 1. Большую часть своих книг Кундера написал по-чешски: сборник рассказов «Смешные любови», романы «Шутка», «Жизнь не здесь», «Вальс на прощание», «Книга смеха и забвения», «Невыносимая легкость бытия». «Шутка» (1967) – единственный из его романов, вышедший в Чехословакии. После оккупации Чехословакии советскими войсками в 1968 году Кундера принимал участие в протестных акциях. Его книги оказались под запретом: тексты публиковались либо в переводах, либо в издательстве 68 Publishers, которое основал в Торонто другой чешский писатель, Йозеф Шкворецкий, вместе с женой Зденой Саливаровой. 2. Женские образы в романе «Бессмертие» имеют множество отсылок к творчеству русских классиков. Нужно заметить, что персонажи М. Кундера имеют много общего с Достоевским, Толстым и отчасти Булгаковым. Стоит отметить, что от Достоевского той же Аньес досталась идея бесконечного служения. При этом в ее судьбе и размышлениях прослеживается булгаковская мысль о том, что она заслужила покой. Вообще нужно сказать, что Кундер довольно активно отвергал саму мысль о том, что ему близка русская литература и идеи заложенные в ней. Однако как показывает опыт переосмысления уже романа «Бессмертие» такая взаимосвязь имеется.