Психологические приемы манипуляции в интервью Собчак с Конасовой

Глава 1. Теоретические аспекты манипулятивных технологий в СМИ
1.1. Основы манипуляции в медийном дискурсе

В сфере медиадискурса понятие манипуляции многогранно и включает в себя целый ряд психолингвистических и социокультурных аспектов. Основополагающая работа И.М. Дзялошинского о манипулятивных технологиях в медиа подчеркивает тонкости этих практик, позиционируя их в более широких коммуникативных рамках. В соответствии с формулировкой Дзялошинского, суть манипуляции в медиадискурсе заключается в стратегическом использовании языка для тонкого воздействия и управления общественным восприятием и установками [Dzyaloshinsky, 2006].
В развитие этого понятия Д.П. Гавра и З.Ф. Хубецова показывают, как социально-коммуникативные технологии способствуют оркестровке общественного мнения [Gavra & Khubetsova, 2006]. Анализ, проведенный ими, рассматривает взаимодействие между медийными нарративами и общественными нормами, подчеркивая роль медиа как проводника, отражающего и формирующего культурные идеологии. Перспектива обогащается проницательностью А.А. Грабельникова в отношении оперативной динамики журналистов в прессе, раскрывающей зачастую тонкие и скрытые методы формирования и распространения сообщений [Грабельников, 2004].
Лингвистические аспекты медиаманипулирования искусно рассматриваются И.В. Ивановой, которая исследует жанр интервью, фокусируясь на его языковых особенностях и способах их проявления в медиавзаимодействии [Иванова, 2009]. Лингвистическое исследование крайне важно для понимания того, как тонкие изменения в языке, тоне и подаче информации могут существенно изменить восприятие и интерпретацию медиаконтента.
Исследуя политические телеинтервью, И. Иниго-Мора предлагает особый угол зрения, подчеркивая баланс между нейтральностью и провокацией [Inigo-Mora, 2008]. Данный баланс имеет ключевое значение для понимания того, как медийные фигуры перемещаются по сложному рельефу политического дискурса, часто колеблясь между объективным репортажем и тонкой манипуляцией.
Психологическое измерение добавляет исследование Н.Н. Кокшаровой о конфликте и сотрудничестве в русскоязычном дискурсе в межкультурном политическом пространстве, которое позволяет понять психологические тактики, используемые СМИ для провоцирования конфликта или укрепления сотрудничества в зависимости от желаемого результата [Koksharova, 2015].
Анализ В.И. Коныкова взаимодействия книжных и разговорных элементов в СМИ обогащает этот дискурс, подчеркивая стилистический выбор, который может тонко влиять на восприятие медиаконтента. Стилистические нюансы, как считает Коныков, играют решающую роль в том, как информация подается и воспринимается [Коныков, 2007].
Изучение манипуляций в медиадискурсе – это слияние различных теоретических перспектив, каждая из которых вносит свой вклад в комплексное понимание того, как медиа формируют и формируются общественными и культурными силами. Теоретические изыскания служат основой для практического анализа интервью Собчак-Конасовой, предоставляя необходимые инструменты для препарирования и понимания сложной динамики.
Историческое развитие манипулятивных техник в медиа было сложным, адаптивным процессом, тесно переплетенным с эволюцией медиаплатформ и взаимодействия с аудиторией. И.М. Дзялошинский описывает эту эволюцию, подчеркивая, как стратегии манипуляции в медиа претерпели метаморфозы от традиционной риторики до сложных цифровых нарративов, адаптируясь к постоянно меняющемуся ландшафту медиапотребления и психосоциальной динамике аудитории [Dzyaloshinsky, 2006].
Переход от печатных к цифровым медиа изменил не только средства распространения информации, но и саму природу манипуляции. В.И. Коныков исследует этот переход, отмечая переход от преимущественно текстового к мультимодальному подходу, когда визуальные и аудиальные элементы гармонично сочетаются с текстовым содержанием для создания более убедительных и убедительных сообщений [Коныков, 2007].
В этом контексте все большее значение приобретает роль межличностной коммуникации в медиа, которую анализируют В.Н. Куницына, Н.В. Казаринова и В.М. Погольша [Куницына и др., 2001]. Результаты их работы проясняют, как динамика личностного взаимодействия, некогда ограничивавшаяся общением лицом к лицу, была экстраполирована на медиасферу, что потребовало переоценки традиционных манипулятивных тактик.
Адаптация этих техник к меняющемуся медийному ландшафту находит дальнейшее подтверждение в работе Н.И. Лавриновой, которая рассматривает текстовую актуализацию коммуникативного поведения в политических интервью [Лавринова, 2010]. Развитие этого направления свидетельствует о переходе к более тонкому и контекстно-чувствительному подходу к манипулированию, когда тонкости вербальных и невербальных сигналов тщательно прорабатываются с целью повлиять на восприятие аудитории.
Важна и жанровая эволюция манипулятивных техник, особенно в контексте интервью. Как отмечают М.М. Лукина и О.А. Макурина и М.А. Кротова, формат интервью превратился в мощный инструмент тонкого манипулирования, при этом интервьюеры умело соблюдают баланс между получением информации и контролем над повествованием [Lukina, 2005; Makurina & Krotova, 2003].
Историческая траектория развития манипулятивных техник в СМИ отражает непрерывную адаптацию к меняющимся контурам медиаплатформ и ожиданиям аудитории. От простых риторических приемов они превратились в сложные, многогранные стратегии, использующие уникальные возможности каждой новой медиаформы, от печатной до цифровой, и отвечающие все более сложной и разнообразной психодинамике аудитории.
Траектория технологических и социальных преобразований оказала глубокое влияние на эволюцию и сложность манипулятивных методов в медиа. В результате этих изменений произошел парадигматический сдвиг в способах коммуникации, что заставило медиастратегии меняться и адаптироваться.
Появление цифровых технологий, в частности интернета и социальных медиаплатформ, произвело революцию в распространении и получении информации. Цифровые метаморфозы не только разнообразили каналы коммуникации, но и подчеркнули оперативность и интерактивность взаимодействия со СМИ. Соответственно, тактики манипулирования стали более тонкими, изощренными и индивидуальными, используя возможности цифровых медиа по гиперперсонализации.
Одновременно с технологическим прогрессом произошли значительные социальные изменения, включая глобализацию информации и демократизацию процесса создания и распространения контента. Социальные сдвиги изменили динамику аудитории, превратив ее из пассивных получателей информации в активных участников и творцов. Эта демократизация стала катализатором появления более тонких манипулятивных стратегий, призванных ориентироваться и влиять на сложную сеть пользовательского контента и культуры участия.
Конвергенция мультимедиа и растущая зависимость от визуального и аудиального контента повысили сложность манипулятивных методов. Интеграция текста, изображения и звука в целостное и увлекательное повествование требует мультимодального подхода к манипулированию, использующего синергетический эффект различных медиаэлементов для усиления убеждающего воздействия.
В ходе развития методов манипулирования все большее внимание уделяется психологическим тактикам. Распространение технологий анализа данных и отслеживания поведения позволило медиакомпаниям получить подробную информацию о предпочтениях, поведении и психологических характеристиках аудитории. Благодаря такому подходу, основанному на данных, создается высокоцелевой и контекстуально релевантный манипулятивный контент, использующий когнитивные предубеждения и эмоциональные триггеры для влияния на восприятие и поведение аудитории.
Таким образом, влияние технологических и социальных изменений на эволюцию манипулятивных методов в медиа характеризуется ростом сложности, персонализации и переходом к мультимодальным и психологически тонким стратегиям. Перечисленные изменения отражают более широкую тенденцию в медиакоммуникации, когда границы между информацией, убеждением и манипуляцией становятся все более размытыми, что требует критического и разборчивого подхода к потреблению медиа.

1.2. Классификация манипулятивных приемов по И.М. Дзялошинскому

При разграничении манипулятивных техник в СМИ система классификации, предложенная И.М. Дзялошинским, представляет собой комплексную основу для понимания разнообразных механизмов воздействия. Система классифицирует манипулятивные методы по отдельным, но взаимосвязанным типам, каждый из которых демонстрирует нюансированную сложность медиаманипуляций [Dzyaloshinsky, 2006].
Первая категория, «Мифологическое манипулирование», включает в себя активацию или создание ментально-мифологических конструкций, воздействующих на архетипы и метапрограммы. Используя глубоко укоренившиеся культурные нарративы и психологические архетипы, этот метод вплетает их в медиаконтент, чтобы вызвать глубокий резонанс с подсознательными убеждениями и ценностями аудитории. Зачастую в этом виде манипуляции используются сюжетные техники и символические отсылки, которые перекликаются со знакомыми мифами или легендами, тем самым оказывая мощное воздействие на психику аудитории.
Манипулятивные психотехнологии, являющиеся второй категорией, используют психологический автоматизм. Этот подход использует укоренившиеся когнитивные предубеждения и ментальные сокращения, такие как эвристика или стереотипы, чтобы повлиять на восприятие аудитории и процесс принятия решений. Используя эти автоматические когнитивные реакции, медиаконтент может тонко направлять мысли и реакции аудитории в заранее определенном направлении.
Третья категория связана с манипулированием информационными потоками или информационной средой. С помощью этой техники можно контролировать наличие и доступность информации, тем самым формируя у аудитории восприятие реальности. Она включает в себя такие стратегии, как информационная перегрузка, выборочная подача информации и фрейминг, которые могут изменить контекст и значимость новостных событий или проблем.
Ценностно-эмоциональное манипулирование, четвертая категория, делает акцент на активации системы ценностей и эмоциональных реакций аудитории. Данный метод использует силу эмоциональных призывов и ценностно-ориентированных сообщений для создания сильного резонанса с личными убеждениями и моральными установками аудитории. Согласовывая медиаконтент с ценностями и эмоциями аудитории, эта техника способствует более глубокой и личной связи с контентом.
Пятая категория включает в себя использование механизмов социального контроля. Для воздействия на поведение и отношение аудитории этот метод использует социальные нормы, ожидания и давление. Его использование может проявляться в различных формах, таких как поощрение групповой конформности, использование техник социального влияния или манипулирование динамикой социальной идентичности.