Проблемы интеграции и социальной адаптации иммигрантов в современной Великобритании (конец XX - начало XXI в.)

Введение
Целью данной работы является рассмотрение проблем интеграции и социальной адаптации иммигрантов в современной Великобритании.
Актуальность рассматриваемой темы подчеркивается тем, что включение мигрантов в социальные институты той или иной страны представляет собой не только (объективный) процесс, но и (субъективные) представления людей о происходящем в обществе в связи с притоком нового населения. Тема миграции вышла сегодня на первый план в мировой политической повестке. Беспрецедентный приток беженцев в Европу, с одной стороны, и высокие темпы экономической иммиграции из регионов условного Юга в направлении условного Севера, с другой – стали причиной острейших политических размежеваний и раскола общественного мнения. В течение последних полутора лет в дискурсе политиков и журналистов прочно утвердились выражения «миграционный кризис» и «кризис беженцев»
Кого и руководствуясь какими критериями можно считать интегрированным? Об интеграции во что идет речь (учитывая классовые, идеологические, региональные расколы в «принимающем сообществе»)? Какие именно агенты социального действия борются за монополию в определении содержания понятия «интеграция» (равно как и понятий «национальная сплоченность», «социальная консолидация» и т.д.)? Подобные вопросы указывают на то, что «интеграция мигрантов» далеко не является неким фактом или состоянием, достичь которого возможно посредством определенных административных усилий («интеграционной политики»). Скорее это продукт социального конструирования, в котором участвует множество различных акторов с весьма различными установками и ресурсами.
Международные миграции сопровождают человечество на протяжении всей его истории. Особенность современного этапа состоит в том, что этот процесс приобрел в строгом смысле глобальный характер. Транспортные технологии конца XX – начала XXI столетий принципиально облегчили перемещение людей из одной точки мира в другую. На протяжении полувека – с 1960-х гг., т.е. с начала деколонизации, по настоящее время – сложилась международная миграционная система. Она развивается долгосрочными циклами, в силу чего явления, которые на первый взгляд могут показаться чем-то из ряда вон выходящим, представляют собой лишь краткосрочные флуктуации.
В сентябре 2017 г. в штаб-квартире ООН в Нью-Йорке прошел саммит по проблемам миграции и беженцев. Одним из его итогов стало решение о необходимости разработки Глобального договора о миграции (Global Compact for Safe, Orderly and Regular Migration). Процесс согласования его отдельных положений занял более полугода. Рабочий вариант Глобального договора о миграции (далее Договор) был подготовлен в июле 2018 г., а итоговый вариант принят 10–11 декабря 2018 г. на Межправительственной конференции в марокканском Марракеше.
Объектом исследования является интеграция иммигрантов Великобритании (современная ситуация). Предметом исследования являются современные особенности солильной адаптации иммигрантов в Великобритании.
Задачи:
1) Рассмотрение теоретических вопросов иммиграции в Европе;
2) Характеристика специфики европейской иммиграции;
3) Описание современных проблем иммигрантов в Великобритании.
Хронологические рамки исследования: 90-е годы XX века – начало XXI века
Территориальные рамки исследования: преимущественно Великобритания, исследованы иммиграционные потоки и в Европе.
Методы исследования – анализ и структурирование информации (учебники, статьи).
При написании работы мы опирались как на современную, так и на советскую литературу и зарубежных авторов (Е. Алексеенкова, В. В. Костенко, Е. Варшавер, а. а. Нестерова, М. Олсон и др).
Работы включает в себя введение, две главы, заключение и список используемых источников и литературы.
Научная значимость работы заключается в выявлении особенностей интеграционных процессов иммиграции в Великобритании сегодня, тенденций их протекания и влияния на общество в современную эпоху. На примере Великобритании предпринята попытка комплексно исследовать механизмы интеграции иммигрантов в инокультурную среду. Определены основные этапы формирования общин иммигрантов в Великобритании, показан их этнический и конфессиональный состав, проанализирован процесс интегрирования с различных точек зрения - в связи с факторами исторического, социального, политического, и экономического развития;
Выявлен новый фактический материал, благодаря которому стало возможным исследование малоизученных проблем в отечественной историографии, связанных с взаимоотношениями иммигрантов с коренным населением, причинами роста экстремистских настроений в иммигрантской среде.
Общественная значимость работы заключается в том, что в рамках исторического анализа показано, как глобализация как элемент информационного общества меняет процессы в обществе, а именно систему адаптации мигрантов, интеграционные процессы.
Анализ британского случая облегчен тем, что в этой стране ведется этническая статистика — деление населения по этническим (отчасти расовым) категориям. Кроме того, британская статистическая служба (Office for National Statistics) фиксирует религиозный состав населения. Благодаря этому обстоятельству социологам несложно прослеживать зависимости между теми или иными показателями общенациональных обследований и этнической (а также религиозной) принадлежностью граждан.
В ходе общенациональных обследований задается вопрос о чувстве принадлежности отдельных индивидов британскому обществу и Великобритании как государству. В высшей степени примечательно, что в ответах граждан на эти вопросы не прослеживается корреляции между ощущением принадлежности обществу и этнической принадлежностью.
В западной историографии вопросам теории национализма; государства-нации и этничности, иммигрантов посвящены труды Э. Хобсбаума, А. Гидценса, Э. Геллнера. Следует отметить исследования таких авторов, как Б. Льюис и Д. Шнаппер, Х. Янг, а среди отечественных исследователей труды Б.С. Ерасова, C.B. Лурье, З.И. Левина, С. А. Воронина, А. М. Хазанова.
Теоретические проблемы национальных меньшинств, этнических групп и конфликтов рассматриваются как в работах российских, так и зарубежных ученых, например, в трудах A.B. Малашенко, И.Ю. Котина,
Большой интерес представляют труды известного западного исследователя С. Хантингтона, в частности его статья «Столкновение цивилизаций?» (1993 г.), которая затем переросла в одну из наиболее цитируемых в работ, освещающих подходы к теории мировой политики после холодной войны, перспективы мирового развития, взаимодействие различных цивилизаций.
Источниковой базой работы послужили законодательные акты, нормативно-правовые документы, регулирующие миграционные и интеграционные процессы в Великобритании.






Глава 1. Теоретические вопросы иммигрантов в Европе
1.1 Иммигранты как социальная общность
В сентябре 2016 г. в Нью-Йорке в рамках 71-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН прошел саммит по проблемам беженцев и мигрантов.
По итогам саммита были приняты декларация, подтверждающая благие намерения стран-участников, и ряд конкретных решений. В частности, государства-члены ООН договорились принять в 2017 г. 360 тыс. беженцев. Кроме того, было решено кооптировать Международную организацию по миграции (МОМ) в структуру ООН. МОМ должна стать Комитетом в рамках ООН, хотя ее финансирование будет осуществляться из иных источников.
На саммите много говорилось о глобальном характере проблемы и о необходимости глобального подхода к ее разрешению.
Речь, в частности, шла о назревших мерах по преодолению пропасти между развитыми и развивающимися регионами современного мира. Обращаясь к этой проблеме, Верховный представитель ЕС по иностранным делам и политике безопасности Федерика Могерини заявила: «Позвольте мне сказать, что есть силы в Европе, а также здесь, в Соединенных Штатах, и во всем мире, которые считают, что миграция – это битва между Севером и Югом, между богатыми странами и странами с развивающейся экономикой.
Мы так не считаем. Мы в Европейском союзе верим в партнерство. Мы считаем, что мы в одной упряжке и только сообща сможем найти реальные ответы. Между Севером и Югом нет противоречий. На самом деле есть масса возможностей для взаимовыгодных решений».
В числе предложений, вынесенных на обсуждение участников саммита представителями ЕС, – принятие совместных специализированных программ развития и защиты, адресованных наиболее уязвимым странам. В рамках Европейского плана внешних инвестиций предполагается привлечь от частных фондов 50 млрд долл. и направить их в помощь нуждающимся государствам, прежде всего Северной Африки, граничащим со Средиземноморьем. Суть этих программ заключается не столько в том, чтобы дать денег правительствам стран, откуда фиксируются наибольшие потоки беженцев, сколько в социально-экономическом развитии этих стран. Очевидно, что выполнить данную задачу крайне сложно.
Не будут ли власти соответствующих государств рассматривать финансовую помощь как желание благополучных европейцев откупиться от африканцев? Будут ли средства, предназначенные для развития, расходоваться именно на эти цели? И не превратится ли то, что задумывалось как помощь в трансформации, в финансирование коррумпированных режимов?
Не менее острый клубок противоречий обусловлен коллизией между общечеловеческими ценностями и национальными интересами. Индустриально развитые государства в Европе и Америке декларируют (хотя и с разной степенью интенсивности) приверженность идее глобальной ответственности за происходящее в мире вообще и за страдания миллионов беженцев в частности. В развитие этой идеи на саммите прозвучало предложение разработать и подписать Глобальный договор по проблеме беженцев. Однако все упирается в вопрос о распределении ответственности, который пока остается открытым.
На начало 2016 г. в мире насчитывалось 244 млн международных мигрантов. Для сравнения: в 2014 г. – 232 млн, в 2009 г. – 150 млн, в 1997 г. – 140 млн, в 1990 г. – 111 млн, в 1965 г. – 77 млн. Однако рост, кажущийся столь впечатляющим в абсолютных цифрах, не является таковым в относительных цифрах.
Международные миграции представляют собой проявление географической и социальной мобильности людей. Перемещение поверх государственных границ происходит под воздействием многочисленных факторов. Отсюда множество типов миграций – трудовая, семейная, образовательная, бизнес-миграция, жизненно-стилевая миграция и т.д.
Существует консенсус большинства экономистов относительно в целом благотворного влияния этого явления на социально-экономическую сферу принимающих стран. Приток населения из регионов глобального Юга в регионы глобального Севера служит важным фактором поддержания положительной демографической динамики в индустриально развитых странах. Мигранты и их потомки – мощный источник экономических и культурных инноваций, а также существенный фактор роста человеческого капитала.
Несколько особняком стоит вынужденная миграция. Она обусловлена войнами, в том числе гражданскими, политическими преследованиями и природными катаклизмами.
Дело в том, что в условиях отсутствующей или разрушенной экономики в целом ряде государств трудовая миграция для многих людей служит единственным каналом выживания.
Число беженцев в настоящее время достигло очередной рекордной цифры – 21,3 млн человек. При этом не учитываются внутренне перемещенные лица.
По данным Управления Верховного комиссара ООН по правам беженцев, на начало 2016 г. число людей, вынужденно покинувших свое место жительства, в совокупности составило 65,3 млн.
В прессе и общественном мнении принимающих стран распространено представление о миграции, особенно вынужденной, как об угрозе безопасности. Между тем взгляд на феномен международных миграций сквозь полицейские очки (его «секьюритизация») не позволяет увидеть сложность и многомерность этого явления. Не стоит забывать и о том, что такой взгляд демонизирует и криминализирует миллионы людей, которые вынуждены искать лучшей доли или элементарно спасать свою жизнь в другой стране.
Следует отдавать себе отчет в том, что вынужденная миграция – следствие, а не причина плачевной ситуации в сфере международной безопасности.
Как ни тривиально это звучит, именно отсутствие безопасности, связанное в первую очередь с войнами, ведет к появлению новых и новых потоков беженцев.
Медийный фон, сложившийся начиная с лета 2015 г., не оставляет сомнений в том, что ситуация с вынужденной миграцией в сегодняшней Европе воспринимается в терминах кризиса. Однако эта ситуация не является беспрецедентной по своим масштабам. Европа знала и более значительные вынужденные перемещения людей, в частности после 1945 г.
Многомиллионные потоки беженцев имели место и после окончания Первой мировой войны и гражданской войны в России (1918–1920 гг.). Лишь немногим меньшие масштабы вынужденных миграций вызвала война, сопровождавшая распад Югославии в начале 1990-х гг. (порядка 800 тыс. человек).
В относительных цифрах число прибывающих в настоящее время в ЕС мигрантов – 0,2% от общего населения (или 2 человека на каждые 500 жителей) – не является критическим.
Экспертное сообщество практически единодушно в утверждении демографической необходимости миграции.
При среднем коэффициенте рождаемости 1,7 на одну женщину не обеспечивается даже простое воспроизводство населения (и это с учетом иммиграционного притока). Существует консенсус экономистов относительно благотворного воздействия миграции на европейскую экономику.
Без притока людей поддерживать приемлемое соотношение между участниками рынка труда и получателями пенсий не представляется возможным.
Разумеется, иммиграционный приток, переживаемый Европой с весны 2015 г., во многом особенный. Большинство прибывающих составляют беженцы или экономические мигранты, которые, осознавая, что в сложившейся ситуации легализовать пребывание на территории ЕС невозможно, выдают себя за беженцев. Их количество почти втрое превышает объемы вынужденной миграции, зафиксированные в предыдущие годы.
Речь идет о росте ВВП, обусловленном притоком новых работников, о создании рабочих мест в связи со строительством жилых домов и инфраструктурных объектов (школы, детские сады, больницы и т.д.), об увеличении совокупного спроса.
При условии принятия грамотных мер по интеграции новоприбывшего населения расходы, которые сегодня несут правительства европейских стран, окупятся к 2025–2027 гг.
По мнению авторитетных экономистов , небольшой экономический рост в результате оживления рынка труда, связанного с притоком беженцев, будет наблюдаться уже в ближайшие годы. В 2017 г. он составил в Германии 0,3%, в Швеции – 0,4%, в Австрии – 0,5%12.
Вместе с тем необходимо отдавать себе отчет в социальных и политических рисках, связанных со столь существенным притоком приезжих из регионов, отличающихся в культурном отношении от принимающих стран.
Озабоченности и опасения местного населения (как обоснованные, так и индуцированные) ведут к резкому росту популярности крайне правых партий. Попадая в парламенты (и тем более в правительства) европейских государств, эти партии начинают навязывать обществу антимиграционную повестку и увеличивать градус ксенофобии в СМИ. Это ведет к социальному исключению мигрантов и их потомков, что, в свою очередь, чревато самыми негативными последствиями для общества.
Динамика ситуации с сирийскими беженцами
Массовый исход людей из Сирии начался еще в 2011 г., однако бюрократия и политический класс Евросоюза делали вид, что ничего не происходит. Призывы созвать международную конференцию по Сирии игнорировались.
Неблагоприятному развитию ситуации в немалой степени способствовало то обстоятельство, что легальных каналов выезда из охваченной войной страны практически не существовало (закрытые границы, отсутствие доступа к процедурам получения статуса в какой-либо стране).