Ограничение прав и свобод человека и гражданина

Введение
Актуальность проблемы ограничения прав и свобод человека и гражданина обусловлена во многом ее включенностью в теорию свободы как основы правового государства. Диалектика свободы и ее пределов находит отражение в Конституции РФ, что требует научного осмысления.
Актуальность темы работы обусловлена и тем, что права и обязанности личности продолжают оставаться одной из главных тем и в общественных науках, и в повседневной политической реальности. При этом теория прав человека до сих пор сохраняет круг вопросов, не получивших своего разрешения, и тема прав человека нуждается в серьезном обсуждении, обосновании с различных позиций.
В настоящее время личность является объектом повышенного внимания и охраны со стороны государства, закрепляющего положение о том, что личность, ее права и свободы являются высшей ценностью. Вместе сем изменения экономической и социальной систем нашего общества, сопряженные с ростом безработицы, падением уровня жизни населения и нивелированием культурных и духовных ценностей, привели к росту посягательств на свободу личности.
Объектом данной работы являются общественные отношения, возникающие в связи с ограничением прав и свобод человек и гражданина.
Предметом работы являются нормы действующего законодателства, регламентирующие ограничение прав и свобод человека и гражданина, практика их применения, а так же научная и учебная литература по теме работы.
Целью настоящей работы является изучение ограничении прав и свобод человека и гражданина.
Задачами работы ставится:
• Рассмотреть правовые основы ограничения прав и свобод человека и гражданина;
• Изучить пределы ограничения прав и свобод человека и гражданина;
• Исследовать ограничение прав и свобод в целях обеспечения национальной безопасности;
• Проанализировать спорные и проблемные аспекты ограничения прав и свобод.
Работа состоит из введения, двух глав, заключения и библиографического списка.
 
1. Правовое регулироание и пределы ограничения прав и свобод человека и гражданина
1.1. Правовые основы ограничения прав и свобод человека и гражданина
Всестороннее удовлетворение индивидуальных и общественных потребностей (интересов) является финальной и основополагающей целью ограничения прав. Ограничение прав представляет собой такое урегулирование поведения отдельной личности, которое не позволит нарушать права других субъектов права (других участников общественных отношений), интересы общественного правопорядка.
Конституция как совокупность норм и как любая система содержит инструменты (способы) самозащиты (верховенство Конституции, неотчуждаемость основных прав и свобод человека и др.) своих ценностей. В настоящем исследовании рассмотрим только прямое действие Конституции РФ в качестве одного из таких способов защиты прав и свобод человека и гражданина от чрезмерных ограничений.
Конституция РФ согласно ее ч. 1 ст. 15 имеет прямое действие, что означает право судов в своих решениях при рассмотрении дел ссылаться на конкретную статью Конституции. Особенно это присуще Конституционному Суду РФ, так как обеспечение прямого действия Конституции РФ - одно из важных целевых особенностей Суда. Поэтому исключительно на его позициях сконцентрируем внимание в процессе анализа судебной практики. Прямое действие конституционных норм, в том числе в отношении прав и свобод человека и гражданина, дифференцированно. Некоторые из них, действуя непосредственно, конкретизируются в отраслевом законодательстве. Другим нормам это не требуется.
Прямое действие Конституции РФ не исключает в дальнейшем принятия федерального закона. Более того, в ряде статей Конституции предусмотрена такая необходимость. В этих случаях прямое действие Конституции проявляется в том, что конкретизирующий конституционную норму закон не должен противоречить Основному Закону. Прямое действие Конституции также должно означать, что федеральный закон не может выходить за пределы установленных Конституцией формулировок, когда происходит предусмотренное ч. 3 ст. 55 Конституции РФ ограничение конституционных прав и свобод человека и гражданина. Поэтому возрастает роль системы конституционных терминов и их толкование. Следует признать, что до настоящего времени в юридической науке отсутствует однозначное понимание таких конституционных категорий, как «ограничение», «умаление», «отрицание», «отмена», «лишение» прав и свобод человека и гражданина. Например, В.В. Лазарев полагает, что «высокая степень ограничений означает умаление, а иногда - фактическую отмену». Н.В. Витрук отмечает, что отмена прав и свобод человека скорее может быть осуществлена не прямо, путем отрицания их признания и защиты, а путем их умаления, т.е. принижения значения, необоснованного ограничения их содержания, действий по кругу лиц, во времени и в пространстве, сокращения гарантий их обеспечения и защиты либо созданием таких процессуальных процедур и механизмов, которые могут свести на нет право или свободу личности. Трудно согласиться в полной мере с представленными позициями о соотношении категорий «отмена», «отрицание», «умаление», «ограничение», особенно в части того, что умаление прав и свобод человека и гражданина происходит путем их отмены. Правоведы, анализируя нормы Конституции РФ, содержащие термин «ограничение прав», признают его неоднозначность как богатство содержания обозначенных им понятий.
Неразработанность вышеназванных терминов, отсутствие их четкого разграничения создают предпосылки для возникновения споров, коллизий, которые в рамках своей компетенции разрешает Конституционный Суд РФ. Отсюда очевидна необходимость представления научно обоснованной системы конституционных категорий, направленной на развитие теории ограничения конституционных прав и свобод человека и гражданина, что и является основной целью настоящего исследования.
Если обратиться к судебной практике, то в первую очередь следует назвать критерии ограничения конституционных прав, содержащиеся в правовых позициях Конституционного Суда РФ, так как в них сформулированы пределы вторжения законодателя в сферу конституционных прав человека, на что уже неоднократно обращалось внимание в литературе.
Так, согласно Постановлению КС РФ от 30 октября 2003 г. N 15-П по делу о проверке конституционности отдельных положений Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» ограничения конституционных прав и свобод должны быть необходимыми и соразмерными конституционно признаваемым целям таких ограничений. При этом государство, обеспечивая баланс конституционно защищаемых ценностей и интересов, должно использовать не чрезмерные, а только необходимые и строго обусловленные этими целями меры. Важно и то, что публичные интересы, перечисленные в ст. 55 Конституции РФ, могут оправдать только такие правовые ограничения прав и свобод, которые отвечают требованиям справедливости, являются адекватными, пропорциональными, соразмерными и необходимыми для защиты конституционно значимых ценностей, в том числе прав и законных интересов других лиц, не имеют обратной силы и не затрагивают существо конституционного права. При этом необходимо исключить возможность несоразмерного ограничения прав и свобод человека и гражданина в конкретной правоприменительной ситуации.
Признавая значимость вышеназванных и иных правовых позиций Конституционного Суда РФ, следует, однако, обратить внимание на неоднозначность применения указанных критериев в каждом конкретном случае, что обусловлено, в частности, отсутствием единообразного подхода к пониманию конституционных терминов и оценки их содержания Конституционным Судом РФ. Так, дискуссионным, по мнению правоведов, представляется решение Конституционного Суда РФ, в соответствии с которым федеральный законодатель правомочен предусмотреть иные по сравнению с уже установленными ч. 2 ст. 32 Конституции РФ ограничительными условиями осуществления избирательных прав в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства, о чем более обстоятельно скажем далее.
Обратимся к анализу содержания статей Конституции, в которых употребляются определения, используемые в процессе ограничения конституционных прав и свобод человека и гражданина. В этом аспекте следует отметить следующие категории: «ограничение» (ч. 2 ст. 19, ч. 2 ст. 23, ч. 3 ст. 55, ст. 56 Конституции РФ); «умаление» (ч. 1 ст. 21, ч. ч. 1 - 2 ст. 55, ч. 2 ст. 62 Конституции РФ); «отрицание» (ч. 1 ст. 55 Конституции РФ); «отмена» (ч. 2 ст. 55 Конституции РФ); «лишение» (ч. 3 ст. 6, ч. 3 ст. 35, ч. 1 ст. 40, ч. 1 ст. 47 Конституции РФ).
Возникает принципиальный вопрос: можно ли применять к вышеперечисленным категориям критерии, предусмотренные ч. 3 ст. 55 Конституции РФ?
В юридической литературе или не различают понятия «ограничение» и «умаление», или выделяют такие критерии разграничения, с которыми трудно согласиться. Так, Б.С. Эбзеев предлагает понимать под умалением «уменьшение материального содержания основных прав». В.В. Лапаева, наоборот, полагает, что умаление означает «изменение не количественных, а качественных характеристик объекта», уменьшение критериальной и регулятивной роли прав для текущего законодательства, девальвацию их ценности для правовой системы и т.д. Следует согласиться с тем, что сами по себе ограничения прав не могут еще говорить об отрицании ценности права. Действительно, умаление прав означает девальвацию их ценности, так как умаление по сравнению с ограничением означает лишь отношение к правам, изъян в правосознании законодателя или правоприменителя. Другими словами, речь идет об умалении или отрицании прав и свобод человека и гражданина как конституционной ценности. В литературе не уделяется внимание термину «отрицание» конституционных прав. Если обратиться к анализу ч. 1 ст. 55 Конституции РФ, то в отношении общепризнанных прав и свобод применяется «запрет» не только их умаления, но и отрицания, что лингвистически означает лишь отношение к ним. Возникает вопрос о различии между названными понятиями.
Практическая значимость рассматриваемых понятий очевидна, так как в процессе реализации конституционных прав между ними возможны коллизии. Полагаем, что в случае возникновения конфликтной ситуации, при которой приходится определять меньшую конституционную ценность конкретного права, последнее будет означать его умаление. Отрицание ценности конкретного права может происходить независимо от наличия необходимости разрешить коллизию между правами человека и определить приоритет одного из них. Например, отрицанием избирательного права можно считать невключение в законодательство нормы, однозначно позволяющей голосовать гражданам РФ, находящимся под домашним арестом. Тем самым законодательство отрицает ценность пассивного избирательного права у лиц, находящихся под домашним арестом, так как не рассматривает факт нахождения под домашним арестом как уважительную причину неявки на избирательный участок. Согласно ч. 1 ст. 66 Федерального закона от 12 июня 2002 г. N 67-ФЗ «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» участковая комиссия обязана обеспечить возможность участия в голосовании избирателям, участникам референдума, которые имеют право быть включенными или включены в список избирателей, участников референдума на данном избирательном участке, участке референдума и не могут самостоятельно по уважительным причинам (по состоянию здоровья, инвалидности) прибыть в помещение для голосования. Участковая комиссия также обеспечивает возможность участия в голосовании избирателям, участникам референдума, которые включены в список избирателей, участников референдума на данном избирательном участке, участке референдума и находятся в местах содержания под стражей подозреваемых и обвиняемых.
Права ни количественно, ни качественно не изменяются, если речь идет лишь об их умалении, т.е. уменьшении их значимости. Вместе с тем умаление прав, как правило, приводит к их неправомерному или необоснованному ограничению, что обусловливает в некоторой степени возникновение научной позиции об их отождествлении. Представляется, что различие между ними состоит в том, что при ограничении право рассматривается как регулятор общественных отношений, а в процессе умаления право понимается как конституционная ценность.
При этом порой при отсутствии факта ограничения прав неизбежно происходит умаление одного конституционного права для обеспечения другого. Можно привести пример умаления права на жизнь еще не родившегося ребенка. Законодательно предусмотренного ограничения права как регулятора общественных отношений не будет, так как родителям предоставляется выбор о признании или умалении ценности права на жизнь еще не родившегося ребенка. Согласно ст. 56 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» каждая женщина самостоятельно решает вопрос о материнстве. Искусственное прерывание беременности проводится по желанию женщины при наличии информированного добровольного согласия. Искусственное прерывание беременности проводится по желанию женщины при сроке беременности до 12 недель, по социальным показаниям - при сроке до 22 недель и независимо от срока беременности при наличии медицинских показаний.