Особенности современной экономической дипломатии США в отношениях с Китаем

В апреле 2009 года, через несколько месяцев после вступления в должность, президент Обама запланировал саммит в Пекине с действующим президентом Китая Ху Цзиньтао. Администрация Обамы столкнулась с дилеммой. Далай-лама планировал посетить Вашингтон и хотел встретиться с президентом. Начиная с Джорджа Буша-старшего, ни один президент не отказывал тибетскому лидеру в аудиенции. Однако, надеясь произвести хорошее впечатление на своих будущих китайских партнеров, Обама решил отложить встречу до встречи с Ху Цзиньтао.
Обама был первым президентом за последние десятилетия, который вошел в Белый дом, не раскритиковав политику Китая его предыдущего обитателя. Сосредоточившись на глобальной войне с терроризмом, президент Джордж У. Буш отложил свою прежнюю идею о том, что Китай является “стратегическим конкурентом”, и поддерживал хорошие связи с Пекином.
Команда Обамы стремилась развить успехи Буша. Что может быть лучше, чтобы показать искренность Америки, решил Белый дом, чем начать с уступки? Но то, что началось как отношения, наполненные надеждой на то, что Соединенные Штаты и Китай будут партнерами в решении глобальных проблем, закончилось еще более конкурентным противостоянием между двумя тихоокеанскими державами.
Чиновники администрации Обамы дали Китаю объяснения того, что президент хочет быть партнером Китая, даже его другом. Во время поездки в Пекин в феврале 2009 года госсекретарь Хиллари Клинтон дала понять, что администрация не позволит своей традиционной поддержке прав человека “вмешиваться в глобальный экономический кризис, глобальный кризис изменения климата и кризис безопасности". И в первой речи администрации, связанной с Китаем, заместитель госсекретаря Джеймс Стейнберг выступил с беспрецедентным публичным призывом к “основной, хотя и молчаливой, сделке” между двумя державами.
Вашингтон должен был показать Китаю, что он приветствует рост Китая, сказал он 5 октября 2009 года. В обмен Китай должен заверить Америку, что его рост “не будет происходить в ущерб безопасности и благополучию других".” Штейнберг призвал к “стратегическому успокоению” по обе стороны Тихого океана.
Китайцы рассматривали оливковые ветви как признак слабости. “Стратегическое Заверение? Да, пожалуйста!” - гласил заголовок в "Жэньминь жибао". Соединенные Штаты должны успокоить Китай, заявив, что прекратят все продажи оружия Тайваню и всю деятельность по военному наблюдению у берегов Китая.
Затем, всего несколько недель спустя, Обама подвергся самому скверному обращению из всех американских президентов, когда-либо посещавших Китай; его замечания были подвергнуты цензуре во время сессии вопросов и ответов со студентами в Шанхае. В то время как предыдущий президент Китая Цзян Цзэминь участвовал в широкой совместной пресс-конференции с президентом Биллом Клинтоном в 1998 году, Ху не ответил ни на один вопрос Обамы, когда они встретились с прессой. Публичная встреча была настолько холодной, что ее спародировали в эфире "Saturday Night Live".” Дома некоторые СМИ изображали Обаму бездельником-должником, пресмыкающимся перед американским банкиром, Коммунистической партией Китая.
Неровный саммит Обамы в Китае в сочетании со все более агрессивными претензиями Китая на все Южно-Китайское море и острова, находящиеся под управлением Японии, заложили основу для изменения отношения президента к Китаю и трансформации политики США в отношении Азии. С тех пор как Ричард Никсон отправился в Китай в 1972 году, американские президенты рассматривали Китай как солнце, вокруг которого вращались отношения США со всей Азией. Когда он отправился в Китай в 1998 году, президент Билл Клинтон лихо обошел Японию, что, с точки зрения Вашингтона, Токио играл вторую скрипку после Пекина.
Но неспособность Китая развиваться разочаровала многих, кто надеялся на партнерство. Они были обеспокоены тем, что до сих пор не существует свободной рыночной экономики, а также продолжающимися репрессиями против инакомыслия и мерами по ограничению охвата западного бизнеса в Китае. Кроме того, безжалостный кибершпионаж Китая и хищение американских промышленных секретов возмутили многих в правительстве США, включая президента. Обама был первым американским президентом, который публично выразил свое раздражение, назвав Китай “свободным гонщиком” в глобальной системе, построенной Соединенными Штатами. В интервью газете “Нью-Йорк таймс "в августе 2014 года президент отметил, что нежелание Китая брать на себя ответственность позволило ему" обеспечить преимущества глобальной торговой системы без каких-либо обязательств.” Обама придумал выражение “сделать Ху Цзиньтао”, высмеивая привычку китайского президента монотонно повторять свои тезисы.
Начиная с 2010 года администрация Обамы стала уделять больше внимания своим альянсам в Азии, чем надеждам на прорыв с Пекином. Безусловно, Обама продолжал подталкивать Китай к сохранению санкций в отношении Ирана, что в конечном итоге привело к сделке по отсрочке способности Ирана создать ядерную бомбу. Он также достиг договоренности с председателем Си Цзиньпином, преемником Ху Цзиньтао, о контроле над парниковыми газами, заложив основу для Парижского соглашения об изменении климата.
Но в большей части Азии администрация Обамы сосредоточилась на укреплении отношений с азиатскими странами вокруг Китая. Она сблизилась с Японией и Южной Кореей. Она оказала громкую поддержку членам Ассоциации государств Юго-Восточной Азии, обеспокоенным претензиями Китая на Южно-Китайское море.
Именно Хиллари Клинтон, первый госсекретарь Обамы, возглавила изменение политики, назвав его в эссе в журнале Foreign Policy в октябре 2011 года " поворотом” в сторону Азии. Несмотря на то, что большая часть внимания средств массовой информации была сосредоточена на усиленных обязательствах Америки в области безопасности в регионе, торговля играла не менее важную роль.
Американцы впервые пришли в Тихий океан в 18 веке в качестве торговцев, а в 21 веке Азиатско-Тихоокеанский регион был готов возглавить глобальный рост. В ноябре 2015 года чиновники администрации Обамы заключили крупнейшую в истории США сделку по свободной торговле-Транстихоокеанское партнерство, связавшее 12 стран Тихого океана. Китая в списке не было.
Но, что примечательно, ТТП не получила одобрения Конгресса, в котором она нуждается, и Клинтон, создатель торговой сделки, когда она была госсекретарем, отвернулась от нее в качестве кандидата в президенты.
Неспособность принять ТТП означала бы значительное ослабление оси. Кэмпбелл, который продвигал эту политику, когда он служил в Госдепартаменте Клинтона, назвал торговую сделку “истинным непременным условием” — или незаменимым элементом — американской политики в Азии.
Другие события в Азии также вызывают вопросы об успехе разворота Обамы. Хотя Обама пытался использовать эту политику, чтобы убедить азиатских лидеров в том, что Соединенные Штаты находятся в Азии, чтобы остаться, Китай, похоже, добился некоторого успеха в том, чтобы вырвать некоторых из ближайших союзников Америки из объятий Вашингтона. В начале сентября 2016 года Родриго Дутерте, новоизбранный президент Филиппин, дал сигнал об отходе от давней военной зависимости своей страны от Соединенных Штатов, приказав своему министру обороны рассмотреть вопрос о покупке оружия у Китая и России и объявив, что его военно-морской флот прекратит совместное патрулирование Южно-Китайского моря с ВМС США. Смена Дутерте произошла, несмотря на решение арбитражного суда ООН в Гааге, который отклонил претензии Китая на спорные острова в Южно-Китайском море.
Кроме того, есть Северная Корея, единственная страна в Азии, где Обама не отказался от зависимости от Китая. На протяжении двух своих сроков Обама проводил политику, известную как “стратегическое терпение” в отношении изолированного режима, которая сводилась к надежде на то, что Север либо рухнет, либо будет принужден к ядерному разоружению Китаем. Ни того, ни другого не произошло. Фактически, темпы ядерных испытаний в Северной Корее ускорились при правлении Ким Чен Ына.
После того, как 9 сентября Северная Корея провела свое пятое ядерное испытание, Вашингтон и Пекин обменялись обвинениями в том, кто виноват в растущем ядерном арсенале Северной Кореи. Однако реальность такова, что Китай гораздо больше привержен стабильности северокорейского режима, чем его ядерному сдерживанию. Преемник Обамы унаследует надвигающийся там кризис, который вполне может бросить вызов позиции Америки в Азии.















2. Особенности политических отношений США с КНР при Б. Обаме

С самого своего формирования администрация Обамы занимала позицию, уделяющую Китаю особое внимание. Это происходило на фоне вызванного крахом инвестиционного банка Lehman Brothers финансового шока 2008 года, из-за которого США сталкивались с массой задач в экономике и рассчитывали, что Китай возьмёт на себя функцию «второго крыла» в поддержании мировой экономики. Примерно в то же время вместе со взлётом цен на сырьё в международном сообществе стала возрастать роль стран с высокими темпами экономического развития.
В ноябре 2009 года Обама нанёс визит в Китай, и именно тогда стали поговаривать, не предлагает ли Обама Китаю идею G2 – «большой двойки». В то время полагали, что США и Китай могут сформировать согласованный порядок на общемировом уровне, о чём свидетельствует появившееся тогда же словечко «Чаймерика» (Chimerica). Однако китайское правительство, которое в то время возглавляли председатель Ху Цзиньтао и премьер госсовета Вэнь Цзябао, судя по всему, восприняли эту идею c осторожностью.
Прежде всего, в Китае, который относил себя к «развивающимся странам», опасались, не приведёт ли это к увеличению бремени расходов страны. К тому же, правительство Ху Цзиньтао, наряду с постепенным ужесточением своей внешнеполитической позиции, по всей видимости, ещё не отбросило полностью прежний принцип «исподволь накапливать силу, выигрывая время» (политика, предполагающая сосредоточение внимания на собственной экономике и умеренность в дипломатии). Неизвестно, о чём шла речь за столом переговоров на самом деле. Однако премьер Госсовета КНР Вэнь Цзябао явно дал понять, что Китай не приемлет идею «большой двойки».
Китай: сосредоточение на «коренных интересах»
Администрация Обамы, вероятно, стремилась, используя выражение «стратегическое переподтверждение» (Strategic Reassurance), дать новое определение отношениям США и Китая, которое, признавая «глобальные общие интересы», ставило целью совместное обеспечение стабильности и мира в общемировом масштабе, допуская подъём и выход Китая на передний план. Этот политический курс, предложенный Джеймсом Штайнбергом (первым заместителем госсекретаря в составе первой администрации Обамы), по всей вероятности был рассчитан на укрепление американо-китайских отношений.
Но как раз в 2009 году Китай начал изменять свою внешнюю политику. Для него это было время перехода к курсу, при котором наряду с экономикой основное внимание уделяется суверенитету и обеспечению национальной безопасности. В частности, эта новая, бросающая вызов глобальному и региональному порядку позиция Китая прослеживается в вопросе Южно-Китайского моря, реакции на присуждение Нобелевской премии мира 2010 года китайскому правозащитнику Лю Сяобо, предложениях на 15-й международной конференции по созданию рамочной структуры для борьбы с изменением климата COP-15 и т. д. Более того, с начала 2010 года Китай продолжил ужесточать позицию по вопросу Южно-Китайского моря, неоднократно заявив о своих «коренных интересах» (выражение, указывающее на вопросы национального суверенитета и безопасности, в отношении которых решительно недопустимы уступки на каких бы то ни было переговорах).
Можно утверждать, что с учётом позиции китайской стороны администрации Обамы стало слишком сложно говорить с Китаем о «большой двойке». Тем не менее, в Вашингтоне, по всей видимости, продолжали следовать принципу «вовлечения и ограничения», неизменно стремясь привлекать Китай в качестве «ответственной державы».
Усиление опасений о ситуации в Южно-Китайском море и сохранение основной позиции в отношениях с Китаем