Современная русская литература в Китае: перевод и интерпретация

Введение
Русская и китайская культуры, по большей части столь не похожие друг на друга, долгое время разделяли одно и то же отношение к литературе — как к «учебнику жизни», к писателю — как к «инженеру человеческих душ», непререкаемому мо¬ральному авторитету. Другими словами, поэт в Китае тоже «больше, чем поэт». И общество, и власть в обеих странах традиционно проявляли к нему повышен¬ное внимание — излишний трепет, излишнюю подозрительность, излишнюю же¬стокость. При этом если русская литература едва ли когда-нибудь испытывала существенное влияние со стороны китайской, то китайская со стороны русской такое влияние испытала. Пристальное внимание китайцев (в том числе китай¬ских писателей) к русской литературе, подкрепленное в свое время «братской дружбой» двух народов, хорошо известно. По данным автора рецензируемых ниже книг, их первое знакомство с русской литературой состоялось в начале 1910-х гг.[1], а более подробное — в 1920-х. Между 1917 и 1927 гг. с русского на ки¬тайский были переведены 93 книги — второе место после переводов с английского (152 книги); в 1940-е гг. количество переводов с русского занимало уже первое место. Переводческий бум начала 1920-х гг. был связан с так называемым «Дви-жением 4 мая» (1919), которое объявило о начале «новой культуры» и частью идеологии которого было чтение зарубежной литературы.

Глава 1 История перевода и распространения в Китае русской литературы
1.1. Термин «русская литература»: границы понятия и состав входящих в него произведений
Сегодня ученые все больше осознают то, что можно назвать «противоречивым вмешательством» между методами филологии и философии, маятник, колеблющийся между философией, усиливающей филологию, и филологией, усиливающей философскую. В двадцатом веке следы литературного мышления стали обычным явлением во всех сферах человеческой деятельности.
В 1930-х годах американский философ и историк-интеллектуал Артур Онкен Лавджой в своей книге «Великая цепь бытия: исследование истории идеи» (1936) говорил о необходимости включения истории литературы в историю идей. Современные представители интеллектуальной истории подчеркивают сходстволитературы и истории как разных типов письма, различающихся только по своему предназначению, жанру и характеру дискурса. В своей книге « Фигурный реализм: исследования в эффекте мимесиса» (1999) глава литературного направления в исторической науке Хайден Уайт утверждал, что литературные методы могут применяться к историческим текстам для обнаружения в них тропов и аллегорий. Жан Старобински, известный швейцарский литературный критик, в свое время учившийся у философа Мориса Мерло-Понти, подчеркнул в интервью, что «есть точки пересечения между« идеями »и« образами »», так что современный филолог должен «Уметь стать кем-то вроде философа-историка, который не пренебрегает ссылками на документы прошлого, а не только на системы и идеи». В то же время, философия в диалоге с изучением литературы, и философия литературы в настоящее время процветает и все более влиятельная ветвь эстетики.[11]
В конце двадцатого века споры об отношениях между философскими и литературными проблемами, между тем, что обычно называют метафизическими, эпистемологическими или онтологическими вопросами, с одной стороны, и вопросами художественного представления, формы и содержания, а также эстетической ценности, с одной стороны. другие были в значительной степени стимулированы более поздними работами Мартина Хайдеггера, в частности его концепцией поэтического мышления в отличие от логико-рационального мышления.
Хайдеггер вместе с Морисом Бланшо, который был одновременно философом-теоретиком и писателем, сыграл важную роль в подходе Жака Деррида к философии как особому литературному жанру, который следует поставить рядом с поэзией и исследовать с точки зрения ее художественной структуры. Для постструктурализма и деконструктивизма в целом метафорическая природа языка стала теоретической основой для рассмотрения философских и литературных проблем как взаимосвязанных. Однако, уменьшая акцент на логико-рациональном мышлении в пользу поэтического мышления, сторонники этих движений также отвергали философский концептуальный универсализм.
Сам факт этого отвержения, вероятно, является наиболее очевидным отличием западноевропейской интеллектуальной традиции от ее русского аналога в их подходах к взаимодействию литературы и философии. Недаром в книге « Новые направления в философии и литературе» Клэр Коулбрук утверждает: «Нельзя избежать универсальных стремлений мысли, но любая попытка сформулировать универсалии требует некоторого особого и единственного описания. Философия неизбежно догоняет силу литературы ».
В отличие от западноевропейской традиции, в русской культуре никогда не существовало четкой границы между этими двумя дисциплинами. Русская литература XIX века была синтетической формой национального самосознания и выполняла роль национальной русской философии. [10]
Однако русская классическая литература всемогуща, потому что она выполняла роль национальной русской философии в XIX веке, но не как «эрзац» или «суррогат», которых, возможно, не существовало бы, если бы ее собственная философия развивалась на русской почве, а как качественно новый феномен, никогда ранее не встречавшийся в истории литературы, философии или религии. Дело в том, что на русской « родной земле » XIX века интеллектуальное познание мира не могло развиваться в форме философии не только из-за отсутствия политической свободы, жесткой цензуры и т. Д., Но и потому, что об особенностях русской жизни, для адекватного отражения которой требовалась не философская система, а роман.

1.2. Этапы развития перевода и распространения в Китае русской литературы (классики, советской классики и современной русской литературы)
Русская литература в силу ряда географических и исторических обстоятельств сыграла немаловажную роль в процессе модернизации Китая на протяжении всего ХХ века. Начиная с перевода пушкинской «Капитанской дочки» в 1903 году, китайская элита видела в русской литературе похищенный с неба огонь, помогающий Китаю найти верный путь развития. И с тех пор, несмотря ни на какие обстоятельства, русская литература всегда остается главной духовной пищей китайского народа, и можно без преувеличения сказать, что русская и советская литература оказали значительное влияние на формирование национальной личности нескольких поколений китайского народа. В начале 80-х годов, после политики реформ и открытости, перевод русской литературы в Китае испытывал очередной расцвет. В отличие от переводческой деятельности предыдущих периодов, которая более или менее ограничена политическими условиями страны, в новое время перевод имел большие возможности и вылился, как говорится, в нормальное русло. В связи с этим мне хотелось бы сделать акцент на переводе русской литературы в этот новый период и попытаться подытожить его особенности.

1.3. Русская и советская классика в Китае: место и значение в литературном процессе
Систематический перевод и издание русской классики и современной литературы. В переводе русской литературы нового периода намечается тенденция систематизации. С увеличением количества переведенных произведений и улучшением качества перевода диапазон издания русской классики расширяется: от отдельной книги – до собрания сочинений и полного собрания сочинений, от прозы и поэзии – до переписок и эссе, от художественных произведений – до теоретических монографий. Так постепенно образовался систематический подход к литературному переводу. В это большой вклад внесли известные издательства, такие как «Народная литература», «Шанхайское издательство переводной литературы», «Илинь» и «Просвещения Хэйбэй».
За последние 30 лет издательство «Народная литература» выпустило серию русской классики: полное собрание сочинений А. Пушкина (10 томов), собрание сочинений Н. Гоголя (3 томов), Л. Толстого (17 томов), Ф. Достоевского (7 томов), И. Тургенева (13 томов), М. Горького (20 томов), М. Шолохова (8 томов) и полное собрание В. Набокова. Шанхайское издательство переводной литературы издавало собрание сочинений А. Пушкина, Ф. Достоевского, Л. Толстого, и полное собрание сочинений А. Чехова (12 томов). Хэйбэйское издательство «Просвещения» в 90-е годы выпускало серию «Книги классиков мирового значения», в которую входят «Полное собрание сочинений А. Пушкина», «Собрание сочинений Л. Толстого», «Полное собрание сочинений А. Чехова» и др. Кроме издания классики русской литературы, издательства и редакторы обратили внимание на общее литературное веяние новой эпохи, составили «Сборники российских рассказов», «Сборники советских рассказов» и серию книг Серебряного века. Самое интересное, что в 2006 году прошел Год России в Китае и издательство «Народная литература» почти одновременно выпустило два сборника современной русской литературы: «Сборник современной русской прозы» и «Сборник современных русских повестей и рассказов». [17]
В первый сборник входят произведения писателей-патриотов, а во второй – произведения писателей-либералов. Можно сказать, что выход в свет полных собраний сочинений великих мастеров слова и сборников произведений нового времени имеет очень важное значение в трех аспектах: 1) в отношении перевода и распространения иностранной литературы: китайские переводчики и издатели стали разумнее и объективнее, осторожнее и в то же время и активнее, в некоторой степени они уже начали подводить итог многолетним переводам; 2) в отношении литературного исследования: систематический перевод дает исследователям возможность более глубоко проникнуть внутрь русской литературы и всесторонне рассматривать ее «блеск и нищету»; 3) в отношении субъектов перевода: систематический подход отражает позицию и эстетический вкус китайских переводчиков и издателей, которые не только отдают должное гуманитарности иностранной литературы, но и идут в ногу со временем, берут нужное и полезное для своих соотечественников.


Глава 2 Современное состояние перевода и популяризации русской литературы в Китае

2.1. Центры изучения, перевода, издания и популяризации современной русской литературы в Китае
В целом в Китае пока не уделено достаточного внимания писателям нового поколения современной русской литературы, хотя они в своем творчестве отражают жизнь и подлинные настроения своих современников. Более того, они в определенной мере представляют будущее русской литературы. Что касается конкретных авторов, то на китайский язык уже переведены работы таких представителей нового поколения, как О. Павлов («Казенная сказка»), Р. Сенчин («Елтышевы»), А. Иличевский («Матисс»), З. Прилепин («Санькя»), М. Елизаров («Библиотекарь»), Г. Садулаев («Одна ласточка еще не делает весны») и др. Большинство из них относятся к писателям, родившимся в 70-е годы XX века. Чаще всего их книги выбирают для перевода по той причине, что они получили престижные литературные премии. Надеемся, что со временем некоторые из писателей 70-х годов превратятся в широко известных авторов, что привлечет к ним внимание китайских издателей.[17]
А среди писателей, родившихся в 80-е годы, пока мало кто переводится на китайский язык. Исключением является сборник рассказов лауреатов премии «Дебют», учрежденной Гуманитарным фондом «Поколение». В этот сборник включено 18 рассказов таких молодых писателей, как К. Кузнецова, Г. Потапов, А. Снегирев, Е. Крыжановская, Д. Филиппов и др. Стоит отметить, что роль правительств, коммерческих и некоммерческих организаций, издательств России и Китая в поддержке распространения художественной литературы действительно велика. К примеру, в рамках «Программы перевода и издания произведений классической и современной литературы» я перевел произведение Романа Сенчина «Ёлтышевы» с русского языка на китайский, что позволило расширить доступ китайских читателей к художественному миру российских авторов нового поколения. В целом, благодаря этой программе китайским читателям удается глубже почувствовать разнообразие тематики, творческих методов и художественных стилей новейшей русской литературы. После прочтения этого романа один китайский читатель написал мне письмо и сказал, что он не ожидал, что русская деревня будет описана в нем с таким трагизмом, а крестьянин — столь отчаявшимся. Правда, до этого он практически не читал ничего из работ современных русских авторов (сегодня мало кто из китайских читателей имеет четкое представление о новом поколении русской литературы). Он даже провел параллель между этим произведением и романом известного китайского писателя Юй Хуа «Живы».

2.2. Состав современной русской литературы в Китае и особенности его формирования

Перевод и книгоиздание имеют важное значение в китайско-российском культурном обмене на протяжении уже более трехсот лет. С целью знакомства с русской цивилизацией и заимствования у нее передовых идей, у нас в Китае начали переводить классическую русскую литературу уже с середины XIX века.
В 50–60-ые годы прошлого века огромное количество переводов советских изданий с научно-технической тематикой дало сильный толчок экономическому строительству в Китае.
В последние годы, в связи с постоянным улучшением китайско-российских отношений и с запуском многочисленных проектов сотрудничества двух стран, перевод китайской и российской литературы и ее издание постепенно расширяются — от работы над отдельными произведениями к многоотраслевому сотрудничеству в переводческом и книгоиздательском деле
В последние годы китайско-российскому переводческому делу оказывается поддержка со стороны правительств КНР и РФ и разных общественных организаций обеих стран. Одним из очевидных примеров является успешное осуществление Программы взаимного перевода и издания произведений российской и китайской классической и современной литературы. Этот проект сейчас интенсивно работает, недавно было принято решение об увеличении количества с 50 до 100 томов в Библиотеке русской литературы на китайском языке и в Библиотеке китайской литературы на русском языке.
По неполным статистическим данным, в настоящее время у нас в Китае уже вышли в свет около тридцати произведений российских авторов в китайском переводе. К этому проекту присоединилось немало известных китайских переводчиков и издательств. Издательство Пекинского университета, приняло участие в реализации данного проекта. Благодаря комплексной системе печати, полноценной структуре и большому ассортименту, издательство Пекинского университета известно во всем Китае выпуском в свет академической, учебной и гуманитарной литературы. Издательство сотрудничает также со многими иностранными издательскими организациями: среди 2000 новых книг, которые выходят в свет каждый год, право на издание около 15% книг получено из-за границы.
В 2015 году удалось издать четыре произведения российских писателей: «Бесова душа» Евгения Шишкина, «Будьте как дети» Владимира Шарова, «Самоучки» и «Хоровод» Антона Уткина. Кроме того, наше издательство в августе прошлого года презентовало свою деятельность на Международной книжной выставке в Пекине, в сентябре того же года на пресс-конференции Московской книжной ярмарки, а также отрекламировало свою продукцию в ряде китайских периодических изданий, чтобы широкая китайская публика могла читать современные российские произведения и их популяризация осуществлялась через интеллигенцию. В этом году Издательство Пекинского университета готовит к переводу и выпуску еще три современных российских романа: «До и во время» Владимира Шарова, «Закон сохранения любви» Евгения Шишкина и «Пушкинский дом» Андрея Битова.

Заключение

В Китае переводчик русской литературы обычно занимается и соответствующими исследованиями. Возрастание за последние 30 лет количества переводчиков и переводов во многом определило процветание и успех в научно-исследовательском аспекте. Вышли в свет в большом количестве качественные научные труды, что выправило несбалансированное положение между переводом и исследованием.
Как отмечает известный исследователь русской литературы Чень Цзяньхуа: «В 80–90 годы прошлого века значительно расширяется диапазон исследования русской литературы. Достигнутые в этот период успехи дают о себе знать как в количестве (превысили вместе взятое прошлых лет), так и в качестве (в угле зрения, точке зрения, методах и масштабах сказываются явные прорывы).