Особенности поэтического стиля (материал по выбору студента).

Лингвостилистический анализ поэзии Вордсворта позволяет судить о том, насколько поэт трепетно относится ко всему живому, ко всему, принадлежащему природе. Так, например, в стихотворениях «A Wren's Nest» и «To a Sky-Lark» он создает образы птиц с помощью мельчайших деталей, связанных с их существованием.
«These find, 'mid ivied abbey-walls,
A canopy in some still nook;
Others are pent-housed by a brae
That overhangs a brook.

There to the brooding bird her mate
Warbles by fits his low clear song;
And by the busy streamlet both
Are sung to all day long.

Or in sequestered lanes they build,
Where, till the flitting bird's return,
Her eggs within the nest repose,
Like relics in an urn».
(«A Wren's Nest») [Wordsworth 2006: 47]
В приведенных строчках находят отражение как непосредственные впечатления поэта от наблюдений за живой природой, так и игра его воображения. Очень выразительной и необычной является метафора «Her eggs within the nest repose, Like relics in an urn». Сравнение яиц, покоящихся в гнезде маленькой птички, с реликвиями, является яркой характеристикой трепетной любви поэта к природе, которая проявляется в каждой его поэтической строчке, определяя своеобразие поэтического стиля. Характеризуя образность языка Вордсворта, следует отметить, что его поэтические произведения отличает большое разнообразие метафор. Например, в стихотворении «To a Sky-Lark» поэт любовно называет жаворонка «Ethereal minstrel! pilgrim of the sky». Стихотворение завершается развернутой метафорой, в которой птичка уподобляется «Type of the wise who soar, but never roam».
В стихотворении «The Mad Mother» нам встретились такие метафоры: «my little lamb»; «Bold as a lion»; «then thou shall sing, As merry as the birds in spring».
В.В. Подгорная определяет сущность метафоры как скрытого сравнения на основе сходства двух сущностей [Подгорная 2016: 42]. В соответствии с классификацией Н.Д. Арутюновой перечисленные метафоры относятся к такому ее виду, как когнитивная метафора, которая образуется в результате уподобления и присвоения объекту признаков, свойств и состояний, выявляемых в другом классе предметов или относящихся к другому аспекту данного класса. Перенос признаков от одного объекта к другому сводится к двум основным закономерностям: перенос значения происходит от более конкретного к более абстрактному и действует принцип антропоморфизма и зооморфизма [Арутюнова 1979: 134].
Однако наиболее распространенный вид метафоры в произведениях У. Вордсворта – образные метафоры, к которым прибегают в поисках образа, способа индивидуализации или оценки предмета, смысловых нюансов:
«Leave to the nightingale her shady wood;
A privacy of glorious light is thine;
Whence thou dost pour upon the world a flood
Of harmony, with instinct more divine;
Type of the wise who soar, but never roam;
True to the kindred points of Heaven and Home!»
(«To a Sky-Lark») [Wordsworth 2006: 49]
Таким образом, в приведенных примерах запечатлены яркие метафорические образы. В соответствии с классификацией И.Р. Гальперина, метафора разделяется на речевую, которая бывает оригинальной и авторской, и языковую [Арутюнова 1979: 134]. Приведенные выше метафоры из стихотворений Вордсворта, несомненно, относятся к индивидуальным авторским метафорам. Образное авторское сравнение нужно анализировать на семантическом уровне, т.к. художественный текст насыщен личностными смыслами. Обращение к нетрадиционным аналогиям имеет целью расширить границы традиционной картины мира, подчеркнуть невидимую на первый взгляд особенность предмета или явления. Например, бесстрашие отчаявшейся матери уподобляется смелости льва – весьма неожиданная и красочная метафора. Жаворонок сравнивается с удалившимся от людей мудрецом, предпочитающим уединенность. Таким образом, индивидуально-авторские метафоры несут на себе печать индивидуального творчества.
В произведениях Вордсворта широко используются эпитеты – художественные определения. Иногда они носят развернутый характер, представляют собой эпитетный комплекс:
«Redoubled and redoubled; concourse wild
Of jocund din!»
(«There Was a Boy») [Wordsworth 2006: 134]
К грамматическим особенностям языкового стиля Вордсворта следует отнести частое использование восклицательных и вопросительных синтаксических конструкций:
«'Tis eight o'clock,--a clear March night,
The moon is up--the sky is blue,
The owlet in the moonlight air,
He shouts from nobody knows where;
He lengthens out his lonely shout,
Halloo! halloo! a long halloo!

--Why bustle thus about your door,
What means this bustle, Betty Foy?
Why are you in this mighty fret?
And why on horseback have you set
Him whom you love, your idiot boy?

Beneath the moon that shines so bright,
Till she is tired, let Betty Foy
With girt and stirrup fiddle-faddle;
But wherefore set upon a saddle
Him whom she loves, her idiot boy?

There's scarce a soul that's out of bed;
Good Betty put him down again;
His lips with joy they burr at you,
But, Betty! what has he to do
With stirrup, saddle, or with rein?»
(«The Idiot Boy») [Wordsworth 2006: 180]
Использование восклицательных и вопросительных синтаксических конструкций позволяет автору повысить эмоциональность поэтических произведений, передать смятение чувств, силу их проявления.
Анализируя стилистические средства создания Вордсвортом образов природы и человека, следует упомянуть прием экфрасиса (eksphrasis) – словесного обозначения изображения. Как отмечает М.Г. Уртминцева, экфрасис не только словесное обозначение изображения, но и выраженная в нем рецептивная установка на воссоздающее воображение читателя, в частности, ориентация его на восприятие подтекста [Уртминцева 2010: 975-977]. Экфрасис получил широкое распространение в эпоху романтизма. Суть экфрасиса состояла в том, чтобы путем точного и детального описания видимого объекта (картины, предмета) вызвать у читателя его образ.
Прием экфрасиса Вордсворт использует в поэме «Терновник». Рассказывая историю создания произведения «Терновник», Вордсворт акцентировал внимание на следующей мысли: «Это был ненастный день. Я часто проходил мимо терновника в ясный день, не замечая его. Я сказал себе: не могу ли я путем каких-либо превращений сделать этот терновник таким же значимым объектом, какой мне сейчас представляется буря» [Вордсворт 1980: 269].
Анализ поэмы Вордсворта позволяет сделать вывод, что он реализовал свой замысел. Образ терновника предстает чрезвычайно явственно, с