Мастерство Юрия Олеши

Введение

Юрий Карлович Олеша – один из талантливейших писателей ХХ столетия. Автор замечательного романа-сказки «Три толстяка» (1924) о революции, но опубликовали его после следующего произведения писателя – романа «Зависть» («Красная новь», 1927). Первый роман писателя проникнут романтическим революционным духом. Романтизм революции и связанные с ней надежды, присущие сказке «Три толстяка», резко потонули в новых сложившихся условиях после революции.
В 1922 году Олеша переехал в Москву, писал фельетоны и статьи, подписывая их псевдонимом Зубило. Эти произведения публиковались в отраслевой газете железнодорожников «Гудок». Тут соединилось всё: «и моя молодость, и молодость моей советской родины, и молодость, если можно так выразиться, нашей прессы, нашей журналистики"1, - позднее писал Олеша в своем дневнике. Параллельно с газетной деятельностью, Олеша работает над следующим романом «Зависть», который назвали в момент издания в 1927 г. на страницах журнала «Красная новь» одним из лучших произведений советской литературы о месте интеллигенции в послереволюционной России. Позже в 1929 г. автор написал на основе этого романа пьесу «Заговор чувств», впоследствии поставленной Вс. Мейерхольдом, но запрещенной цензурой.
В 1930-х гг. многие друзья и знакомые писателя были репрессированы, главные произведения самого Олеши с 1936 по 1956 гг. не переиздавались.
В годы войны Олеша жил в эвакуации в Ашхабаде, затем вернулся в Москву, однако так и не смог вписаться в существующий порядок вещей. Писать по канонам соцреализма он не хотел и не мог. "Всё опровергнуто, и всё стало несерьёзно после того, как ценой нашей молодости, жизни — установлена единственная истина: революция", — писал он в своём дневнике.
Однако о том, что дар художника не был им утрачен, свидетельствуют многочисленные дневниковые записи Олеши, обладающие качествами подлинно художественной прозы. После смерти писателя, в 1961 году, под названием «Ни дня без строчки» были опубликованы первые выдержки из его дневника. В отборе и составлении книги принимал участие Виктор Шкловский.
Отдельное издание вышло в 1965 году. В книге Олеши перемешаны автобиографические сюжеты, размышления автора об искусстве и о происходящем вокруг. Существенно дополненное издание дневников Олеши увидело свет в 1999 году под названием «Книга прощания» (редактор В. Гудкова).
Актуальность работы состоит в том, что в настоящее время обращение к творчеству Ю. Олеши продолжает оставаться перспективной научной проблемой.
Целью работы является изучение специфики особенностей прозы Ю. Олеши.
Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:
1) Изучить вопросы становления Ю. Олеши как писателя.
2) Рассмотреть и проанализировать мнения современников о своеобразии произведений Ю. Олеши.
3) Структурировать особенности произведений писателя.
Практическая значимость работы состоит в том, что её материалы можно использовать при изучении школьного и вузовского курса литературы.
Структура работы обусловлена целью и задачами исследования, она состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы.

Глава 1. Становление Ю. Олеши как писателя

Знаменитый автор "Трех толстяков" оставил нам не очень большое литературное наследие. Но зато какое! Блистательный роман "Зависть", несколько филигранных рассказов, пьес и удивительную книгу размышлений о времени и себе, где поведал нам о детстве, футболе, искусстве и братьях-художниках, изданную после его смерти под заголовком "Ни дня без строчки".
Он, дворянин, успел таки родиться в ХIХ веке: в 1899 году в Елисаветграде (Кировоград). Вскоре после его рождения семья переехала в Одессу, где прошли его детство и юность.
С разбегу он оказался в разъеме эпох, видел радостный взлет цивилизации на следующую ее ступень, и одновременно — варварское распиливание мира его страной на старый и новый.
Страна начала жизнь с нуля. Она помолодела, посвежела и строем зашагала — вперед!.. к победе!.. — под веселящие марши. Безжалостно круша на своем пути все, что считала "бывшим" и "вражеским", она расправлялась и с вековой культурой. Уничтожая ее, на абсолютно пустом месте строила она свою, палеолитовую — советскую.
Тема последнего сопротивления старой культуры, названная им "заговором чувств", станет главной во всех его произведениях.
Он, подросток, не услышал тогда, в тех победоносных маршевых кличах, предупреждающего его сигнала опасности. Он был ослеплен новизной мира, совпавшей с новизной его детского восприятия. Революцию он называл романтикой, а неуемную пропаганду физкультуры и спорта — приглашением к рыцарским турнирам.
В Ришельевской гимназии, которую Олеша окончил с золотой медалью, он прославился не только как лучший ученик и поэт, сумевший, ко всему прочему, блестяще перевести с латыни вступление к "Метаморфозам" Овидия. Он был и знаменитым хавбеком (устаревшее название полузащитника), на равных игравшим в одной команде с будущей суперзвездой мирового футбола — Григорием Богемским. Именно на футбольном поле произошла первая встреча Олеши с Валентином Катаевым, ближайшим другом до середины 30-х, после чего их дороги принципиально разошлись. Олеша выбрал путь нищего, а Катаев — писательского начальника, барина. Правда, на старости лет Катаев в "Алмазном моем венце" много интересного расскажет об Олеше-"ключике". Там описана и их первая встреча:
"Крайний левый перекинул мяч с одной ноги на другую и ринулся вперед — маленький, коренастый, в серой форменной куртке Ришельевской гимназии, без пояса, нос башмаком, волосы, упавшие на лоб, брюки по колено в пыли, потный, вдохновенный, косо летящий, как яхта на крутом повороте.
С поворота он бьет старым, плохо зашнурованным ботинком. Мяч влетает мимо падающего голкипера в ворота. Ворота — два столба с верхней перекладиной, без сетки.
Продолжая по инерции мчаться вперед, маленький ришельевец победоносно смотрит на зрителей и кричит на всю площадку, хлопая в ладоши самому себе:
— Браво, я!
(Вроде Пушкина, закончившего
"Бориса Годунова": "Ай да Пушкин!
Ай да сукин сын!"…)
— Кто забил гол? — спросил я.
И тогда второй раз в жизни услышал имя и фамилию ключика. В первый раз я их, впрочем, не услышал, а увидел под стихами…
Тогда я никак не мог предположить, что маленький ришельевец, забивший левой ногой такой прекрасный гол, и автор понр