Языковая картина мира в романе

ГЛАВА 1. ПОНЯТИЕ ДИАЛЕКТА И СПЕЦИФИКА ДОНСКОГО ДИАЛЕКТА КАК ОСНОВНОГО СТИЛИСТИЧЕСКОГО ПРИЕМА М.А. ШОЛОХОВА
1.1. Понятие «диалект». Классификация диалектизмов
Диале́кт (греч.)— разновидность языка, которая используется как средство коммуникации между людьми, которые связаны между собой одной территорией. Понятие диалектизма представляет собой частный случай понятия диалекта [1, с.9].
В языковедческой науке отмечаются следующие виды диалектизмов:
1. Лексические диалектизмы представляют собой применяемые в языке художественной литературы лексемы из словаря говоров. Некоторые лексические диалектизмы считаются синонимами соответственных слов литературного языка. При этом они могут выступать в роли абсолютных синонимов, т.е. слов, которые являются в литературном языке и в говоре наименованием одного и того же понятия, например, слова южных говоров кубыть и зараз из литературного языка – может быть и сразу(сейчас).
2. Морфологические диалектизмы являют собой слова, которые с точки зрения грамматики не похожи на лексические единицы литературного языка: идуть, бегуть, несуть; на пече, в грязе. Также к морфологическим диалектизмам можно относить слова, которые образуются не по принципу однокоренных слов, а по-другому.
3. Фонетические диалектизмы представляют собой слова, которые передают звуковую специфику говора: северное «цоканье» (неразличение согласных звуков ч и ц – доцка, улича); южное «яканье» (неразличение гласных а, е, о после мягких согласных – дяревня, брявно, сяло) и т. д.
4. Синтаксические диалектизмы объединяют словосочетания или предложения, которые строятся согласно традициям говора. Например: в южнорусских говорах деепричастие применяется вместо глагола (она поедши, они пришедши).
5) Этнографические диалектизмы – слова, которые номинируют предметы, одежду, явления определенной группы населения, которой свойственен тот или иной говор. Как наименования понятий особых, незнакомых всему национальному составу, такие диалектизмы не могут иметь абсолютных синонимов в литературном языке. В качестве примеров этнографических диалектизмов могут служить:
• наименования одежды, части одежды, обуви: чирик, сорока, шушун, завеска (фартук), чекмень;
• наименования предметов утвари: бёрдо (часть ткацкого станка), кочедык (приспособление для плетения лаптей), махотка (кувшин), туес (сосуд, сплетенный из бересты) и др.
6) Семантические диалектизмы. При равном звуковом составе эти слова предполагают в говорах другое, по сравнению с литературным языком, значение; например, худые –плохие, скверные; добрые – хорошие, здоровые, красивые; подполье – подпол и др. [1, с.11].
Этнографические лексические диалектизмы довольно частотны в авторской речи и речи персонажей, так как им свойственны такие качества, которые придают диалектной лексике в литературном произведении ценность как средства художественного изображения. Характерные для говоров лексемы сохраняют свежесть прямой семантики их корня. Новые и необычные для литературного языка слова говоров уже в дальнейшем воспринимаются как лексемы экспрессивные и эмоционально насыщенные. Более того, диалектной лексике свойственна яркость и самобытность. Примечательно, что русские народные говоры выступают истоками языковых средств фольклора, фольклорной лексики, глубоко поэтичной и эмоциональной. Лексические и этнографические диалектизмы довольно часто используются в речи персонажей или в текстах произведений. Как правило, этнографические диалектизмы включаются в язык художественных произведений как результат невыполнимости замены их синонимами: литературный язык не располагает словами для номинирования этих понятий. Можно отметить такую закономерность в применении диалектизмов авторами литературных текстов:
1. Диалектизмы чаще употребляются для описания героев, в их речи, чем в авторской речи.
2. Авторы применят чаще всего лексические и этнографические диалектизмы в своих повествованиях [1, с.12].
1.2. Особенности донского диалекта

Диалект, который обогащал литературный русский язык в течение всего его существования, берет свое начало из глубины духовной культуры народа и требует самого осторожного и обходительного отношения к себе. Оно и сегодня включено в корневую систему нашей национальной культуры и национального языка. Согласно мысли языковедов, диалектная лексика включена в языковую ткань «Тихого Дона» легко и без подчеркнутой нарочитости, как органически относящаяся к писателю и той обстановке, в которой он вырос и которую представил. Серьезное природное знание Шолоховым всех подробностей и особенностей донской казачьей речи позволило автору достичь максимальной достоверности описания жизни казачества [21, с.247].
Еще В. Г. Белинским было отмечено, что «для выражения простонародных идей, малочисленных предметов и потребностей простонародного быта, простонародный язык гораздо богаче, чем язык литературный для речения всего разнообразия и всех оттенков идей образованного общества».
Диалектные единицы заключают в себе не только информационную составляющую, позволяя автору открывать все разнообразие и все оттенки «простонародного» казачьего быта и труда, — в них заключается и большая сила эмоциональной, художественной выразительности [21, с.247].
Так, следует отметить особенности текста романа, которые соотносятся с просторечием и диалектизмами.
1. Нарушения предписаний орфографии в причастиях прошедшего времени страдательного залога или в словах, которые образованы от причастий прошедшего времени страдательного залога.
А. Использование одного н вместо двух. ДР: посеребреным (123). ТД: раненый в ногу (28.7.158). ПЦ: из камня тесаная, примореный (32.1.38).
Б. Употребление удвоенного н вместо одного н. ДР: кованными солдатскими ботинками (105). ТД: путанные рассказы (32.1.30).
2. Использование суффикса т вместо нн в страдательных причастиях прошедшего времени от глаголов брать, рвать и драть. ТД: задратой (32.2.22). ПЦ: вобратых (32,1,42).
3. Использование н вместо б в корнях форм несовершенного вида, образованных посредством приставок, в которых выражены различные оттенки семантики «сгибания». ПЦ: выгиная... спину (32.1.57). Свыше шестидесяти таких форм отмечается в ранних произведениях и в «Тихом Доне».
4. Не отвечающие грамматическим предписаниям падежные окончания существительных. ДР: теляты (134), форма им. пад. мн. ч. вместо телята. ЛС: вшу (3), вин. пад. ед. ч. вместо вошь. ТД: листов (28.1.109), род. пад. вместо листьев. ПЦ: шароваров (32.1.68), род. пад. вместо шаровар.
5. Нестандартное словообразование. ДР: взлетывают (123) вместо взлетают. ТД: улаживали (32.8.9) вместо укладывали.
6. Разного типа орфографические ошибки. ДР: на стремянах (10) вместо на стременах. ТД: портмонетом (28.3.192) вместо портмоне. ПЦ: искуссного (32.1.47) вместо искусного.
7. Применение частицы не там, где возможно было бы употребить ни. ТД: «откуда не возьмись» (28.1.148).
8. Неопределенность выражения мысли как следствие того, что прямое дополнение занимает позицию перед подлежащим в предложении, где прямое дополнение выражеается существительным, которое имеет ту же самую форму в именительном падеже. ТД: «глаза застили слезы» (28.2.196).
9. Использование предлогов не по правилам грамматики. Более тридцати таких погрешностей были откорректированы в ранних рассказах и, почти сотня — в «Тихом Доне». Практически каждая поправка являла собой смену одного предлога другим, в результате чего было произведено более тридцати типов таких замен. Более пятидесяти корректировок было сделано по поводу предлога над, который Шолохов часто использовал вместо вдоль и иногда вместо около, возле, у, мимо, под, по иза. ДР: «над плетнями шаркают ноги» (120). ТД: «пар висел над потолком» (32.1.14). Вторым по частотности является неверное использование предлога под в словосочетаниях «идти под сарай» и «быть под сараем». Эти выражения можно встретить даже во фрагментах, где автор стремится сказать, что люди или предметы находятся под крышей сарая (ЛС, 133, ТД, 29.1.77—78). Неправильным употреблением предлогов из и на объясняются такие нелепицы, как «с ведрами из криницы идет» (ДР, 147) и «шашка... взлетела на воздух» (ТД, 32.2.13).