Усадебный текст в русской поэзии 18 века (Кантемир, Тредиаковский, Ломоносов) .

Актуальность проблемы исследования. В последние годы усиливается интерес к усадебной культуре. Отчасти это связано с ностальгической грустью по дворянским усадьбам, в которых веками создавались культурные национальные ценности.
Однако многочисленные исследования, посвященные усадебной культуре, рассматривают усадьбу исключительно в культурологическом или историко-экономическом аспектах. Следует отметить, что даже обобщающие исследования, посвященные усадьбе XVIII века, в основном осмысливают только ее составляющие: архитектуру, садово-парковое искусство, театр, собрание живописи и т.д.
Поэтические тексты до сих пор полноценно не исследовались на предмет наличия в них характерных жанровых особенностей «усадебной поэзии». Представление о русской усадьбе не будет полным, если оставить без внимания ее поэтический образ, сложившийся в русской поэзии в годы создания и расцвета усадебного строительства, т.е. в конце XVIII – первой трети XIX веков.
В настоящей работе рассматриваются особенности «усадебного текста» первой половины XVIII века. «Усадебный текст» в творчестве В.К. Тредиаковского, А.Д. Кантемира и М.В. Ломоносова, с одной стороны, ориентируется на античность (пасторально-идиллическая традиция, «горацианство» как поэзия частной жизни), с другой – создается с опорой на культурные архетипы «Золотого века», «обретённого Рая», которому в качестве художественного аналога соответствует топос усадьбы. В таких текстах возникает оппозиция «природа/цивилизация», что формирует идиллическую пространственно-временную модель усадебного бытия.
Степень разработки темы исследования. Существующие исследования «усадебного текста» в современном отечественном литературоведении рассматривали лишь его отдельные аспекты. Тем не менее, внимание многих ученых было сосредоточено на рассмотрении данного жанра, что отражается в работах И.О. Шайтанова, Т.В. Саськовой, Е.П. Зыковой, Н.В. Забабуровой, Н.Т. Пахсарьян, Е.Е. Дмитриевой и Н.О. Купцовой, В.А. Кошелева и др.
Цель исследования – рассмотреть поэтический образ усадьбы в произведениях А.Д. Кантемира, В.К. Тредиаковского, М.В. Ломоносова и на их примере определить особенности поэтических текстов жанра «усадебная поэзия» XVIII века.
Объект исследования – стихотворения и поэмы русских поэтов XVIII века, посвященные русской усадьбе, – А.Д. Кантемира, В.К. Тредиаковского и М.В. Ломоносова.
Предмет исследования – особенности поэтических тестов жанра «усадебная поэзия».
Задачи исследования:
1. Рассмотреть образ русской усадьбы в поэзии XVIII века;
2. Исследовать механизмы соотнесения усадебного быта и литературных форм, структурирующих «усадебный текст»;
3. Выявить особенности «усадебной поэзии» на примере произведений А.Д. Кантемира, В.К. Тредиаковского, М.В. Ломоносова.
Методы исследования. В работе применялись общенаучные теоретические методы исследования: анализ, синтез, сравнение, обобщение литературы по теме исследования, литературный анализ произведений.
Методологической основой исследования послужили труды в области:
- литературоведения (М.М. Бахтин, Л.Я. Гинзбург, Г.А. Гуковский, Ю.М. Лотман, В.Н. Топоров, Ю.В. Манн, Н.Д. Кочеткова, Е.С. Хаев, С.Н. Бройтман, Н.Л. Вершинина);
- стилистики (В.В. Виноградов, В.Н. Жирмунский, И.Б. Голуб и др.).
Теоретическая значимость данного исследования определяется выделением характерных особенностей литературного жанра «усадебная поэзия».
Практическая значимость данного исследования состоит в том, что его результаты могут применяться для разработки общих и специальных учебных курсов по русской литературе XVIII-XIX веков в средней школе и в вузовской практике преподавания.
Структура работы: введение, две главы, заключение, список используемой литературы.

Глава 1. Образ русской усадьбы в поэзии XVIII века
В данной главе приведены основные положения, касающиеся становления образа русской усадьбы в поэзии XVIII века. Более подробно рассматриваются усадебные образы, составляющие основу «усадебного текста».
1.1 Развитие образа усадьбы в поэзии
«Усадебный текст» как специфический художественный феномен сформировался с появлением самой усадьбы. Активизация усадебного строительства в России приходится на вторую половину XVIII в., но несмотря на это, предпосылки изображения усадьбы в русской литературе были заложены еще в эпоху Просвещения поэтами-классицистами (М.В. Ломоносовым, Г.Р. Державиным, В.В. Капнистом и др.). Тогда складывался образ усадьбы как прекрасного места, в котором уединенная и безмятежная жизнь полна простых радостей бытия. Усадьба противопоставлялась городу, столице, суете и светскому обществу.
Как отмечает О.Б. Лебедева, реформы, проведенные в период царствования Петра I, сформировали две противоречивые тенденции. С одной стороны, Петром I были заложены «…основы русской деспотической абсолютной власти» [24: 23]; с другой – суть петровских преобразований состояла в перестройке российской культуры по общеевропейскому типу, исповедующему «…идеологию самостоятельной ценности отдельной человеческой личности, с которой должны считаться все формы социума» [Там же].
В текстах XVIII века читатель видит усадьбу глазами лирического героя, который обозревает все, что его окружает: природу, хозяйственные постройки, усадебные угодья. При этом читателю передаются чувства и мысли героя. Усадьба в данном случае мыслится как идиллия, но не чуждая земных реалий.
Большинство исследователей сходятся во мнении, что XVIII век стал для русской литературы особенным этапом в формировании нового пласта текстов: сельская жизнь и природа преподносятся в ключе романтизма и в духе идеализма. Создаваемые в текстах образы отражают мировосприятие человека XVIII века, что свидетельствует о многообразии интересов усадебного человека, формировании в нем гуманной и просвещенной личности.
Возникшая на русской почве оппозиция «государственное/частное» требовала разрешения не только в политическом, но и в культурном плане. Официальная идеология не приветствовала уход дворянина в сферу сугубо частной жизни. Поэтому особую роль в формировании «усадебного текста» начинает играть поиск философского обоснования важности и необходимости такого варианта бытия, как частная жизнь.
В.Г. Щукин определяет «усадебный текст» как «группу изоморфных в формальном и содержательном отношении конкретных текстов» [15], вариантов единого инварианта. «Идеология персонализма», «обострённое личностное начало», воспринятое русской дворянской интеллигенцией, вошли в противоречие с официальной идеологией абсолютистского государства, в котором «…личность – ничто, а государство – всё» [Там же: 23].
В течение XVIII в. появляется ряд произведений, которые можно условно назвать «поэтическими программами» усадебной жизни. Ю.М. Лотман отмечает, что европейский быт зачастую определял путь, по которому развивалась литература [11]. В русской культуре происходило с точностью наоборот. Многие произведения эпохи романтизма становились образцом того, как следует жить, чувствовать и даже мыслить.
В связи с этим понятна причина, по которой создание «усадебного текста» предшествует появлению самого феномена усадьбы. Желаемые формы жизни прежде, чем они воплотились в реальности, длительное время существовали лишь как осознаваемая писателями культурная потребность современников в разрешении оппозиции «государственное/частное». Поэтому «усадебные тексты» XVIII века сами по себе создавали определенный пласт культуры, который из книг перекочевывал в жизнь. В этом смысле усадебная культура была создана писателями и читателями одновременно.
Ю.М. Лотман отмечал, что в это время «...литература создала два контрастных этических идеала: идеал деятельного патриотизма, выражавшийся ...в форме служения государству, и идеал частной жизни, дающий личную независимость и свободу от государственных обязательств. В духе времени один облекся в одические одежды, а другой — находил себе выражение в образах, заимствованных из Горация»[1]. Горацианство во многом предопределило развитие усадебного топоса в русской лирике XVIII века. Горацианские идеалы «похвалы сельской жизни» находили живое сочувствие и отражение в русской действительности. Как справедливо заметила Н. Д. Кочеткова: «Горацианские мотивы органично вошли в русскую философскую поэзию, получив в ней новое звучание».