Особенности композиции романа Е.Чижовой "Время женщин"

добивается различий между тремя поколениями женщин: бабушек, матери и дочери. Воспоминаний дочери в романе очень мало и они отрывочны: как клеила снежинки, как рисовала картинку и т.п. Только в середине романа, а затем уже в конце – дочь несколько приоткрывает завесу таинственности над своей жизнью после смерти матери, описывая ситуацию, при которой ей удалось приобрести квартиру.
Итак, главные героини романа – Гликерия, Ариадна, Евдокия, девочка Сюзанна и ее мать Антонина. Все события романа сосредоточены вокруг них. Евдокия, Ариадна и Гликерия – женщины преклонных лет. Мы узнаем о их нелегкой жизни, о тяжелых воспоминаниях. Они были одиноки: детей и родственников не имели. Старухи делили квартиру с молодой женщиной −Антониной. Антонина работала на заводе, была незамужем, но имела «незаконнорожденного» ребенка – девочку Сюзанну или по-церковному Софию [6].
Повествование романа ведется от разных лиц. Произведение состоит из глав: «Мать», «Дочь», вновь «Мать», «Гликерия», «Евдокия», «Отчим», «Ариадна», «Соломон» и «Внучка». По названию глав мы можем догадаться, кто является рассказчиком. При этом мысли девочки присутствуют во всех частях романа. Они выделены курсивом. Роман «Время женщин» начинается и заканчивается воспоминаниями‒рассуждениями взрослой Софии. Девушка пыталась восстановить в памяти события давних лет, свое детство. Читая роман, мы узнаем, что Антонина забеременела от незнакомого молодого человека. Отец ребенка пропал. Возможно, он оказался в тюрьме. Антонина родила девочку, которую назвала Сюзанной. Она вынуждена была делить квартиру с тремя старухами. Со временем они заменили ей и ее девочке матерей. Антонина работала на заводе, а старухи в это время присматривали за ребенком. Они покрестили Сюзанну и выбрали по Святцам ей новое церковное имя – София. 4 Воспитание девочки было возложено на старух, так как ребенок обладал «дефектом» ‒ немотой. Антонина очень боялась, что тайна раскроется, поэтому не отдавала девочку в детский сад и говорила всем на работе, что ее мать приехала из деревни присматривать за Софией. Одинокие старухи рождение девочки восприняли, как подарок от Бога, и сосредоточили все свое внимание и заботу на ребенке. Евдокия, Гликерия, Ариадна верующие и жили по церковному календарю. Они отвергали советский режим и воспитывали Софию как несоветского человека. Антонина обратила внимание на работника завода – Николая. Между ними не было интимной связи, однако женсовет имел на все свою точку зрения. По заводу распространился слух об отношениях между героями. Николая сняли с очереди на квартиру, вынуждая его, таким образом, жениться на Антонине. Он угрожал рассказать о ребенке- инвалиде на собрании женсовета и потребовал, чтобы Антонина выдумала причину по «женской части», почему брак невозможен. Антонина, в свою очередь, пошла в женскую консультацию в надежде найти какую-нибудь болезнь. Героиня узнала о том, что у нее в матке образовалась опухоль. Болезнь оказалась запущенной, и потребовалась немедленная операция. После операции Антонина чувствовала себя плохо, и с каждым днем силы покидали ее. Старухи пребывали в отчаянии, так как официально не являлись родственниками девочки, и после смерти Антонины ребенка забрали бы органы опеки. Этого героини допустить не могли. София была центром жизни старух, она то, что держало их вместе, да и вообще на этом свете. Друг Гликерии Соломон дал героиням надежду, придумав план о замужестве: больную, умирающую Антонину выдали замуж за Николая. Антонина ушла из жизни, а Николай отдал право на опеку девочки старухам. Так София осталась в мире «несоветских» старух и получила воспитание и мировоззрение, отличное от окружающих ее людей. Она выросла несоветским человеком, прекрасным художником, но глубоко одинокой женщиной, тоскующей по прошлому: по маме, ушедшей так рано из жизни, по старухам, подарившим ей все самое лучшее, и по семейному уюту, который неизвестно найдет ли она в будущем.
Традиционно матери приписывают душевные свойства мягкости, доброты, покорности и смирения. Также страдание является неотъемлемым качеством души русской женщины. Мать страдает все время, если ее любят или ненавидят, боготворят или бьют, если она осуществляет контроль, или ее контролирует супруг. Матери приносят себя в жертву с бесконечным терпением. Они сами спасаются и спасают других людей благодаря своему смирению. Таким образом, мы видим, как христианские гендерные установки влияют на создание образа идеальной матери.
В художественной литературе, как матери, так и дочери представляют собой прошлое и будущее, т.е. история феминизируется. Фамильное древо истории определяется фемининными событиями, так как зачастую отцовство даже не окончательно установлено. Жизнь дочери аналогична судьбе ее матери: дети повторяют ошибки родителей, их слабости и желания, таким образом, они все время возвращаются к «протоженскому» типу существования. (Goscilo 1996: 37.) Страдание, смирение и послушание традиционно в русской культуре отождествляли с женским характером. С появлением современной отечественной женской прозы образ смиренной матушки деформировался, произошло развенчание мифа о покорной женственности России.
Интересно, что современные писательницы не лишают своих героинь защищающего, оберегающего материнского начала, однако они деконструируют, усиливают, доводят до крайности, и «материнство в их изображении теряет ореол мягкости, теплоты, идилличности, но предстает как форма власти, собственности и деспотизма». Любящая мать превращается в мучителя и палача, а 17 отношения ее с ребенком представляют собой не что иное, как изнурительную борьбу не на жизнь, а на смерть. Также происходит трансформация традиционного женского топоса дома, домашнего очага и семьи.
Данный эпизод очень символичен, перед читателем предстает образ самого настоящего библейского ада. Советские рабочие, создающие «окно» в будущее, предстали в глазах Евдокии как бесы, нечистая сила. Они рыли вглубь, да так, что вокруг стоял пар клубами и все было в кипятке. Перед нами нарисована сцена мучений человечества, словно бесы подливают кипятка в котлы, а люди варятся в них. Евдокия вспомнила разговор с невесткой. Невестка верила в лучшее будущее, в государство, которое в отличие от царя, начало заботиться о своих гражданах, даже поезда под землей должны были пустить. Безусловно, и эта идея покорения подземного пространства воспринималась старухами 44 скептически, ведь все, что не на земле, а под ней, олицетворялось с бесовским царством. Старухи также вскользь проронили фразу о жесткости системы, или, скорее, последствиях советской власти. – Раньше, до войны, – Гликерия вспоминает, – часто смеялись... Евдокия сморщилась: – Уж это они мастера. То смеются, то землю роют... – Господи, – Ариадна вздыхает, – сколько же рвов безымянных... Как представлю, сколько с блокады осталось... – С блокады!.. А канал? Гликерия перекрестилась: – Народу больно много. Одни роют, другие в землю ложатся. – Кабы так... – Евдокия чашкой пристукнула. – Думают, другим вырыли. А потом, глядь, выходит – себе... (Чижова 2010, 23.) Люди строили светлое будущее, рыли могилу старому, сами при этом в какой-то момент становясь жертвами нового режима, как, например, дети Евдокии. Приведем еще несколько цитат старух, раскрывающих их отношение к советской власти. Евдокия ворчит: – Газеты, радио – все им мало. Теперь телевизор выдумали. Скоро в яйцо куриное заберутся. – Зачем же так, – Ариадна ее укоряет. – Разве плохо передачу хорошую посмотреть? – А ты, гляжу, за долгую жизнь не насмотрелась... А мне уж хватит. Сын мой тоже. Газеты все читал. «Надо, – говорит, – мамаша, всегда быть в курсе». Ага, думаю... Только курс-то ихний известный: читай, не читай – все одно не минует. – Тебя послушать, до сих пор бы жили в каменном веке. Так лучину бы и жгли. – Ну и жгли бы, – Евдокия плечами пожимает. – Кому она мешала – лучина-то? (Чижова 2010, 45.) В данном эпизоде мы видим разницу во взгляде на жизнь Евдокии и Ариадны, старорежимность героинь имело разный оттенок. Ариадна не была против новшеств, технологических изменений, таких, как телевизор, Евдокия же очень консервативна и отвергала все, что связано с новой властью. Испытав в жизни столько потрясений, потерю близких людей, она более не верила в курс на светлое будущее, а скорее ожидала чего-то плохого, то, что не минует… Вообще, в романе Ариадна была представлена скорее как христианско-светская бабушка. Она рассказывала Софии лишь деткие фантастические сказки, например, о русалочке, но не духовные стихи, не библейские истории. Ариадна также не водила девочку в церковь, да и вообще о Боге не много говорила. Однако героиня была скромна, очень добра и никого не осуждала. В романе мы не найдем ни слова осуждения или порицания каких-то конкретных лиц. Евдокия же, как мы ранее отмечали, и видим вновь, была быстра на горькие, саркастические высказывания. В этих героинях представлены два типа 45 женственности: Ариадна – добрая, образованная, смиренная, Евдокия же – бунтующая, строгая и далекая от понятий прощения и смирения. Внутренний мир девочки формировался под влиянием четырех женщин: мамы и трех бабушек. О характере Гликерии мы ранее писали, также выше было рассмотрено принципиальное различие во взглядах Евдокии и Ариадны. От каждой из бабушек София получала частичку личной памяти.
В принципе, если внимательно рассмотреть сюжетную линию романа, то нетрудно понять, что в настоящее время мало что изменилось для большинства женщин в нашей стране – все такой же алгоритм выживания, все такой же тяжелый труд, очень мало радости от такой жизни, причем в современных условиях люди еще более злобные и равнодушные.
Тема равнодушия человеческого в романе раскрыта полностью на примерах отдельной жизни бабушек, дочери и особенно матери – образ Антонины поражает современностью, поскольку практически большая часть женского населения современной России живет такой же беспросветной жизнью, как и Антонина: главная цель – накормить и одеть детей, выжить физически в условиях современной «демократии», когда нет никой защиты от государства, а только бесконечные препятствия и препоны. Разумеется, в магазинах теперь все есть, но бесконечное добывание денег и жизнь от аванса до зарплаты не придает никой радости. Если женщину бросили с ребенком – единственная надежда выжить – это ближайшие родственники, если их нет –