УПК РФ Глава 3. УГОЛОВНОЕ ПРЕСЛЕДОВАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ
Актуальность темы работы среди прочего обусловлена тем, что невзирая на то, что в Уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации 2001 г. (далее - УПК РФ) нормативно закреплено понятие уголовного преследования, дискуссии в научной литературе о его сущности и определении не прекращаются и сегодня. Одной из вероятных причин столь пристального внимания к данному институту является то, что законодателем не был урегулирован порядок осуществления уголовного преследования, конкретно не определен его начальный момент, а также на должном уровне не обеспечена защищенность личности от уголовного преследования.
Объектом данной работы являются общественные отношения, возникающие в связи с уголовным преследованием.
Предметом работы являются нормы действующего законодательства, регламентирующие уголовное преследование, практика их применения, а так же научная и учебная литератру по теме работы.
Целью настощей работы ставится изучение уголовного преследования.
Задачами работы ставится:
- Рассмотреть понятие и виды уголовного преследования;
- Изучить начало уголовного преследования;
- Проанализировать истечение сроков давности уголовного преследования;
- Исследовать прекращение уголовного преследования;
- Определить полномочия прокурора в уголовном преследовании.
В работе применяются общие и частные методы исследования, в том числе описательный, исторический, системно-правовой, формально-юридический, метод сравнительного анализа.
Работа состоит из введения, двух глав, заключения и библиографического списка.
1. ПОНЯТИЕ И НАЧАЛО УГОЛОВНОГО ПРЕСЛЕДОВАНИЯ
1.1. Понятие и виды уголовного преследования
Уголовным преследованием называется процессуальная деятельность, осуществляемая стороной обвинения в целях изобличения подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления (п. 55 ст. 5 УПК).
Виды уголовного преследования определены в ст. 20 УПК РФ. В зависимости от характера и тяжести совершенного преступления уголовное преследование, включая обвинение в суде, осуществляется в публичном, частно-публичном и частном порядке.
Уголовные дела о преступлениях, предусмотренных ч. 1 ст. 115, ст. 116.1, ч. 1 ст. 128.1 УК РФ, считаются уголовными делами частного обвинения.
К уголовным делам частно-публичного обвинения относятся уголовные дела о преступлениях, предусмотренных ст. 116, ч. 1 ст. 131, ч. 1 ст. 132, ч. 1 ст. 137, ч. 1 ст. 138, ч. 1 ст. 139, ст. ст. 144.1, 145, ч. 1 ст. 146, ч. 1 ст. 147, ч. ч. 5 - 7 ст. 159 УК РФ, а также уголовные дела о преступлениях, предусмотренных ч. ч. 1 - 4 ст. 159, ст. ст. 159.1 - 159.3, 159.5, 159.6, 160, 165, ч. 1 ст. 176, ст. ст. 177, 180, 185.1, ч. 1 ст. 201 УК РФ, если они совершены индивидуальным предпринимателем в связи с осуществлением им предпринимательской деятельности и (или) управлением принадлежащим ему имуществом, используемым в целях предпринимательской деятельности, либо если эти преступления совершены членом органа управления коммерческой организации в связи с осуществлением им полномочий по управлению организацией либо в связи с осуществлением коммерческой организацией предпринимательской или иной экономической деятельности. К уголовным делам частно-публичного обвинения не могут быть отнесены уголовные дела о преступлениях, предусмотренных ст. ст. 159 - 159.3, 159.5, 159.6, 160, 165, ч. 1 ст. 176, ст. ст. 177, 180, 185.1, ч. 1 ст. 201 УК РФ, в случаях, если преступлением причинен вред интересам государственного или муниципального унитарного предприятия, государственной корпорации, государственной компании, коммерческой организации с участием в уставном (складочном) капитале (паевом фонде) государства или муниципального образования либо если предметом преступления явилось государственное или муниципальное имущество. Все остальные дела считаются уголовными делами публичного обвинения.
Из вышеизложенных законоположений имеется несколько важных исключений. Во-первых, руководитель следственного органа, следователь, а также с согласия прокурора дознаватель вправе возбудить уголовное дело о любом преступлении частного или частно-публичного обвинения и при отсутствии заявления, если данное преступление совершено в отношении лица, которое в силу зависимого или беспомощного состояния либо по иным причинам не может защищать свои права и законные интересы. К иным причинам относится также случай совершения преступления лицом, данные о котором неизвестны (ч. 4 ст. 20 УПК).
Таким образом, когда главное состоит не только и не столько в расследовании фактических обстоятельств и уголовном преследовании виновного, сколько в раскрытии данного преступления, т.е. в ответе на вопрос, кто его совершил. Во-вторых, уголовное преследование прекращается не только в силу обстоятельств, исключающих производство по уголовному делу, которые, но и в силу ст. 27 УПК.


1.2. Начало уголовного преследования
Как представляется, на законодательном уровне уголовное преследование должно быть регламентировано исходя из приоритета прав и свобод человека и гражданина, вовлеченного в сферу уголовного судопроизводства, над интересами должностных лиц в раскрытии и расследовании преступлений. Уголовное преследование напрямую связано с осуществлением функции защиты, и, соответственно, лицо, в отношении которого проводится проверка сообщения о преступлении, должно быть наделено определенными обязанностями и правами, в том числе и правом на квалифицированную юридическую помощь.
Между тем до недавнего времени законодатель не придавал особого значения положению данного субъекта, не считал его нуждающимся в наделении соответствующими правами, в том числе в связи с предоставленным Конституцией Российской Федерации правом на защиту (ст. 48). Только в 2013 г. Федеральный закон от 4 марта 2013 г. № 23-ФЗ «О внесении изменений в ст. ст. 62 и 303 Уголовного кодекса Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» дополнил ч. 3 ст. 49 УПК РФ п. 6, в котором указал, на участие защитника в уголовном деле с начального момента осуществления процессуальных действий, затрагивающих права и свободы лица, в отношении которого проводится проверка сообщения о преступлении в порядке, предусмотренном ст. 144 УПК РФ. Этим же Федеральным законом была дополнена ст. 144 УПК РФ ч. 1.1, согласно которой лицам, участвующим в производстве процессуальных действий при проверке сообщения о преступлении, кроме всего прочего, предоставлено право пользоваться и услугами адвоката.
Изложенное выше дает основание предполагать, что законодатель фактически дополнил УПК РФ новым участником досудебного производства со стороны защиты, определив его как лицо, в отношении которого проводится проверка сообщения о преступлении. Но, несмотря на это, на законодательном уровне процессуальное положение данного субъекта не регламентировано, в УПК РФ не определен его статус, в законе не урегулированы способы отстаивания им своих интересов в уголовном судопроизводстве. Гражданин, по сути, сам должен осознать, что в отношении него проводится проверка и принимать меры для защиты своих интересов, поскольку никаким постановлением или уведомлением на этапе возбуждения уголовного дела это не регламентируется.
Признание за лицом, вовлеченным в сферу уголовно-правовых отношений, права на защиту означает, что данный участник уголовно-процессуальных отношений подвержен уголовному преследованию и нуждается в квалифицированной юридической помощи.
Представляется, что это является своеобразным «шагом» законодателя навстречу к признанию начальным моментом возникновения уголовного преследования все-таки не момент появления в уголовном деле подозреваемого, обвиняемого, как это принято считать, а более ранний этап досудебного производства - стадию возбуждения уголовного дела. Подтверждением этого может также служить и значительное расширение законодателем перечня следственных и процессуальных действий и решений, допускаемых на стадии возбуждения уголовного дела.
В соответствии с действующим законодательством уголовным преследованием могут называться только те действия участников уголовного судопроизводства со стороны обвинения, которые осуществляются ими после принятия решения о возбуждении уголовного дела. До этого же момента, на этапе проверки сообщения о преступлении, вся деятельность стороны обвинения, по мнению законодателя, направлена на проверку поступившей информации. Данная позиция нашла свое отражение в п. 55 ст. 5 УПК РФ, согласно которому уголовное преследование осуществляется в отношении подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления. Из данного определения следует, что отправной точкой уголовного преследования является момент появления в уголовном деле подозреваемого или обвиняемого, а данные участники появляются в досудебном производстве только после принятия соответствующих процессуальных решений.
Таким образом, законодателем обозначены определенные моменты, с которых начинается уголовное преследование. Учитывая, что момент вступления в уголовное дело подозреваемого и обвиняемого различен, можно говорить об уголовном преследовании подозреваемого и уголовном преследовании обвиняемого.
И если с моментом начала уголовного преследования обвиняемого все понятно, то начало уголовного преследования подозреваемого не во всех случаях по времени совпадает с моментом официального принятия решения об этом и, кроме того, осуществляется до возбуждения уголовного дела.
Так, например, рассматривая задержание лица по подозрению в совершении преступления как один из случаев приобретения лицом статуса подозреваемого и считая его началом осуществления уголовного преследования, зачастую момент фактического задержания (поимки, захвата) лица по подозрению в совершении преступления не совпадает с моментом официального принятия решения об этом должностными лицами. Кроме того, в ряде случаев оно производится до возбуждения уголовного дела.
Лицо фактически задерживается до момента возбуждения уголовного дела, его доставляют в органы предварительного расследования или органы дознания, после чего следователем, дознавателем принимается решение о возбуждении уголовного дела как того требует уголовно-процессуальный закон, и только после этого подозреваемый официально задерживается в соответствии со ст. ст. 91, 92 УПК РФ.
Таким образом, лицо фактически задержано, лишено возможности свободно передвигаться, т.е. его конституционные права ограничены, но при этом по смыслу УПК РФ оно не является уголовно преследуемым, так как формально не приобрело статус подозреваемого. Данный случай является одним из примеров того, что некоторые действия участников уголовного процесса со стороны обвинения, осуществляемые до возбуждения уголовного дела, фактически являются уголовным преследованием, однако по причине формальных признаков они таковыми законодателем не признаны.
В этой связи стоит отметить, что существенный перелом в научном понимании уголовного преследования и в правоприменительной практике произошел по результатам рассмотрения Конституционным Судом Российской Федерации дела В.И. Маслова. В Постановлении Конституционного Суда РФ отражено, что факт уголовного преследования и обвинительная деятельность, направленная против определенного лица, могут быть подтверждены актом о возбуждении в отношении данного лица уголовного дела, следственными действиями, проводимыми в отношении него, и иными мерами, свидетельствующими о наличии подозрений против данного лица (в частности, разъяснением в соответствии со ст. 51 (ч. 1) Конституции Российской Федерации права не давать показаний против себя самого) и предпринимаемыми в целях его изобличения, вне зависимости от формального признания лица подозреваемым либо обвиняемым, а следовательно, и вне зависимости от момента принятия органом дознания, следствия или прокуратуры какого-либо процессуального акта. Однако несмотря на то, что в указанном выше Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации были разъяснены отправные точки уголовного преследования, они так и не нашли своего отражения в принятом позже УПК РФ.