Особенности международного нефтегазового сотрудничества России в рамках специальной военной операции.

ВВЕДЕНИЕ

Экономические санкции против России, которые были объявлены рядом недружественных государств, оказывают беспрецедентное влияние на мировую экономику и ее ключевые отрасли, включая энергетику. Ситуация развивается по принципу бумеранга — негативные последствия в значительной степени затронули те страны, которые инициировали санкционные ограничения. С конца февраля волатильность возросла во всех ключевых секторах мировых энергетических рынков. Перспективы развития могут быть самыми неблагоприятными для западных потребителей. В то же время текущие вызовы для российского топливно-энергетического сектора могут стать новыми возможностями в технологическом развитии, инвестициях и международном партнерстве.
Топливно-энергетический комплекс России начал приобретать экспортно-ориентированный характер еще в 1960-х и 1970-х годах с началом крупномасштабной добычи нефти в Западной Сибири. Несмотря на то, что в структуре спроса на российский газ традиционно доминирует внутренний рынок (около 68% в 2021 году с учетом затрат на газ для нужд ГТС), экспортные поставки обычно гораздо более маржинальны, чем внутренние. По отношению к ним часто можно услышать слово "сверхприбыльные". Таким образом, развитие российской газовой отрасли, не только инфраструктурное, но и институциональное, определялось большой долей экспорта в общей структуре спроса.
В рамках низкоуглеродного развития природный газ, как мы знаем, занимает неоднозначное положение. В течение многих лет, особенно в Европе, велись политические и академические дебаты о том, является ли это "чистым", "грязным" или "переходным" топливом с точки зрения специфических выбросов парниковых газов. В то же время почти не было сомнений в том, что масштабные поставки российского газа в страны ЕС (ключевой рынок для России) для энергетических нужд сохранятся до 2040-х годов, а в качестве сырья для промышленности (включая производство "голубого" или "бирюзового" водорода) после 2050 года. Проект "Северный поток-2" стал наглядным свидетельством этой уверенности.
Геополитический кризис 2022 года решительно меняет эти планы. Это требует от участников и регуляторов российского газового рынка взвешенной оценки и своевременной адаптации к новой экономической реальности.
Объект исследования - международное нефтегазовое сотрудничество России в рамках специальной военной операции.
Предмет исследования - особенности международного нефтегазового сотрудничества России в рамках специальной военной операции.
Цель исследования - изучить особенности международного нефтегазового сотрудничества России в рамках специальной военной операции.
Задчи исследования:
– выделить предпосылки международного нефтегазового сотрудничества России в рамках специальной военной операции,
– рассмотреть эмбарго на импорт из России нефти и других энергоносителей,
– провести анализ международного нефтегазового сотрудничества России в рамках специальной военной операции,
– выделить прогнозы международного нефтегазового сотрудничества России.
Курсовая работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка литературы.



 
1.ТЕНДЕНЦИИ МЕЖДУНАРОДНОГО НЕФТЕГАЗОВОГО СОТРУДНИЧЕСТВА РОССИИ В РАМКАХ СПЕЦИАЛЬНОЙ ВОЕННОЙ ОПЕРАЦИИ
1.1.Предпосылки международного нефтегазового сотрудничества России в рамках специальной военной операции

Мы являемся свидетелями начала травматического разрыва европейских энергетических связей, многие из которых были сформированы еще в 1970-х и 1980-х годах, когда не было ни современного Европейского союза, ни постсоветских России и Украины. Этот "бракоразводный" процесс будет болезненным для всех сторон и повлечет за собой множество юридических, экономических и политических последствий, многие из которых еще не до конца изучены и даже осознаны. Наиболее драматичной ситуация выглядит именно в газовой отрасли, где ЕС и Россия больше всего зависят друг от друга, где сложнее всего выстраивать альтернативные цепочки поставок.
Торговля энергоносителями между Россией и Европейским Союзом была не просто суммой коммерческих сделок. В 2010-х годах доля российского трубопроводного газа в потреблении ЕС составляла в среднем 30-40%. В энергетическом секторе (как инфраструктурной основе экономики) ни один импортер не может позволить себе такую зависимость, если он не твердо и разумно уверен в надежности поставщика. Таким образом, энергетические отношения между ЕС и Россией на протяжении многих лет рассматривались обеими сторонами как сложное, многоуровневое стратегическое партнерство со многими обратными связями. Мало кто уже помнит, но в марте 2013 года в результате развития энергетического диалога между Россией и ЕС была подписана дорожная карта энергетического сотрудничества между Россией и ЕС до 2050 года – еще один памятник уходящей эпохи.
Стратегической целью дорожной карты было обозначено "создание общеевропейского энергетического пространства с функционирующей интегрированной сетевой инфраструктурой, с открытыми, прозрачными, эффективными и конкурентными рынками, которые вносят необходимый вклад в обеспечение энергетической безопасности и достижение Целей устойчивого развития ЕС и России".
Двусторонние газовые отношения в 2000-е и 2010-е годы, как мы все помним, вовсе не были безоблачными. Европа была шокирована прекращением транзита российского газа в январе 2009 года в результате второго российско-украинского газового кризиса. В то же время Россия негативно восприняла "антигазпромовский" третий энергопакет. Вряд ли будет преувеличением сказать, что с тех пор энергетический диалог занял центральное место в отношениях между ЕС и Россией. Даже крымский кризис (2014) и вооруженный конфликт на Донбассе (2014-2021) не смогли затмить противоречия в энергетическом секторе, включая антимонопольные претензии Еврокомиссии к долгосрочным контрактам "Газпрома", риски транзита газа через Украину, Южный поток, Турецкий поток и Северный поток-2 проекты газопроводов, доступ к газопроводу Opal и т.д. Однако на этом политизированном фоне поставки российского газа в ЕС выросли после 2015 года, что свидетельствовало о сохранении стратегического характера отношений.
В 2000-х и 2010-х годах между странами ЕС существовали значительные противоречия в отношении энергетического сотрудничества с Россией. Позиция Европейской комиссии не всегда совпадала с мнением отдельных стран. Главными сторонниками глубокой энергетической интеграции ЕС и России традиционно были Германия, Италия, Нидерланды, Франция, Австрия, Венгрия, Словакия и Финляндия. А главными критиками энергетического сотрудничества с Россией обычно были Польша и страны Балтии. Единства позиции нет и сейчас, что отчетливо видно из обсуждения вопроса о переводе оплаты за российский газ в рубли в соответствии с Указом Президента Российской Федерации № 172 от 31.03.2022. Однако, на наш взгляд, было бы неправильно преувеличивать эти различия.
Россия является третьим по величине производителем нефти в мире после Соединенных Штатов и Саудовской Аравии и крупнейшим экспортером нефти, включая нефтепродукты. По данным Международного энергетического агентства (МЭА), в январе 2022 года общая добыча нефти (включая конденсат) в России составила 11,3 млн баррелей в сутки (включая сырую нефть – 10 млн баррелей в сутки) против 17,6 млн баррелей в сутки в США и 12 млн баррелей в сутки в Саудовской Аравии. Запасы газа в России составляют почти четверть мировых (23,6% на 2020 год), она является крупнейшим в мире экспортером газа: по данным ОПЕК, российский экспорт составляет почти 200 миллиардов кубометров газа в год, или 16% мирового экспорта.