Учение о смерти Христа в философско-теологической концепции Гегеля

Введение

Актуальность настоящего исследования состоит в том, что исследователи-философы и богословы до сих пор расходятся в своих оценках творческого наследия Гейгеля. Здесь нужно сказать, что разные авторы по-разному позиционируют религиозные взгляды Гейгеля и его отношение к религии.
Кроме этого следует сказать, что до сих пор ученые расходятся в вопросах оценки творческого наследия Гейгеля. Ряд авторов указывают, что Гейгель в своих работах повторял идеи Канта и ученых древности типа Фомы Аквинского, Сократа и Аристотеля. Кроме этого существуют предположения, что Гейгель ненавидел религию и стремился доказать, что Бог – это не более чем миф.

1. Философско-теологическая концепция Гегеля
1.1. Общая характеристика трудов Гегеля

Основа философии Гегеля – знаменитый закон отрицания «отрицания», объяснённый в последней главе «Науки логики», но прослеживающийся и в более ранних трудах. Его понимание – ключ ко всей философии главного героя статьи. Чтобы объяснить его, нужно начать издалека, а именно, с категории опосредования.
Любое движение мысли начинается с непосредственного. Непосредственное – изначальное, не рассмотренное через что-то другое, то, каким предмет предстаёт в простом созерцании. Соответственно, опосредование – рассмотрение предмета через что-то другое, «посредством» чего-то.
Отрицание отрицания – это опосредствование.
Непосредственное – первое положение (тезис). Из него следует его отрицание (антитезис). Отрицание означает не отвержение, а просто приставку «не»: например, отрицанием книги будет не книга. В свою очередь, из первого отрицания (антитезиса) следует отрицание отрицания – синтез. Отрицание отрицания есть возвращение к непосредственному положению (тезису), но уже через отрицание (антитезис).
Таким образом, отрицание отрицания есть опосредование положения. Опосредование также называется Гегелемрефлексией, часто используется словосочетание «рефлексия в себя». Оно означает именно «углубление» в себя через отрицание отрицания.
Но в отрицании по Гегелю не утрачивается содержание отрицаемого. Отрицание «не книга»содержит в себе положение «книга», хотя и не есть само это положение, так же, как и отрицание отрицания «не не книга» содержит отрицание «не книга». Снятие — как раз такое отрицание, сохраняющее в себе отрицаемое. Любое отрицание есть снятие, «не книга» содержит «книгу» снятой. Отрицание отрицания есть снятие снятия, таким образом, в нём сохраняется и содержится как непосредственное положение, так и его отрицание. Движение отрицания отрицания можно назвать снятием односторонности предмета, «не не книга»содержит больше знания, чем просто «книга», так как в«не не книге» содержится ещё и понятие чего-то другого по отношению к «книге».
Теперь, чтобы было понятнее, приведём пример отрицания отрицания из начала «Науки логики». — То непосредственное, с чего всё начинается — чистое бытие, это положение или тезис. Чистое бытие не содержит определений, не имеет содержания (поэтому оно «чистое»). — Поскольку оно ничего не содержит, оно есть ничто. Ничто — не бытие, поэтому ничто — отрицание бытия, антитезис. — Поскольку ничто рассматривается, оно есть, следовательно, оно не только есть бытие, перешедшее в ничто, но и ничто, перешедшее в бытие. Этот переход бытия и ничто друг в друга, в котором бытие и ничто «растворились» друг в друге, есть наличное бытие, илинечто, т. е. наличие чего-то. Нечто есть отрицание отрицания, синтез. Об этом, кстати, упомянул сам Гегель.
Наличное бытие так же, как чистое бытие, есть бытие. То есть в ходе отрицания отрицания бытие вернулось к себе, опосредовалось через ничто. Бытие сняло односторонность, «вобрало в себя» своё отрицание — ничто.
Как-то так работает метод отрицания отрицания. Именно этот метод Гегель утверждал в качестве формы синтетического мышления.
Наконец, важные замечания. Во-первых, отрицание отрицания — это не единство положения и случайного, не пойми, откуда взявшегося его отрицания, такое понимание вульгарно. Отрицание положения всегда берётся из самого положения, а не извне, отрицание отрицания также следует из самого первого отрицания, а не просто постулируется познающим.
Во-вторых, опосредованное есть вместе с тем непосредственное, синтез тоже выступает как непосредственное положение в следующей триаде отрицания отрицания.
Наука логики
Рассмотрим дальнейшее развитие мысли Гегеля в «Науке логики», изданной в 1812-1816 гг. Она разделена на 3 книги — учения о бытии, сущности и понятии. Нетрудно догадаться, что бытие — непосредственное положение, сущность — его отрицание, понятие — отрицание отрицания.
Что такое бытие, уже примерно разобрались. В «Учении о бытии» описаны формы определённого бытия — качество, количество, в-себе и для-себя-бытие, мера. Если останавливаться на каждом понятии, понадобится отдельная статья (когда-нибудь, возможно, сделаю), здесь стоит объяснить 2 понятия, встречающиеся у Гегеля почти на каждой странице —в-себе-бытие и для-себя-бытие. Первое непосредственно и есть простое тождество сущего с самим собой. Для-себя-бытие — результат отталкивания инобытия (бытия в ином) и притяжения к себе, то есть представляет собой то же отрицание отрицания/опосредование/рефлексию в себя.
Ещё можно заметить, что определение (= придание определения) есть ограничение и отрицание всего другого, что не есть это определение. Поэтому всё конечное (определённое) отрицательно, с точки зрения Гегеля.
Сущность развивается из меры, единства качества и определённого количества. Именно мера выступает прообразом сущности, последняя есть результат слияния качественного и количественного определений меры.
Сущность Гегель определяет следующим образом: сущность — бытие, в котором определения сняты (имеются ввиду качественные и количественные определения), приводящее себя к непосредственности через опосредование отрицанием себя самого. Разобрать эту запутанную фразу поможет пример. Человек изменяется во времени. Человек в 15 лет и в 25 лет — не одно и то же. За эти 10 лет он постоянно подвергал себя (а именно своё актуальное состояние, актуальные определения) отрицанию и опосредованию, он менялся всё это время, а изменение — отрицание актуального состояния. Однако в результате опосредования человек приводил себя к непосредственности. Человек так же непосредственен в 25, как в 15. То общее, что есть человек и в 15, и в 25, есть его сущность. Эта сущность содержит множество определений, но она одна и едина, поэтому можно сказать, что определения в ней сняты.
Гегель утверждает, что сущность есть отрицание бытия, а именно, его «самоуглубление». Ещё приводится такое определение: «вогнутое в себя бытие», возможно, кому-то это облегчит понимание. Следовательно, даже бытие, в сущности, снято. Результат рефлексии сущности в себя, т. е. того самого движения отрицания отрицания, есть её основание. Основание в том же смысле, в каком бетонный фундамент есть основание бетонного здания.

1.2. Теологические аспекты наследия Гегеля

Георг Вильгельм Фридрих Гегель (1770-1831). После окончания Тюбингенского теологического института Гегель не стал ни пастором, ни богословом. Его увлекала философия, интерес Гегеля к общественной жизни не изменился. В 1990-х годах Гегель написал серию работ, которые были опубликованы после его смерти в 1907 году под названием «Богословские рукописи молодого Гегеля».
Эти произведения трудно назвать богословскими в прямом смысле слова, поскольку Гегель подходил к религии не как богослов, а как историк, социолог и моралист. Из Гегеля непосредственно вытекает то, что позже стало протестантской философией религии.
В эссе «Народная религия и христианство» Гегель критиковал христианскую религию, и со временем эта критика только усилилась, особенно в отношении современных для него форм христианства. Гегель критиковал историческое христианство с социальной точки зрения, считая его опорой власти для угнетения народа.
Несмотря на всю его критику, позиция Гегеля не была антирелигиозной. Гегель считал религию «одной из самых важных вещей в нашей жизни».
Гегель первым воспринял концепцию Канта, но понял ее по-своему, считая, что религия поднимает мораль на новые высоты. Во-вторых, Гегель опирался на идеи французских иллюстраторов.
Подобно Монтескье, Руссо и другим, Гегель считал, что обществу нужна религия, но лишенная теологических догм и фанатизма, освящающая социальные добродетели людей. Гегель, например, видел идеал «народной религии» в язычестве древних греков. Он мечтал о создании в Германии республиканской системы, в которой требовалась новая форма «народной религии».
По сути, Гегель мечтал о социальной и религиозной революции, связав религиозное сознание с общественным бытием. В своем произведении «Дух христианства и его судьба» Гегель размышлял о связи религии с социальными противоречиями.
По его мнению, христианский принцип любви не стал средством преодоления противоречий, поскольку евангельская идея всеобщей любви была закрыта в религиозных общинах. Идея христианской любви оказалась неосуществленной в жизни, и это привело к тому, что главной чертой христианской религии, характерной для всех форм христианства, была позиция «божественное всегда должно быть только в сознании, но не в жизни ».

2. Интерпретация смерти Христа в теологической концепции Гегеля
2.1. Образ Христа в учении Гегеля

«Чистый, не знающий пределов разум, есть само Божество» [6,с.29], - Утверждение Гегеля, открывающее жизнь Иисуса и выражающееся как неоспоримая аксиома, имеет отдаленные предпосылки в ортодоксальной христианской традиции. Итак, уже в прологе Евангелия от Иоанна греческий термин «логос» («слово», «выражение», «значение», «значение мира», «разум мира») применяется к воплощенному Богу. во Христе.
Утверждение, что Бог не только обладает разумом, но что он сам является разумом, что его разум идентичен его сущности, встречается среди схоластов, включая Фому Аквинского. Однако отождествление Гегелем Бога с чистым и бесконечным разумом выходит далеко за рамки таких концепций и становится возможным только в соответствии с идеологией Просвещения, с доминирующей масонской религиозной философией и идеологией в Европе в первые годы 17-18 веков. Это подразумевает, в частности, отрицание идеи чуда как необоснованной, потому что Бог, который есть разум, не действует вопреки Себе.
Такого Бога можно адекватно понять не через позитивную религию с ее культом и догмами, а через «религию только в пределах разума». Гегель делает Иисуса проповедником этого типа религии в своей апокрифической масонской «Жизни Иисуса». «Жизнь Иисуса» - это вольная интерпретация евангелий Гегеля 25-летней давности, точнее, синтез его мистических прозрений.
Гегель взрывает евангельский текст изнутри, потому что его концепция исключает наличие мессианских мотивов в учении Иисуса [6, с.41]. Гегель рассматривает евангельскую историю, потому что, по его мнению, Иисус не был и не считал себя Мессией; для Гегеля он пророк, этический учитель [6, с.46-47].
«Судьба Иисуса заключалась в том, чтобы пострадать судьба своего народа» [6, с.134-135], потому что Иисус выступал против всего духа и образа жизни евреев. Он взял на себя всех, установив культ Единой Истины. Основным идейным сюжетом творчества мыслителя был конфликт-антагонизм старой и новой совести: книжников-фарисеев и Иисуса. В споре мнений и властей, в столкновении стереотипов массового сознания евреев с истиной «утвержденного в своих правах разума» [6, c, 53], одним словом, между буквой-догмой и живой творческий дух Учения.

2.2. Особенности представления смерти Христа в «Философии религии» Гегеля

Смерть является выражением отрицания личности человека, данным в форме представления. Этим определено место темы смерти в философии Гегеля: во-первых, в «Феноменологии духа», содержанием которой является процесс преодоления всех дологических форм мышления, а поскольку мы имеем дело именно с процессом, то содержание отрицаемых форм должно выступать в образах, адекватных самим этим формам; а во-вторых, в философии религии, так как религия, согласно Гегелю, выражает результат духовного постижения мира именно в представлении.
В «Феноменологии духа» представлена диалектика сознания, предметом которого становится его конечность, созерцаемая во времени — его смертность. Последнее означает положенность отрицания конечности сознания, но отрицания абстрактного, поскольку переходит в абстрактную противоположность ничто. Истинное отрицание связано с развитием сознания в самосознание, которое оказывается деятельностным принципом самоограничения сознания, отличения им себя от не-сознания, т.е. положенной отрицательностью. Это есть истинное полагание, поскольку оно не является «дурной бесконечностью» перехода в ничто, но есть начало живого отношения к действительности. Прежде всего — к другому человеку, который осознается как равный (если конечность человека во времени становится для меня фактом сознания, то, скажем, затраченное для меня безвозвратно уходящее время жизни другого человека должно быть мною возмещено не по принуждению, но как бы по внутреннему закону самого сознания). Это означает становление человека как личности, лица (Person), единство бытия которого положено через отношение к другому как к себе. Поскольку это определение личности рассматривается ею как внешнее себе — она есть субъект права, поскольку — как свой внутренний закон, как выражение своей собственной природы — она есть субъект свободы, действующий в сфере духовного отношения людей. В образе смерти выражается необходимый и существенно важный момент становления духа.
Своей христологией, представленной в философии религии, Гегель вплетает тему смерти (в образе смерти Христа) в проблемную ткань, образуемую пересечением таких тем, как диалектика личности, диалектика конечного и бесконечного, проблема становления всемирно-исторического субъекта, проблема конца истории.
Если в «Феноменологии…» мы имели дело со становлением духа в его понятии, то в философии религии — с развитием ставшего духа. Это развитие состоит в том, что дух должен во всей полноте обнаружить себя как положенного, определенного собой и только собой. Это значит — показать, что развитие отношения всеобщего и конечного духа (бывшее главным содержание философии религии) имеет абсолютный дух не только своим результатом, но и своим основанием.
Другими словами — показать, что абсолютный дух сам различает себя в процессе своего исторического развития, а не является суммой (или синтезом) конечных форм духа. Противоположность человека и Бога не может, согласно Гегелю, быть предпосылкой постижения их единства: тогда они выступили бы как конечные в отношении друг друга, что противоречит истинному понятию того и другого.

Заключение

В конце курсовой работы были сделаны следующие выводы:
Утверждение, что Бог не только обладает разумом, но что он сам является разумом, что его разум идентичен его сущности, встречается среди схоластов, включая Фому Аквинского. Однако отождествление Гегелем Бога с чистым и бесконечным разумом выходит далеко за рамки таких концепций и становится возможным только в соответствии с идеологией Просвещения, с доминирующей масонской религиозной философией и идеологией в Европе в первые годы 17-18 веков. Это подразумевает, в частности, отрицание идеи чуда как необоснованной, потому что Бог, который есть разум, не действует вопреки Себе.