Легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества: уголовно-правовая характеристика и проблемы квалификации.

ВВЕДЕНИЕ

Отмывание доходов, приобретенных преступным путем, способствует криминализации практически всей системы общественных отношений в со-временной России. Это социально-негативное явление приобрело междуна-родный характер и создает финансовую базу для существования преступно-сти, в том числе организованной и транснациональной. Накопление капитала преступными формированиями, внедрение его в гражданский оборот, а так-же использование за пределами страны позволяет получать значительные преимущества в конкурентной борьбе, создает неблагоприятный инвестици-онный климат и негативно влияет на развитие национальной экономики. Привлечение средств из преступных источников вызывает, в свою очередь, дестабилизацию финансовых отношений, угрожает стабильности банковской системы в целом.


1. ЛЕГАЛИЗАЦИЯ (ОТМЫВАНИЕ) ДЕНЕЖНЫХ СРЕДСТВ ИЛИ ИНОГО ИМУЩЕСТВА В СИСТЕМЕ ПРЕСТУПЛЕНИЙ ПРОТИВ ЭКОНОМИКИ

1.1 Ретроспективный анализ развития уголовного законодатель-ства об уголовной ответственности за легализацию (отмывание) денеж-ных средств или иного имущества, полученных преступным путем


История возникновения законодательства, нацеленного на борьбу с отмыванием криминальных доходов, связана с осознанием опасности влива-ния в легальную экономику средств, полученных в результате совершения преступлений. Когда эти средства становятся сопоставимыми с доходами мощных транснациональных корпораций, то они способны повлиять на ста-бильность мировой финансово-экономической системы и становятся значи-мым фактором риска, эффективно противодействовать которому можно только в рамках стратегии угрозы уголовно-правового преследования. Все иные стратегии противодействия либо будут заведомо неэффективными, ли-бо должны играть служебную роль в реализации целей уголовно-правового регулирования соответствующих общественных отношений .
Примеры легализации как социального явления встречаются в ряде памятников русского права. В Псковской судной грамоте различаются за-конный и незаконный пути приобретения имущества (ст. 47). В соответствии с этим правовым актом для подтверждения сделки купли-продажи, совер-шенной на торгу, в отношении новых вещей достаточно было принесения покупателем присяги в том, что имущество приобретено законным путем. По ст. 46 Судебника 1497 г. дело решалось на основе показаний свидетелей, в присутствии которых совершена покупка, и лишь при отсутствии их допус-калась присяга .
Данные положения получили свое дальнейшее развитие и в Судебнике 1550 года, ст. 93 которого распространяла требование доказывания лицом факта добросовестного приобретения нового имущества на покупку на торгу старых вещей («что поношено у носящего или с лавки»). Учитывая возмож-ность владения и распоряжения похищенными вещами или приобретенными иным незаконным путем, данный Закон устанавливал в качестве условия правомерности сделки наличие поручительства за продавца. Таким поручи-тельством выступала рядовая порука со стороны постоянных торговцев ры-ночного ряда, лавок. При отсутствии поруки купивший терял право на иск .
По Соборному уложению 1649 г. наряду с укрывательством преступ-ников наказывалось поклажей, т.е. прием, хранение или продажа похищен-ного имущества (глава XXI «О разбойных и о татиных делах», ст. 64, а также покупка и использование вещей, совершенные без поруки (ст. 65). По-следнее деяние влекло выплату выти (доли, части) - не покупай без поруки (ст. 65). Однако, с порукою должна была совершаться не всякая продажа движимых вещей, а только купля-продажа вещей подержанных.
Дальнейшее совершенствование русского уголовного законодательства показало, насколько четко реагировал законодатель на изменения в эконо-мической и социально-политической сферах общественной жизни .
Артикулы 107-108 Устава Воинского 1716 года закрепили уголовную ответственность за нарушение правил захвата и дележа военной добычи. Ар-тикул 111 определил условия признания военной добычей имущества, за-хваченного у противника. Интересно при этом, что артикул относит к воен-ной добыче и захваченное у противника имущество, ранее принадлежавшее русским, но при условии, если противник это имущество держал в своем ве-дении не менее 24 часов. При этом условии прежний владелец захваченного имущества был не вправе требовать его возврата, так как оно признавалось военной добычей. И наконец, артикулы 112, 193 и 194 установили порядок распределения военной добычи и уголовную ответственность за несвоевре-менную сдачу либо утаивание и растрату захваченного имущества .

1.2 Денежные средства и иное имущество как объект уголовно-правовой охраны по УК РФ

Обязательным признаком состава преступления, предусмотренного ст. 174 УК РФ, является предмет преступления который складывается из денеж-ных средств и иного имущества, приобретенных преступным путем.
Но такая законодательная формула содержит в себе не только тексту-альную неопределенность, но и терминологическое несоответствие с нормам регулятивных отраслей права.
Начнем с «денежных средств». Подобное понятие в других действую-щих нормативно-правовых актах законодатель не использует. Оно скорее собирательное и в большей мере имеет экономическое содержание. В этом аспекте под ними понимают средства в отечественной и иностранной валю-тах, находящиеся в кассе, на расчетном, валютном и других счетах в банках на территории страны и за рубежом, в легко реализуемых ценных бумагах, а также в платежных и денежных документах.
Более узкая интерпретация анализируемого термина представляет со-бой экономико-правовой аспект понятия - аккумулированные в денежной форме на счетах в банках разного рода доходы и поступления, находящиеся в постоянном хозяйственном обороте у объединений, предприятий, органи-заций и учреждений (в том числе бюджетных, кредитных, страховых орга-нов) и используемые ими для собственных целей или помещаемые в качестве ресурсов банков .
Другими словами, если экономисты денежные средства отождествляют со средствами платежа и причисляют к ним не только деньги (включая ино-странную валюту), но и ценные бумаги, то юристы руководствуются бук-вальным пониманием исследуемой дефиниции и ограничивают ее содержание лишь деньгами.
По нашему мнению, первая точка зрения в контексте интересующего нас деликта более полно отражает понятие денежных средств и на основе анализа регулятивного законодательства позволяет причислить к ним: день-ги - аккумулированные в наличной и безналичной формах российские рубли (ст. 140 ГК РФ); валютные ценности - иностранная валюта и внешние ценные бумаги (ст. 141 ГК РФ и ст. 1 Федерального закона от 10 декабря 2003 г. № 173-Ф3 «О валютном регулировании и валютном контроле»); ценные бума-ги, т. е. документы, удостоверяющие с соблюдением установленной формы и обязательных реквизитов имущественные права, осуществление или переда-ча которых возможны только при его предъявлении (ч. 1 ст. 142 ГК РФ) .
Теперь рассмотрим понятие «имущество».
Конвенция об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности определяет «имущество» как «имущество любо-го рода, вещественное или невещественное, движимое или недвижимое, а также юридические акты или документы, дающие право на имущество или на долю в этом имуществе». В соответствии с Конвенцией против транснацио-нальной организованной преступности под имуществом понимаются «любые активы, будь то материальные или нематериальные, движимые или недви-жимые, выраженные в вещах или в правах, а также юридические документы или акты, подтверждающие право на такие активы или интерес в них». Не ратифицированная Российской Федерацией Конвенция Совета Европы об отмывании, выявлении, изъятии, конфискации доходов от преступной дея-тельности и финансировании терроризма под имуществом понимает «иму-щество любого рода, материальное или нематериальное, движимое или не-движимое, юридические документы или иные документы или инструменты, подтверждающие право на имущество или интерес в нем».





2. Дифференциация уголовной ответственности за легализацию (отмы-вание) денежных средств или иного имущества, полученных преступным путем

2.1 Юридический анализ состава преступления, предусмотренного ст. 174 УК РФ

Содержание объекта преступления, относится к числу дискуссионных и анализируется как в научной, так и в учебной литературе.
Так, О.А. Рыхлов полагает, что при рассмотрении объекта отмывания следует выделять непосредственный и дополнительные объекты. К первому - автор относит общественные отношения, определяющие законодательный оборот денежных средств или иного имущества в рамках экономической дея-тельности. К дополнительным объектам он причисляет общественные отно-шения, устанавливающие порядок приобретения права собственности на де-нежные средства или иное имущество, а также определяющие интересы пра-восудия по уголовным делам .
В учебной литературе самой распространенной точкой зрения является утверждение, что непосредственным объектом преступления, предусмотрен-ного ст. 174 УК РФ выступают интересы законной предпринимательской или иной экономической деятельности .
На основание изложенного, можно сделать следующие выводы:
19 Родовым объектом являются правоотношения, возникающие в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности.
20 В качестве непосредственного объекта (его можно рассматривать и в качестве видового) следует рассматривать отношения в сфере перерас-пределения материальных ценностей. Именно на них направлено негативное воздействие криминального бизнеса, участники которого сосредотачивая свои усилия на получении сверх доходов, тем самым могут добиться распре-деления материальных благ, предназначенных для всего общества, в свою пользу.
В то же время следует акцентировать внимание на том, что это не про-сто общественные отношения, а именно правовые отношения. Уголовный ко-декс в этом случае не выступает их регулятором (регулируются они иными законами), а определяет лишь критерии уголовной ответственности и наказа-ния за совершение запретов.
21 В качестве дополнительного обязательного объекта в настоящее время выступают отношения в сфере интересов службы в коммерческих и иных организациях, а равно против государственной службы и службы в ор-ганах местного самоуправления.
22 В качестве дополнительного факультативного объекта могут вы-ступать отношения в сфере выявления, пресечения и расследования корыст-ных преступлений.
По конструкции объективной стороны состав преступления, сформули-рованный в ст. 174 УК РФ, сконструирован по типу формальных. Наступле-ние каких-либо последствий для признания преступления оконченным не требуется, достаточно наличия только деяния в виде совершения финансовых операций и других сделок.
Н.В. Юсупов указывает, что легализация (отмы¬вание) имущества, по-лученного преступным путем, представляет собой совершение лицом дей-ствий, направленных на «введение в легальный оборот имущества, заведомо приобретенного преступным путем, в целях придания правомерного вида источ¬нику происхождения данного имущества» . При этом основными спо-собами легализации (отмы¬вания) денежных средств, полученных от незакон-ного оборота наркотических средств, указанный ав¬тор называет «вкладыва-ние этих средств в предпри¬нимательскую деятельность (туристический биз-нес, торговлю, промышленность); в покупку дорогостоя¬щего имущества (не-движимости, автомобилей, юве¬лирных изделий); возвращение фиктивных займов; открытие счетов в банках на предъявителя или вы¬мышленных лиц, а также корреспондентских счетов в иностранных банках» .
Ю.В. Быстрова толкует легализацию как «дей¬ствия субъекта, совер-шающего финансовые операции и иные сделки с имуществом, приобретен-ным пре¬ступным путем, с целью сокрытия связи такого иму¬щества с преди-катными преступлениями, сокрытия их последствий и свидетельств, создания иллюзии за¬конности происхождения имущества для последую¬щего введения его в гражданский оборот» .
В соответствии с позицией В.И. Третьякова, «легализация криминаль-ных доходов является сво¬его рода связующим звеном между открытой эко-но¬микой и криминальным сектором теневой эконо¬мики. Это канал, посред-ством которого доходы, по¬лученные от криминальной практики, переводят-ся в легальную сферу экономических отношений, под¬держивая тем самым и легальный, и криминальный бизнес» . При этом автор отмечает, что не все денежные средства и иное имущество, получен¬ные преступным путем, долж-ны отмываться. Часть их может быть направлена «на дополнительные рас-ходные платежи, связанные с проводимой опера¬цией или может быть потра-чена в личных целях на покупку дорогих автомобилей, драгоценностей, по-дарков знакомым» . Особо В.И. Третьяков обращает внимание на то обсто-ятельство, что основ¬ная цель легализации состоит в том, чтобы скрыть пре-ступный характер происхождения доходов, что достигается за счет их введе-ния в легальный эконо¬мический оборот .
А. В. Смагина, анализируя объективную сторону легализации, меха-низм ее осуществления, указы¬вает, что «он складывается из вложения налич-ности в легальный денежный оборот, маскировки места и механизмов «от-мывания» и объединения вложен¬ных преступных доходов с легальным капи-талом. При этом часто используются такие методы, как от¬крытие банковских счетов на подставных лиц, реги¬страция фирм на умерших лиц, осуществле-ние опе¬раций через оффшоры, действия, связанные с фик¬тивным банкрот-ством, искажения бухгалтерской, банковской отчетности, заключение фик-тивных до¬говоров» .

2.2 Особенности квалификации легализации (отмывания) денежных средств или иного имущества, полученных преступным путем

Для точного уяснения правовой природы предмета преступной легали-зации важно проанализировать ряд проблемных вопросов, возникающих при квалификации легализации (отмывания) денежных средств или иного имущества, приобретенных пре¬ступным путём.
Первый вопрос заключается в определении преступного происхожде-ния предме¬та посягательства, если такой предмет имеет родовые признаки (например, безналич¬ные денежные средства).
Долгое время рассматриваемая проблема оставалась актуальной, од-нако ее ре¬шение пришло вместе с принятием Постановления Пленума Вер-ховного Суда Россий¬ской Федерации от 7 июля 2015 г. № 32 .
Следующий существенный признак статьи: какую правовую форму имеют де¬нежные средства в российской или иностранной валюте, приобре-тенные преступным путем, размещенные на банковских счетах и банковских вкладах: форму «денежных средств» или «иного имущества»? В граждан-ском праве России общепринятым являет¬ся подход, заключающийся в том, что у вкладчиков банков нет вещных прав на денеж¬ные средства, находящи-еся на счетах банков и на банковских депозитах, а есть лишь имущественные права требования к банкам. Следовательно, рассматриваемые денеж¬ные средства следует относить скорее к «иному имуществу», нежели к «денежным средствам».
Следующей проблемой уголовно-правовой квалификации преступной легализа¬ции, является вопрос о том, не исчезает ли предмет легализации при его «смешивании» с денежными средствами, полученными легальным путём. В качестве иллюстрации можно привести следующий пример: А., в результа-те карманной кражи, незаконно приобрел 1000 рублей и положил их в кар-ман, где уже находились 1500 рублей, зарабо¬танные им в ходе дневной ра-бочей смены по месту легального трудоустройства. Затем А. пошел в мага-зин, и купил продуктов на 1300 рублей, таким образом «смешав» их с ле-гально приобретенными денежными средствами .
Отметим, что обязательным элементом субъективной стороны состава преступ¬ления легализации преступно полученных доходов и иного имуще-ства является нали¬чие определенной цели - придания правомерного вида владению, пользованию и рас¬поряжению имуществом, полученным преступ-ным путем. О наличии данной цели мо¬гут свидетельствовать такие действия лица, которые направлены на установление, из¬менение или прекращение свя-занных с ними гражданских прав и обязанностей. Таким образом, лицо сры-вает подлинное (преступное) происхождение доходов (денежных средств или иного имущества) для того, чтобы получить возможность осуществлять в от-ношении этих доходов правомочия собственника, при этом придавая статус законно приобретенных. При отсутствии такой цели у лица содеянное не мо-жет быть квалифи¬цировано по ст. 174 или ст. 174-1. УК РФ.
Следует отметить, что вышеуказанные проблемы встречаются на прак-тике до¬вольно часто, несмотря на имеющиеся разъяснения Пленума Верхов-ного Суда Россий¬ской Федерации. Их можно объяснить, в первую очередь, сложностью доказывания об¬стоятельств как объективной, так и субъективной стороны состава преступления, а также относительно небольшой судебной практикой по указанным преступлениям. Так, согласно статистике МВД, за 2020 год по ст. 174 и ст. 174 УК РФ всего выявлено 950 преступлений, за 2019 год - 946 преступлений, за 2018 год - 993 преступления, а за 2017 год - 711 .
В доктрине уголовного права долгое время обсуждается вопрос о ва-риантах ква¬лификации совместных действий соисполнителей, которые со-вершили финансовую операцию или сделку с денежными средствами или иным имуществом, при условии, если один соисполнитель приобрел легали-зуемое имущество преступным путем, а дру¬гой не участвовал в этом, но за-ведомо знал при выполнении объективной стороны, что данное имущество приобретено в результате совершения преступления .
При том, что в науке уголовного права на сегодняшний день широко представ¬лены альтернативные позиции по обозначенным вопросам, при вы-несении приговоров суды должны руководствоваться разъяснениями Плену-ма № 32 от 7 июля 2015 г.




ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Основным непосредственным объектом являются отношения, возника-ющие в процессе регламентированной деятельности органов государствен-ной власти (судебных, прокуратуры, предварительного следствия) по осу-ществлению задач правосудия в установлении действительного источника происхождения преступно добытого имущества.
Дополнительный непосредственный объект - общественные отношения, складывающиеся в сфере экономики, предпринимательства и кредитно-денежного обращения. Так, активы, полученные преступным путем, имеют равную охрану законом с активами, имеющими легальное происхождение. С позиции экономико-правового анализа, издержки (расходы) на получение единицы активов в последнем случае гораздо выше, поэтому нарушаются основополагающие принципы, в том числе равенства участников экономиче-ских отношений, свободы конкуренции, следовательно, вред причиняется рыночной экономической деятельности как системе отношений участников гражданского оборота.