Уголовная ответственность за геноцид

Введение

Вопрос геноцида не является темой, которая вызывает значительное внимание или общественный интерес. Одно дело - поддерживать общий принцип «Никогда больше». Другое дело - предпринять активные шаги для того, чтобы лозунг стал реальностью. Действительно, большинство (если не все) согласятся с тем, что мы никогда больше не должны допускать подобных зверств, совершенных нацистами в 20 веке. Опять же, хотя мы согласны с этим принципом, после нацистских зверств мы видели аналогичные зверства в Камбодже, Боснии, Руанде, Дарфуре и Ливии, но мало что было сделано для борьбы с этими зверствами. В последние несколько лет мы стали свидетелями массовых зверств, которые могут быть классифицированы как геноцид, включая зверства, совершенные ДАИШ против религиозных меньшинств в Ираке и Сирии, зверства бирманских военных против рохинджа в Мьянме, зверства КПК против уйгуров и зверства против религиозных меньшинств в Нигерии. Совсем недавно мы видим ранние признаки того, что практика, которая была нацелена на общины более 100 лет назад в Османской империи, снова внедряется.
Действительно, случай геноцида армян в Османской империи - это случай, который должен научить нас тому, чего стоит бездействие. Геноцид армян произошел между 1915 и 1923 годами, когда 1,5 миллиона этнических армян были арестованы, депортированы или убиты Османской империей. В настоящее время около 32 стран признают эти события соответствующими юридическому определению геноцида. Официальное признание исторических случаев геноцидом - это не вопрос семантики. Такое официальное признание имеет решающее значение для выживших и их семей в их усилиях двигаться дальше. Это крайне важно для примирения и открытия истины. Кроме того, крайне важно сдерживать подобные преступления в будущем, чтобы такие зверства больше не повторялись. Поскольку мы наблюдаем некоторые тревожные признаки того, что зверства могут повториться, мы видим мало политической воли к тому, чтобы участвовать в них и предотвращать их материализацию.
Также актуальность темы курсовой работы состоит в проблеме комплексного понимания термина «геноцид» и его применении. Данная проблема играет большую роль для определения круга деяний, которые являются наказуемыми по ст. 357 УК РФ . Кроме того, в последнее время возрос интерес правоохранительных органов не только к современным проявлениям геноцида, но и к событиям прошлого (в частности, Великой Отечественной войны), что является важным для создания локальных прецедентов осуждения геноцида не только с нравственной позиции, но и с точки зрения уголовного закона. В связи с деятельностью следственных органов и судов возникает ряд проблем по применению ими ст. 357 УК РФ.
Цель курсовой работы – проанализировать уголовную ответственность за геноцид.
Для достижения цели в ходе работы необходимо решить следующие задачи:
- раскрыть понятие геноцида в международном праве;
- отразить признаки геноцида в решениях современных международных трибуналов;
- представить объективные признаки преступления;
- изучить субъективные признаки преступления;
- рассмотреть уголовную ответственность за геноцид.
Объектом работы являются общественные отношения, возникающие в процессе определения специфики содержания, совершения преступления и ответственности за геноцид.
Предмет работы составляют нормы уголовного права РФ в отношении преступлений геноцида.
Теоретической основой исследования данной работы явились труды, посвященные преступлениям геноцида, таких ученных, как: Р. Лемкин, А. С. Хусаинов, С. М. Кочои, Ю. Г. Барсегов, Н. В. Мошенская, Е. Н. Сотникова, Х. А. Хасан и др.
Методы исследования, использованные в работе: сравнительно-правовой, формально-логический, историко-правовой, статистический, структурно-системный и некоторые другие. В качестве методологической основы проведенного дипломного исследования выступил, в первую очередь, универсальный диалектический метод познания.
Структура курсовой работы включает введение, две главы, заключение, список использованных источников.

1. Теоретические аспекты геноцида
1.1. Понятие геноцида в международном праве

На сегодняшний день понятие «геноцид» получило широкое распространение как в работах международного уровня, так и в отечественной литературе. Оно используется не только людьми, профессионально занимающимися правом, историей или политикой, но и вошло в обиход каждого человека, как слово, обозначающее печальные, а нередко просто чудовищные события в мировой истории.
Термин «геноцид» - составная, но фундаментально важная часть понятия «геноцид». Термин – это рамки, внешняя форма выражения, и от того, где именно будут установлены эти рамки, напрямую зависит содержание понятия.
Итак, термин «геноцид» является двуязычным и сформирован путем симбиоза двух слов, однако каких именно слов, до сих пор совершенно точно не ясно. По данному вопросу в международной и отечественной научной среде существуют две точки зрения.
Первая заключается в том, что «геноцид» образован греческим словом «genos» (род, племя) и латинским – «caedere» (убивать) [18, с. 311]. То есть, дословный перевод звучит как «убийство рода» или «убийство племени». Это наиболее распространенный, но совсем не отвечающий историческим и современным реалиям взгляд на этимологию данного слова. Проблема заключается в том, что при такой точке зрения на термин, значительно сужается объект геноцида как международного преступления, а вместе с тем и объективная сторона, как совокупность преступных деяний, которые могут быть квалифицированы как таковые.
При втором подходе исследователи связывают образование слова «геноцид» не с греческим словом «genos» (род, племя), а со словом «genesis» (происхождение). Главным аргументом в пользу такого взгляда на этимологию термина является широкое, не ограниченное биологическим и этно-генетическим компонентами, как в первом подходе, содержание понятия «геноцид», а в частности – объекта такого преступления.
Благодаря вышеизложенному, становится понятной трактовка понятия «геноцид», представленная в статье II Конвенции о предупреждении преступления геноцида и наказания за него, принятой Генеральной Ассамблеей ООН 9 декабря 1948 года в Париже и вступившей в силу 12 января 1951 года. Геноцидом данная Конвенция считает «действия, совершаемые с намерением уничтожить, полностью или частично, какую-либо национальную, этническую расовую или религиозную группу как таковую, а именно:
a) убийство членов такой группы;
b) причинение серьезных телесных повреждений или умственного расстройства членам такой группы;
c) предумышленное создание для какой-либо группы таких жизненных условий, которые рассчитаны на полное или частичное физическое уничтожение ее;
d) меры, рассчитанные на предотвращение деторождения в среде такой группы;
e) насильственная передача детей из одной человеческой группы в другую» [1].
Аналогичная трактовка дается и в статье 6 Римского статута Международного уголовного суда, принятого 17 июля 1998 года в Риме и вступившего в силу 1 июля 2002 года.
Очевидно, что признание религиозной группы субъектом преступления геноцида, говорит о том, что создатели Конвенции придерживаются второго расширительного подхода при трактовке термина «геноцид». Однако при этом возникает вопрос: почему помимо биологического критерия, учитывается только религиозный? Ведь «происхождение», объединение той или иной группы лиц происходит и по другим признакам, а значит, при втором подходе, требует законодательной защиты от возможного геноцида любой общности людей. На практике вышеизложенная проблема узкой трактовки термина «геноцид», например, не позволила привлечь к ответственности по нормам международного уголовного права генерала А. Пиночета [17, с. 141].
По мнению Н. В. Мошенской, «неоднозначность термина «геноцид» так же заключается в том, что убийство (caedere) – это преступление против личности, тогда как уничтожаемый народ состоит из множества индивидов. Об убийстве говорят, когда налицо тело. Если жертва только ранена – это попытка убийства. В этой связи возникает сложность при характеристике агрессии против группы людей, в результате которой большинство погибло, но часть уцелела. Полного уничтожения народа невозможно достигнуть даже при самой совершенной преступной системе. Строго говоря, геноцида в буквальном смысле слова не может быть, т. к. не может быть индивидуализирован народ – и, тем более, полностью искоренен» [13, с. 31]. Но несмотря на тот факт, что с теоретической точки зрения геноцид в буквальном смысле этого слова не возможен, данная часть термина является исторически обоснованной и востребованной.
Внеся ясность в понимание термина «геноцид» и перечислив все проблемы, возникающие при анализе его этимологии и применении на практике, считаю логичным перейти к истории возникновения и правового закрепления непосредственно самого понятия «геноцид».
Как это ни прискорбно, осознание миром того, что действия, которые мы сейчас понимаем под геноцидом, являются одним из наиболее ужасных актов поведения человека, пришло очень поздно. Для этого мировой цивилизации потребовалось практически во все эпохи своего развития, как на Востоке, так и на Западе, увидеть примеры уничтожения членов одной группы членами другой [15, с. 147].
Таким образом, изучив этимологию термина «геноцид», проанализировав правового закрепления понятия «геноцид» в