Захват заложников (юридический анализ)

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность выбранной темы исследования обусловлена, в первую очередь, повышенной значимостью вопросов общественной безопасности как необходимого условия стабильного и эффективного развития как общества и государства в целом, так и каждого отдельного гражданина или групп и категорий населения в частности. Во-вторых, как показывают последние события в Украине, глубокие социальные катаклизмы начинаются с первичных противоправных деяний против общественной безопасности, таких как массовые беспорядки, призывы к насильственным, террористическим методам борьбы с властью и оправданием таких методов. Одним их таких проявлений террористической направленности, получившим распространение в последнее время, является захват заложников, который используется в качестве инструмента давления на государственные и общественные структуры, с целью вынуждения совершить какие либо действия, которые не могли быть совершены при нормальном развитии событий.

ГЛАВА 1. ЗАХВАТ ЗАЛОЖНИКА КАК ФОРМА ТЕРРОРИСТИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
1.1 Международно-правовые механизмы борьбы с терроризмом

По мере развития международного законодательства в области противодействия терроризму, а также международного сотрудничества государств в вопросе всеобщей борьбы с терроризмом Генеральной Ассамблеей ООН в декабре 1973 г. была создана и принята Конвенция о предотвращении и наказании преступлений против лиц, пользующихся международной защитой, в том числе и дипломатических агентов .
Среди большинства задач, которые были поставлены в этой Конвенции, стоял и существенный пул вопросов, необходимых для установления независимого термина «терроризм». Конвенция отмечает, что террористические акты и другие проявления терроризма формируют настоящую угрозу безопасности лиц, международных и национальных организаций и поддержанию международных отношений.
Следующим этапом становления международного законодательства по борьбе с терроризмом выступило принятие в Страсбурге Европейской конвенции в январе 1977 г. В данном документе, терроризм относился к внутренним уголовным преступлениям. Были выделены новые формы терроризма, и в частности захват заложников.
Последующая трансформация законодательных положений представляется в 1978 г., когда на основе Совета Европы принимается Декларация о терроризме, а в 1986 г. - Трехсторонняя декларация о террористических актах.
За период с 2001 по 2004 г. Советом Европы сформированы рекомендации по борьбе с терроризмом, базовыми тезисами которых выступили невозможность взаимоисключения категорий соблюдения правомочий гражданина и поддержание определенного правопорядка. «Отстаивание прав человека не просто совместимо с успешной стратегией борьбы с терроризмом. Оно само по себе является существенно важным элементом» .

1.2 Состав преступления, предусмотренного ст. 206 УК РФ

Каждое преступление, которое включено в Особенную часть УК РФ , причиняет ущерб какому-либо защищаемую законодательством отношению. При захвате заложника ущерб наносится прямо общественной безопасности.
Нельзя говорить об умалении значения личности, когда общественную безопасность представляют в качестве основного объекта захвата заложников. Здесь можно лишь сказать о том, что интересы личности выступают несколько в ином отношении, как объект правовой охраны. Это определяется тем фактом, что личность по определению является более важным объектом уголовно-правовой охраны, чем общественная безопасность. По факту «...человек может обладать в правовой области лишь статусом потерпевшего» .
Наука уголовного права отмечает, что личность преступника при захвате заложника носит второстепенную роль: «При захвате заложника виновного интересует в первую очередь возможность использования удерживаемого лица, а не его личность. Потерпевшие в этом случае не имеют никаких отношений с преступником» .
Объективной стороной состава ст. 206 УК РФ являются действия по захвату одного или нескольких заложников с их последующим удержанием. Для правильной квалификации преступления по ст. 206 УК РФ необходимо четкое разграничение удержания и захвата. Под захватом в доктрине уголовного права понимается совершение запрещенных уголовным законом посягательств с применением физического или психологического насилия, а также с применением или угрозой применения оружия.
Виновное лицо умышленно оказывает препятствие в свободе передвижения удерживаемому лицу, нередко сопровождаемое психическим и физическим насилием. При квалифицированном захвате заложников (п. «в» ч. 2 ст. 206 УК РФ) необходимо помнить, что составом данного преступления поглощаются ст. 116 и ст. 117 УК РФ и совершенные деяния не требуют дополнительной квалификации. Примером оконченного состава могут послужить материалы уголовного дела № 208-АПУ18-11 от 4 сентября 2018 г. .
Объективной стороной захвата заложника является совершение действий, состоящих, как правило, из двух этапов. Первым этапом является захват и удержание заложников. Вторым этапом является выдвижение конкретных требований в качестве обязательного условия для освобождения. Требования, как правило, обращены в адрес государственных органов, отдельных должностных лиц, организаций или отдельных лиц. Требования заключаются в совершении определенных действий в интересах преступника либо третьих лиц.
Требования, предъявляемые преступниками, выступают необходимым для квалификации элементом, несмотря на то, что они не рассматриваются уголовно-правовой наукой в качестве обязательного признака объективной стороны. Их принято относить к цели захвата, рассматривать в качестве элемента субъективной стороны преступления. Данный субъективный критерий и объективная сторона преступления напрямую взаимосвязаны: «Объективную сторону захвата заложника нельзя представить в разрыве от субъективного критерия, а субъективная сторона в свою очередь порождает объективную сторону преступления» .

ГЛАВА 2 ОСОБЕННОСТИ ОТГРАНИЧЕНИЯ СОСТАВА ЗАХВАТА ЗАЛОЖНИКА ОТ СХОЖИХ ПРЕСТУПЛЕНИЙ
2.1 Квалифицирующие признаки и актуальные вопросы разграничения составов преступления захвата заложника и террористического акта

В современном уголовном законодательстве нашей страны присутствуют определенные трудности, которые связаны с толкованием уголовно-правовых положений об ответственности за захват заложника, его квалификацией, а также отграничением захвата заложника от смежных с ним преступлений. Так, в судебно-следственной практике зачастую появляются сложности при разделении захвата заложника (ст. 206 УК РФ) от террористического акта (ст. 205 УК РФ).
Отграничение захвата заложника (ст. 206 УК РФ) от террористического акта (ст. 205 УК РФ) необходимо проводить непосредственно по дополнительному непосредственному объекту, потерпевшему, объективной стороне, целям и условиям освобождения от уголовной ответственности.
Дополнительным непосредственным объектом захвата заложника выступают общественные отношения, которые обеспечивают свободу личности. А у террористического акта - общественные отношения, которые обеспечивают альтернативно: безопасность жизни либо здоровья личности; права собственности, которые не связаны с порядком разделения материальных благ; нормальная деятельность органов власти и международных организаций.
В ст. 206 УК РФ обязательным признаком состава захвата заложника выступает потерпевший - лицо, которое было захвачено или удерживается как заложника. В ст. 205 УК РФ предмет преступления и потерпевший не закреплены, таким образом они не выступают обязательными признаками состава террористического акта.

2.2 Проблемы правоприменительной практики при разграничении составов преступлений, предусмотренных ст. 126 УК РФ и ст. 206 УК РФ

Верховный суд России указал на удержание как цель (элемент субъективной стороны состава), что позволяет отграничить похищение от убийства, причинения вреда здоровью, изнасилования . Тем не менее, позиция высшего судебного органа не имеет критериев отграничения похищения человека от захвата заложника. Несмотря на то, что, указывая элементы состава преступления, которое предусмотрено ст. 206 УК РФ, законодатель не отмечает ничего о перемещении захваченного лица. На самом деле, перемещение не выступает обязательным признаком данного состава, тем не менее, не исключает его. В связи с этим можно указать Кассационное определения Верховного Суда РФ . Как видно из ситуации, захват был связан с перемещением, что не повлияло на изменение квалификации. Следовательно, анализируемый признак объективной стороны значим, однако не для разграничения ст. 126 и 206 УК РФ, а, к примеру, для установления момента окончания похищения человека.
А ввиду того что и субъект отмеченных преступлений тоже совпадает - физическое, вменяемое лицо, достигшее 14 лет (ч. 2 ст. 20), то разграничение можно осуществлять только по объекту и субъективной стороне преступления. При этом обязательные признаки субъективной стороны будут совпадать - деяния осуществляются с прямым умыслом. Тем не менее, законодатель придал цели (факультативный признак) квалифицирующее значение. Так, при захвате заложника лицо преследует цель понуждения государства, организации или гражданина совершить какое-либо действие или воздержаться от него как условие освобождения заложника.
В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 9 февраля 2012 г. № 1 «О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях террористической направленности» , вскользь упомянув о захвате заложника в преамбуле, высшая судебная инстанция поставила наступление уголовной ответственности в зависимость от наличия у лица соответствующей цели, подчеркнув ее словом «только». Кроме того, п. 11 позволяет отграничить посягательство на жизнь и здоровье другого человека путем производства взрыва, поджога или иных действий подобного характера, совершенное по мотиву мести или личных неприязненных взаимоотношений, от аналогичных деяний, преследующих цель воздействия на принятие решения органами власти или международными организациями. Также п. 12 проводит аналогичное отграничение от посягательства на жизнь государственного или общественного деятеля либо лица, осуществляющего правосудие или предварительное расследование, сотрудника правоохранительного органа. И, тем не менее, установлению цели, пусть даже и имеющей квалифицирующее значение, должно предшествовать установление всех элементов состава преступления. Как уже было сказано, ни субъект, ни субъективная сторона (в части вины), ни даже объективная сторона не позволяют разграничить ст. 126 и 206 УК РФ.
В данном контексте следует заметить, что лишь объект может выполнить функцию разграничения. К такому выводу подводит приведенная позиция Верховного Суда о необходимости установления цели в преступлениях террористической направленности. «Квалификация преступления определяется постановкой цели» , - пишет А.И. Рарог, что позволяет сделать вывод о цели как об ориентире, служащем своеобразным маяком в правоприменительной деятельности. Цель, по мнению В.А. Смирнова, «психически сформированный образ определенной субъективной ценности материального или нематериального характера, к обладанию которым стремится человек посредством совершения преступления» . При этом ценности, охраняемые УК РФ, различны применительно к ст. 126 и 206. В первом случае - это физическая свобода человека, а во втором - общественная безопасность. И вот здесь-то и возникает проблема. Дело в том, что определения понятия общественной безопасности не дается ни в рамках аутентичного, ни в рамках судебного толкования. На первый взгляд это позволяет предположить, что разграничение составов по критерию объекта не имеет практического значения. В действительности, однако, это не так.
Так, согласно Федеральному закону от 5 марта 1992 г. «О безопасности» (утратил силу) безопасность - состояние защищенности жизненно важных интересов личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз. Федеральный закон 28 декабря 2010 г. «О безопасности» отказался от данной формулировки, ограничившись перечислением элементов безопасности, входящих в предмет его правового регулирования.
Подобная законодательная дифференциация находит подтверждение в теории уголовного права. Так, Е.В. Фесенко и О.К. Зателепин считают объектом преступления личные, общественные и государственные ценности, охраняемую уголовным законом социальную (общественную) безопасность, т.е. состояние защищенности жизненно важных интересов личности, общества и государства, и др. В данном случае объект – «правовое благо», «защищаемый интерес», представляющий ценность для конкретного лица. По мнению А.Э. Жалинского, такой подход к объекту преступления в сравнении с концепцией «общественных отношений» более конкретизирован и привязан к особенностям правового регулирования . «Теория объекта как общественного отношения не срабатывает по отношению к преступлениям против личности» , - утверждает А.В. Наумов. По его мнению, ценность прав и свобод человека как объекта уголовно-правовой охраны была явно принижена, а человек из самостоятельной абсолютной ценности превратился в носителя общественных отношений.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Таким образом, рассмотрев такую тему курсовой работы, как «Захват заложника», можно представить следующие выводы.
Захват заложника возник в нашем уголовном законодательстве с помощью вступления СССР в международные дипломатические отношения и признании международно-правовых норм.
На международном уровне захват заложника расценивается прежде всего как проявление международного терроризма. Признание захвата заложника в таком качестве связано с принятыми в 1937 году Лигой наций актов о противодействию терроризму как инструменту борьбы с государствами и государственными строями. Признание захвата заложника преступлением на международном уровне оказало влияние и на отечественную правовую систему, что повлекло включение данного деяния в состав преступлений террористической направленности.